Гонсало Гинер - Браслет пророка

Фернандо волновался за Монику, потому что она впервые после похищения снова участвовала в расследовании. Он серьезно беспокоился по поводу последствий ее сегодняшнего пребывания в церкви, ведь после трагических событий прошло совсем немного времени. Хотя он уговаривал ее не ехать, Моника уверила его, что у нее достаточно сил, чтобы снова заняться всем этим.

Когда они поднимались на второй этаж часовни, Моника думала о том хорошем и плохом, что произошло в ее жизни, после того как в магазин пришла эта посылка. Она шла, держа Фернандо под руку, и это компенсировало все плохое, случившееся с ней. Ее любовь к нему могла выдержать все, и, хотя ей казалось, что Фернандо нужно слишком много времени, чтобы решиться на очередной шаг в развитии их отношений, она представляла себе, что в будущем они всегда будут вместе, окончательно связав свои жизни.

Фернандо приблизился к окну, из которого был виден главный алтарь, и наблюдал за действиями рабочих. Лючия находилась рядом с ними и контролировала их работу. Она обращалась то к одному, то к другому. Фернандо насчитал шесть человек, каждый из которых выполнял свою задачу.

Через несколько минут они услышали, как подъехала машина, и одновременно с этим Лючия объявила, что подготовительные работы для открытия первой плиты закончены. Прошло несколько секунд, входная дверь открылась, и Фернандо сверху увидел лысину эстремадурца. Тот вошел, огляделся и направился прямо к Лючии. Фернандо поздоровался с ним со второго этажа, показав жестом, что они с Моникой сейчас спустятся.

Профессор очень обрадовался, увидев, что Моника выглядит здоровой, и даже сказал ей, что она сейчас еще красивее, чем тогда, когда они встречались в Херес де лос Кабальерос. Сначала дон Лоренцо поцеловал ей руку, а потом не удержался и расцеловал в обе щеки. Увидев, как Моника спускается вниз с Фернандо, держа его под руку, Лоренцо понял, какую теперь конфигурацию принял дьявольский любовный треугольник, в который были заключены Фернандо и эти две женщины.

Лючия посоветовала им отойти на разумное расстояние от рабочей зоны и подождать, пока тяжелая надгробная плита будет поднята и перемещена в сторону. Она отдала распоряжение рабочим, и четверо молодых людей одновременно привели в движение пневматические устройства, размещенные по четырем углам надгробной плиты. Через несколько секунд плита поднялась на несколько сантиметров, и этого было достаточно, чтобы просунуть под нее две веревки, поддерживающие два рельса со шкивами. Вращая рукоятки шкивов, рабочие увеличили зазор. Через несколько минут тяжелая плита, закрывавшая первую могилу, уже лежала на полу. Внутренность могилы осветили двумя мощными электрическими лампами, и все присутствующие подошли к краю, чтобы посмотреть, что находится внутри. Могила была разделена пополам, вдоль ее длины, каменной перегородкой. Когда рассеялась пыль, поднявшаяся после того как сдвинули плиту, все увидели останки двух тел.

Моника была единственной, кто не обращал внимания на то, что было внутри, поскольку ее больше интересовал Фернандо. Она по-прежнему держала его за руку и чувствовала, как напряглись его мускулы. Она увидела, как менялось выражение его лица: сначала это было мучительное беспокойство, потом растерянность. Но вот он немного успокоился. В общем, Моника ощутила все, что происходило с ним и что она не хотела пропустить в такие важные минуты. В этот момент в церковь вбежала Паула. Едва переводя дыхание, она со всеми поздоровалась, всех поцеловала и стала рядом с доном Лоренцо, чтобы лучше увидеть то, что было в могилах.

Надев маску, Лючия спустилась к одному из тел. Ее белая хлопчатобумажная блузка была на несколько размеров больше, чем ей требовалось, что подчеркивало стройность ее фигуры. Она приблизилась к первому телу – это был мужчина – и пинцетом сняла несколько лоскутов полуистлевшей одежды. На его груди, поддерживаемый рукой, лежал красивый серебряный крест, сильно потемневший от времени. Лючия осторожно взяла его и передала одному из своих помощников. Тот положил крест в целлофановый пакет. Больше ничего интересного не было. Лючия с крайней осторожностью продвинулась между двумя телами и опустилась на корточки перед вторым. Остатки того, что когда-то было изысканным льняным платьем, почти полностью покрывали тело. Длинные волосы указывали на то, что это была женщина. На ее тело падала тень Лючии, и она попросила, чтобы могилу осветили с другой стороны. Когда ей стало лучше видно, она остолбенела от увиденного.

– Второе тело принадлежит женщине и… держитесь! Оно не истлело!

Среди присутствующих пронесся шумок удивления.

– Похоже, это молодая женщина, на вид ей лет тридцать, у нее правильные черты лица и тонкие губы. Волосы каштановые. – Лючия попыталась убрать волосы с лица женщины. – И шелковистые. Они крепко держатся на черепе. Это невероятно! На ее лице застыло выражение умиротворенности, очевидно, она спокойно приняла смерть. – Лючия поразилась, увидев проглядывавшую из волос драгоценность, более семисот лет назад спрятанную Папой в реликварии, которую многие пытались потом разыскать. – Она продолжала рассказывать о том, что видела: – В ее ухо вдета красивая серьга. Она состоит из двух камней, скрепленных между собой маленькой золотой цепочкой. Один камень продолговатый, он овальной формы, голубого цвета, другой более округлый, белого цвета. – Она подняла глаза, встретила взгляд Фернандо и одарила его ликующей улыбкой. Они нашли вторую серьгу Марии!

Лючия осторожно вынула серьгу, но прежде, попросив фотокамеру, сделала серию снимков, чтобы зафиксировать первоначальное состояние тела, Она положила серьгу в специальный пакетик, который для такого случая находился у нее в кармане брюк. На теле женщины не было никаких предметов, поэтому Лючия выбралась из могилы. Ей помогли Фернандо и рыжеволосый мужчина по имени Клаудио.

Оказавшись наверху, Лючия посмотрела на Фернандо и порывисто обняла его. Никто не понял этой необычной реакции. Лючия расплакалась, что вызвало у присутствующих еще большее недоумение. Моника и Паула смотрели на нее, совершенно сбитые с толку, как и дон Лоренцо. Дон Лоренцо подошел к Лючии и, повернув ее лицом к себе, обнял ее, что показалось Монике более уместным. Дон Лоренцо проявил такт и этим немного разрядил обстановку.

– Ну, Лючия! Что случилось? Это просто нервы, правда? – Дон Лоренцо пытался понять ее, но тут Лючия отстранилась от него и извинилась перед всеми за свою реакцию:

– Простите меня, я так долго ждала этого момента, что немного разволновалась. Извините! Я умоляю, простите меня!

Все начали ее успокаивать, а Лоренцо даже снова попытался ее обнять, чтобы показать, что он поддерживает и понимает, но Лючия противилась этому, удивленная таким проявлением эмоций. Она начала отдавать команды рабочим, торопясь заняться второй могилой.