Николай Свечин - Московский апокалипсис

Французы слушали сочувственно и при этих словах не могли сдержать возмущения.

– Значит, ваш соперник занял под венцом ваше место, – констатировал бригадир. – Но почему же тогда, убегая из Москвы, он не взял жену с собой? Не успел или не получилось?

– Шкатулку с драгоценностями князь Шехонский не забыл, а про жену запамятовал, – горько усмехнулся Пётр. – Просто Ольга единственная наследница рода Барыковых, очень богатого и знатного. По тем же нашим законам, это родовое имущество остаётся в её владении даже после замужества. И переходит к мужу только, когда он овдовеет.

После такого разъяснения кавалеристы уже совершенно возмутились. Окажись на свою беду князь Шехонский сейчас здесь, его, наверное, отмутузили бы без долгих разговоров!

– Знаете что, Пьер, – хитро подмигнул Обиньи. – Вы должны быть благодарны нам за то, что мы пришли в Москву. Ведь только поэтому вы сейчас вместе с любимой женщиной, а не в колонне арестантов на пути в Сибирь. Что там будет дальше, знает только Бог, но пока фортуна вам улыбнулась. Выпейте в таком случае за победу французского оружия!

– Нет, господа, за это я пить не стану. И прошу не обижаться. Я русский, и для меня вы оккупанты. Но за вас пятерых подниму бокал с удовольствием. И ещё за любовь!

Французы закричали одобрительно, и выпили – за себя и за любовь. Попойка перешла в ту фазу, когда собутыльники разом подобрели. Сейчас это была просто компания дружески беседующих приятелей. Пётр заметил, что грозные захватчики относятся к нему с подчёркнутым уважением и сочувствием. Особенно ухаживал за русским Клод, ещё час назад готовый “сделать кое-что” с его женщиной. Но и другие кавалеристы оказались приятными, доброжелательными людьми, может быть, немного легкомысленными, но не злыми.

Закурили трубки. Обиньи развалился на стуле, как сытый кот, и сказал:

– Да, Пьер… Мы в Москве! Удивительно! Я был в Египте, получил контузию в Мадриде, сабельный удар под Ваграмом. А теперь – столица царства славян. Гений нашего императора привёл нас и сюда. Как вы, русские, представляете себе дальнейшие события? Скоро ли наши государи подпишут между собой мирный договор? Тогда мы с вами сядем ещё раз и выпьем уже как совершенные друзья, а не как противники.

– Я далёк от политики, Мишель, и не сумею ответить на ваш вопрос. Но, боюсь, никакого мира ещё долго не будет.

– Вот как? А что же будет?

– Война.

– После того, как мы взяли Москву?

– Москва ещё не вся Россия. Вы хоть представляете себе, на что замахнулись? Мы, русские, по-настоящему ещё и не начинали воевать. Но сейчас начнём.

Французы переглянулись.

– Ваша армия хороша, это правда, – возразил бригадир. – Под Красным, Валутиной горой, да и в Московской битве русские показали себя храбрецами. С вами приятно драться, чёрт побери! Но – не обижайтесь, Пьер – у вас слабые генералы. А именно они определяют победу или поражение. Наша артиллерия тоже лучше вашей, и конница. На что же вы надеетесь?

– Я не военный человек, в отличие от вас, но я умею рассуждать логически. И моя логика подсказывает, что сейчас, когда вы взяли Москву, всё переменилось. Вам кажется, что ваше положение улучшилось. Но на самом деле оно ухудшилось. И очень сильно! У нас появились союзники, которых не было раньше.

– Каких союзников вы имеете в виду?

– Осень вот-вот наступит. Вы понимаете, что это значит для ведения военных действий в России? Где почти нет дорог… А следом придёт зима. Вы собираетесь встречать холода в вашем мундире на лёгком сукне? Здесь не Бургундия, здесь намного холоднее. Когда снег высотой в три фута ляжет на поля, чем вы станете кормить своих лошадей? И ещё расстояния. Сколько досюда от ваших магазинов и резервов? А Кутузову до наших магазинов? Сейчас по всей империи идёт усиленный набор рекрутов. Русская армия за месяц вырастет в разы, а ваша?

– Один наш солдат разгонит десять ваших необученных рекрутов! – крикнул раздосадованный Валери. – Это просто пушечное мясо! И резервы к нам уже идут, и стада быков гонят. А провианта в Москве нам хватит до следующей весны!

– Эх, господа, как же вы легкомысленны… Вы шестеро – я же вижу – не злобные убийцы и насильники, а приличные люди. Которых загнал сюда приказ… Мой вам совет: запасайте тёплую одежду. Держитесь вместе. И не загружайте ваши сумки тяжестями! Когда пойдёте обратно, это будет очень мешать.

– Прекратите пугать нас, Пьер! – рассмеялся Обиньи. – Мы солдаты, а не маркитанты. Всякое повидали. Перед французским оружием никому не устоять! Так же, как и перед гением Наполеона.

– В декабре, Мишель, в декабре – обещайте вспомнить наш спор!

– Обещаю, – беззаботно усмехнулся бригадир. – А сейчас ещё по бокалу, и мы пойдём.

– Пойдёте? Куда?

– Пьер! Мы же в Москве! Огромный город, набитый сокровищами. Нельзя терять ни минуты, пока итальяшки или поляки не растащили всё самое ценное! Мы определились с квартирой, теперь можно и пограбить!

– А как же мы? Оставьте для охраны дома хотя бы одного человека!

– Мишель, он прав, – сказал Клод. – Мало ли что… Десятки тысяч вояк вошли в город в поисках добычи. И не все из них такие, как мы. Я остаюсь здесь.

– Это умно, – кивнул головой бригадир. – Дом хороший, на него могут позариться. Оставайся и никого сюда не пускай. Мы захватим добра и на твою долю.

Уже через пять минут кавалеристы вывели на улицу лошадей и ускакали, горя понятным нетерпением. Ахлестышев объяснил им, как проехать к Верхнеторговым рядам. Клод остался сидеть в передней с карабином в руках. Рядом с собой он поставил банку с вареньем и малагу. А Пётр пошёл к своим.

Саша-Батырь стоял перед дверью проходной комнаты и прислушивался.

– Ты как?

– Да порядок… Не злые вроде мужики, хоть и французы, правда?

– Иди, поешь. Там полно всего осталось. И Евникии предложи.

– Да я сытый – Евка меня не обнесла. Чё делать-то будем? Может, я тоже схожу, пограблю? Вы на вроде, как под охраной…

– Подожди. Надо сейчас обсудить, что получается. Идём к женщинам.

Он постучал в дверь дамской комнаты. Камеристка впустили их. Ольга полулежала на диване, сжимая голову руками.

– Ты плохо себя чувствуешь?

– Мигрень. Это от волнения. Где они?

– Поехали на поиск добычи. Раньше вечера не вернутся. Остался только Клод, он караулит дом.

– Петя! – княгиня смотрела на Ахлестышева глазами, полными слёз. – Что с нами будет?

– Ольга, возьми себя в руки! Нас ждут недели, если не месяцы испытаний. Москва во власти Наполеона! Конец света… Но надо надеяться на Божью милость и держаться друг дружки.

– Ах, как хорошо, что вы двое сейчас с нами! Господь Вседержитель уже явил свою милость. Он послал тебя сюда! Если бы не вы, нас бы с Евникией… страшно представить…