Имоджен Робертсон - Орудья мрака

— Продолжайте, господин Клоуд.

— Составление завещаний — одна из первых обязанностей, порученных мне дядюшкой, поэтому я хорошо помню госпожу Брэй. Когда весть о ее смерти дошла до нашего города, я решил посетить дознание, чтобы понять, возможно ли вступить в контакт с ее наследниками. Мы с дядюшкой должны действовать в качестве ее душеприказчиков.

Краудер кивнул, разглядывая ногти на своей правой руке. На лице господина Клоуда отразилась неуверенность. Увидев, что молодой человек смотрит на Краудера, Рейчел улыбнулась ему.

— Не беспокойтесь о господине Краудере. Он всегда ведет себя так, когда особенно заинтересован в том, что, как он думает, ему собираются сказать. — Анатом поглядел на девушку, приподняв бровь. — Именно так, между прочим, — пояснила она.

Краудер откашлялся и снова положил руку на трость. Рейчел повернулась к молодому человеку.

— Продолжайте, пожалуйста, господин Клоуд.

Он кивнул ей.

— Оказалось, у госпожи Брэй в этом мире было немного родственников и друзей, однако им она оставила куда больше, чем можно было ожидать. Сумма в пятьдесят фунтов должна быть выплачена ее давнему другу, некоей госпоже Сервис, проживающей на Тичфилдской улице в Лондоне. — Внезапно Харриет очень плотно сжала ладони. Господин Клоуд подождал немного, но, поскольку она так и не заговорила, продолжил: — А маленькая брошь с камеей, которую, как она отмечает, подарила ей мать госпожи Сервис, эта дама пожелала передать дочери своего «благодетеля». Его дочь зовут Сьюзан и — в самом деле, эта часть показалась мне несколько странной, и я подумал, что к ней следует привлечь чье-нибудь внимание, — этот благодетель, как сказано в завещании, также живущий на Тичфилдской улице, «известен под именем Александр Адамс». — Он не заметил, какое невероятное впечатление произвели на слушателей его слова, поскольку, нахмурившись, снова принялся разглядывать свою манжету. — Записывая со слов завещательницы эту фразу, я счел ее необыкновенной, и спросил об этом у госпожи Брэй. Она чрезвычайно настаивала, а когда она указывала точную формулировку, на ее лице отразилась неподдельная радость…

Молодой человек осекся и поднял глаза. Все три слушателя неотрывно смотрели на него, словно в этом опрятном салоне он только что проделал некий ужасный и удивительный фокус. Клоуд выглядел немного растерянным.

— Я надеюсь, вы не считаете, что я поступил неправильно, поделившись этими сведениями с вами.

Над рукоятью Краудеровой трости мелькнула легкая улыбка.

— Значит, Александр нынче зовется Адамсом, верно?

Госпожа Уэстерман поднялась; лицо ее вспыхнуло, а глаза засияли.

— У него есть ребенок! Краудер!

Мисс Тренч уперла локти в колени, видимо пребывая в глубокой сосредоточенности.

— Погоди, Харри! — с нажимом сказала девушка. — Это имя… Я помню, нынче утром… — Вскрикнув от ужаса, она вскочила на ноги, побежала к столу, располагавшемуся в дальнем конце салона, взяла с него «Дейли эдвертайзер» и примчалась назад.

Краудер поднялся ей навстречу; господин Клоуд тоже растерянно встал, чтобы не оказаться единственным сидящим в комнате. Харриет поймала сестру за локоть.

— Рейчел, что там?

Мисс Тренч принялась перелистывать газетные страницы, затем сунула издание Харриет.

— Вот! Ах, Харри, вот она!

Девушка отступила на шаг назад и наверняка споткнулась бы, если бы господин Клоуд не удержал ее за локоть и не помог сесть. Она с благодарностью поглядела на молодого человека.

Просмотрев страницу, Харриет прикрыла рот рукой. Краудер постучал по ковру концом своей трости.

— Госпожа Уэстерман, ради всего святого, избавьте меня от тревожного ожидания.

— «Ужасное убийство совершено на Тичфилдской улице», — нетвердым голосом начала читать Харриет. Взгляд Краудера метнулся на ее лицо. Она посмотрела на анатома, чувствуя, как трясется ее рука, и попыталась успокоить дрожь, а уж потом продолжить чтение. — «В прошедшую пятницу, помимо многочисленных волнений черни, было совершено жуткое убийство в музыкальной лавке и печатне господина Александра Адамса на Тичфилдской улице». Ах, Краудер, его убили!

— Будьте добры, госпожа Уэстерман, читайте дальше.

— «Некий мужчина, чье имя поныне остается загадкой, вошел в лавку, когда господин Адамс и его дети сидели за ужином, и убил ее владельца одним безжалостным ударом ножа в живот. Кажется, если бы не случайное появление друга, этот дьявол в человечьем обличье мог бы погубить и юные жизни двух беззащитных, оставшихся без матери детей господина Адамса, Сьюзан Адамс, всего лишь девяти лет от роду, и ее младшего брата Джонатана». Ах, значит, дети живы! — Госпожа Уэстерман обменялась взглядами с Краудером и продолжила чтение: — «Убийца скрылся в толпе, и, хотя господин Адамс оставался в живых достаточно долго, чтобы успокоить детей и передать их на попечение своего друга, все попытки врача спасти его жизнь оказались тщетными».

Харриет огляделась. Рейчел была бледна, господин Клоуд растерян и испуган, пальцы Краудера, крепко обхватившие рукоять трости, побелели.

— Кто же этот друг? — почти прошептала она. — Его нужно предупредить! Тут написано еще что-то.

«Мотивом для этих убийств мог, вполне вероятно, послужить грабеж, но в этом ли дело — о, Англия! — когда подобное убийство происходит при свете дня, в доме уважаемого человека, оставившего своих малолетних сына и дочь одинокими, брошенными на произвол судьбы в этом жестоком суматошном мире. Похороны господина Адамса прошли в присутствии его многочисленных друзей, преисполненных уважением к убитому, прекрасно разбиравшемуся в чудесной музыке, какую нынче можно услышать в городе, и к его стремлению рекомендовать лучшие произведения самым искушенным ценителям».

Харриет отложила газету в сторону. Краудер почти видел, как в сгущающейся тени госпожу Уэстерман окружают жуткие видения — чудовища, порожденные воображением и состраданием, тянут ее за темно-красные юбки, перебирают ее волосы своими длинными восковыми пальцами.

Господин Клоуд изумленно огляделся.

— Я не понимаю. Это человек, бывший благодетелем сиделки Брэй?

Рейчел обернулась к нему — лицо девушки было спокойно, но казалось опустошенным, а голос мисс Тренч звучал глухо, отчего Дэниел почувствовал себя так, словно заблудился в холодной ночи.

— Мы полагаем, что Александр Адамс — урожденный Александр Торнли. Наследник замка Торнли и виконт Хардью.

На этот раз побледнел уже господин Клоуд. Харриет заговорила, обращаясь к пустому пространству.

— И у него были дети.

Краудер немного ссутулился, по-прежнему опираясь на трость.

— Возможно, они незаконнорожденные.