Жан-Франсуа Паро - Версальский утопленник

— Совершенно верно, я чуть было не упустил главное. Представь себе, что и в карточке Матье, и в подложном досье Ренара я обнаружил несколько хвалебных отзывов королевского цензора. Впрочем, вы можете возразить, что сотрудничество инспектора, надзирающего за книготорговцами, с цензором — дело обычное.

— Королевский цензор! Да, наша лисица носом в грязь не ударит!

— Все было бы хорошо, если бы этого цензора не звали Пиданса де Меробер. [40] Матье Франсуа Пиданса де Меробер (1708–1779). Он, может, конечно, и цензор, но я точно знаю, что он является автором нескольких запрещенных памфлетов. Он сочинял сатиры на Мопу, а потом на Дюбарри. Помнишь те непристойные истории, что приписывали Тевено де Моранду? [41] См. «Дело Николя Ле Флока».

— Тому самому, с которым я встречался в Лондоне?

— Именно! А еще сей цензор, кажется, является автором сочинения под названием «Английский шпион, или Тайная переписка между милордом Всеглазом и милордом Всеслухом», опубликованного в Лондоне и Амстердаме. К тому же…

— Боже! Пьер, довольно, от такого изобилия пищи у меня начнется несварение желудка.

— Ничего, переваришь. Кроме того, этот человек является одним из секретарей герцога Шартрского, и я не удивлюсь, если обнаружу, что в высокопоставленных кругах у него имеются и другие связи. Ах, забыл: ваш Филин слывет его приятелем.

— Но это же прекрасно. Значит, у меня будет повод разговорить птичку.

— Наконец, я сравнил почерк на клочке бумаги из портфеля нашего Симона с почерком Пиданса. Они совершенно идентичны: нет никаких сомнений.

— Значит, по-твоему, Пиданса, автор памфлетов и покровитель Ренара, связан с Симоном, который занимается ввозом в королевство книг, напечатанных в Голландии и Англии?

— И не исключено, — добавил Бурдо, — что книги, где на переплетах указаны латинские авторы, скрывают совершенно иное содержание, а потому их приходится ввозить в обход таможни и цензоров.

— Вполне возможно. Однако контрабанда, хотя и подвергается осуждению, вряд ли может стать причиной для убийства. Мне кажется, мы по-прежнему имеем дело с видимостью, с некой прозрачной субстанцией, которой требуется мощный поток света, чтобы обрести плоть и краски. Так что нельзя терять времени. В шесть часов я встречаюсь с Филином. Что же касается Симона…

— Все меры приняты: пока он не покинет пределы королевства, за ним будут неустанно следить.

— Ты знаешь, что надо делать с Ренаром. К цензору пока приближаться не стоит, иначе мы можем разворошить осиное гнездо. А сейчас я пешком отправлюсь на улицу Нев-Сент-Огюстен, дабы спросить мнения Ленуара по поводу вновь открывшихся обстоятельств.

— Нет, не отправитесь. Вам предстоит гораздо более интересное занятие.

— Какое же?

— Опомнитесь, Николя! Эме ждет вас в своем экипаже.

Николя хлопнул себя по лбу.

— Ох, совсем забыл! Благодарю за напоминание. Да, иногда надо отдавать предпочтение Венере перед Меркурием.

И он торопливо, насколько позволяли его многочисленные ссадины, поспешил к выходу.

Эме немножко обиделась, что ей пришлось долго ждать; тем не менее она подробно рассказала Николя о своих вчерашних занятиях. После продолжительного сеанса у доктора Месмера она провела остаток дня на ярмарке Сен-Лоран. Ее подруги, как и она сама, сожалели о закрытии ярмарки Сент-Овид, где в прошлом году случился пожар. Ей не хватало царившего там веселого столпотворения, крытого променада вокруг площади Людовика XV, выстроившихся в круг палаток и представлений для простонародья. Вместе с ярмаркой Сент-Овид ушли монстры, диковинные животные из страны антиподов, пожиратели огня, акробаты и марионетки, вызывавшие восторги зрителей. На ярмарке Сен-Лоран атмосфера была спокойная, но не слишком радостная. Они обошли прилавки торговцев дешевыми побрякушками, модисток, парикмахеров, посмотрели комедию и пантомиму. Молодая женщина, мадемуазель Тюссо [42] Мари Тюссо (1761–1850) — создательница Музея восковых фигур в Лондоне, открытого в 1835 году на Бейкер-стрит. , обучавшая лепке Мадам Елизавету, представила их воспитавшему ее доктору Курциусу [43] Филипп Курциус (1741–1794) содержал в Париже кабинет восковых фигур, коллекцию которого завещал Мари Тюссо. : она называла его своим дядей. У доктора был свой кабинет восковых фигур. В этом году там можно было полюбоваться изображениями Вольтера, Жан-Жака и Бенджамина Франклина.

— И насколько верны эти изображения?

— Из оригиналов я встречала только Франклина. Издалека мне показалось, что изображение соответствует действительности. Однако вблизи оно немного грубовато, с застывшим выражением лица и в странной одежде.

В ресторации «Большой Олень» их встретил Гаспар, бывший лакей, прислуживавший Лаборду в Версале. Он усадил их за любимый столик Николя.

— Господин маркиз, сударыня уже изволили сделать заказ. Должен ли я представить вам меню?

— Прошу вас, — ответил Николя, внезапно почувствовав, как в нем пробуждается голод.

— Сначала мы подаем донца артишоков с устрицами, за которыми последует…

— Но, Гаспар, как приготовлены эти донца?

— Берем маленькие зеленые артишоки, очищаем, оставляя только наиболее съедобную часть. И никаких волокон! Потом опускаем в соленую воду, куда добавляем лимонный сок, дабы донца не почернели, и отвариваем до мягкости. Затем вскрываем устрицы и бланшируем их в воде, не доводя до кипения. Вынимаем устрицы из раковин и крупно рубим вместе с мясом тюрбо, добавляем масло, лук-шалот, петрушку, лук-севок и трюфели. Добавляем щепотку муки, стакан хереса и в достатке постного бульона. Фарш должен кипеть до тех пор, пока весь бульон не выкипит. Только тогда вы бросаете в него три желтка, разболтанные в сливках. Главное, когда вы вмешиваете желтки, снимите кастрюлю с огня! Потом вы заливаете донца, горячие донца, получившейся смесью и…

— И?.. — вопросительно повторил Николя, сверкая глазами.

— И пробуете, господин маркиз, пробуете!

— О, а я-то не догадался! Само собой разумеется. А какое чудо идет следом?

— Нечто совсем легкое, что пришлось по вкусу госпоже. Салат из мелко нарезанного мяса рябчиков. Блюдо очень простое и очень быстро готовится. Берете четыре жареных рябчика, отделяете четыре филе. Кладете в салатницу четыре мелко нарезанных филе, добавляете оливковое масло, уксус, эстрагон, соль, перец, грибы, петрушку, лук-шалот, мелко нарезанные корнишоны, маленькие обжаренные сухарики и тонкие ломтики мясного желе. Все легко и изящно перемешиваете, выкладываете на тарелку и украшаете нарезанными кружочками крутыми яйцами, филе анчоусов и стеблями латука и цикория.

— От одного только рассказа слюнки текут!