Дмитрий Дивеевский - Альфа и Омега

Боже мой! Как же все естественно и просто в этом мире. Ведь и правда, существовала когда-то целая система небесных указаний о будущем на русской земле. Она зародилась много веков назад, и ею пользовались, пока к нам не пришел враг и не победил православие. Как действовала? Очень сильно и доходчиво. Взять любые примеры, начиная с глубокой древности. Андрей Боголюбский, киевский князь, ощутил непреодолимую тягу уйти из Киева на север и основать там новую столицу. И когда в его Вышгородском храме двинулась икона Божьей матери, написанная евангелистом Лукой, он увидел в этом знак к началу пути, взял ее в руки, и не прощаясь с отцом, пошел в Суздальскую землю. В десяти верстах от маленького городка Владимира на Клязьме кони его отряда встали и не захотели двигаться с места. Ночью к нему явилась Богоматерь и повелела заложить на месте стоянки монастырь, а икону поместить во Владимире. С тех пор, с 1155 года, начинают бурно расти и укрепляться Владимирское и Суздальское княжества, и в центральных землях появляется Московия, которой предстоит выстоять все исторические испытания и стать оплотом огромного народа. Силен, отважен и добр характером был Андрей Боголюбский, но едва ли умственным размышлением он понял, что русскую столицу нужно уводить далеко из под тени латинян, делать ее независимой от чужого влияния. Ведь те территории, которые остались вокруг Киева, еще многие века будут орошаться кровью от меча поляков, ливонцев, крымчаков и других соседей, и эта вражда внесет немало раздора в сами славянские племена. В 14 веке от Киева будет отторгнуто Галицко-Волынское княжество, и закрепившееся в нем католичество начнет многовековую смуту между славянами, добившись к двадцатому веку того, чего оно добилось еще разве что в Хорватии. Славяне-католики станут самыми яростными ненавистниками своих православных братьев, далеко обогнав в жестокости других врагов. Дивизия СС «Галичина» оставит память ужаса о себе на Украине, показав собственным примером, что такое отпадение от Бога и провал через латинство к бесовщине. А семя национальной ненависти, частично искорененное, а частично загнанное советской властью в подполье, на Западной Украине не издохло и ждет своего часа, чтобы расцвести новыми цветами зла.

Не мог знать князь Андрей всех этих будущих бед, но ему подсказал Божий помысел, что место славянского центра должно быть не здесь, а как можно дальше от латинства.

А великий князь Дмитрий Донской, которому Сергий Радонежский доверил тайну его предстоящей победы на Куликовом поле? Что может быть для полководца более вдохновляющей поддержкой, чем тихий голос духовника, произнесший: «Иди смело, князь, я вижу твою победу». Сергий Радонежский знал из самого главного и надежного источника, что на сей раз татары будут разбиты. Как часто потом не хватало нашим отпадающим от Бога полководцам такого духовника, такой ясновидящей опоры! Хотя все ли так просто? Иван знал из офицерских разговоров, что легендарный маршал Жуков был человеком верующим, никогда не снимал с себя медного креста и перед битвами молился в уединении. Что за будущее являлось маршалу во время этих молитв?

Да, русской власти была дарована помощь Господа, которой они могли пользоваться через святых подвижников веры. А их перед революцией было немало. Но через газеты, книги, пьесы праведники выставлялись мракобесами. Грамотным людям прививалось отвращение к религии. Те политики, которые рвались во власть в России, считали ниже своего достоинства общаться с духовными деятелями или боялись этого. И вот какой парадокс. Попытки политиков-атеистов предсказать будущее были всегда до смешного неудачными. Но несмотря на это, они не обращались к праведникам, хотя и знали, что у тех ошибок не бывает. Кто-то не видел в том нужды, потому что сознательно обманывал народ, кто-то уже напитался враждебностью к «мракобесию» и по недомыслию встал рядом с первыми, а кто-то просто боялся быть осмеянным. Каков урок из всего этого? Таков, что если власть предержащие не верят в Господа, то жди беды. «А ведь почти все политики и интеллигенты у нас поголовно безбожны, – думал Иван, – что эти люди сегодня могут дать полезного? Ведь они действуют точно также, как в начале века, незадолго до революции».

В ноябре посыпал первый снег, и в лесу стало неуютно. Птицы затихли, в тусклом дневном свете белели только пятна первых зимних шапок на сырых деревьях, да поскребывала по стеклу веточка березы. С холодами забот прибавилось. Теперь печь надо было топить не только для варки щей, но и для прогрева дома – по-настоящему, большими дровами. Остатки сухой поленницы на огороде быстро закончились, и Матвей занялся ежедневной заготовкой дров. Он брал из сарая сани прежнего хозяина и уходил в лес рубить валежник. Отставной моряк был еще мужиком в силе и за неделю навозил к дому большую кучу упавшего сушняка. Но смотрел на этот запас с сомнением, потому что жар от палок был невеликий, а в морозы топить нужно два раза в день, и желательно, тугими березовыми поленьями. Ситуация изменилась к лучшему в «красный день календаря», когда Матвей ушел по первому морозцу на почту в Первомайск получать свою и Иванову военные пенсии. На сей раз поджидая друга, Звонарь услышал за окном шум мотора и автомобильный сигнал. Через минуту дверь распахнулась и на пороге появился Сережка Седов. Его серые глаза в радостном ожидании искали Ивана, розовые щеки горели с уличного холодка, а на лице сияла улыбка. Увидев Звонаря, Сережка подбежал к нему и обнял за плечи:

– Здравия желаю, товарищ капитан. Прибыл к вам, как и обещал!

Иван был искренне обрадован появлением парня:

– Здравствуй, здравствуй, Сережа! Ну, раздевайся, садись, рассказывай, как ты и что.

Парень сбросил с себя теплую куртку и присел на лавку.

– А что рассказывать, живу в Окоянове, работаю на автомобильных курсах инструктором. Армейская школа пригодилась. Не женился пока, вот и все.

Всего год прошел с их расставания в госпитале, а Сережка заметно изменился. Перед Иваном стоял уже не зеленый солдатик, а взрослый мужик. Походка уверенная, жест ухватистый. Любо-дорого посмотреть. Сергей показал на Вальгона и Матвея, входящих в избу вслед за ним.

– Я вас разыскивать стал, поехал по вашему адресу, там с Вальгоном познакомился, а тут Матвей Валентинович подошел. Короче, как будто кто пошутил – с трех сторон в одной точке и в одно время сошлись. Я ведь приехал узнать, чем помочь надо. Расстояние здесь не очень большое – часа полтора езды – и я на месте. Дорога до избы, пока снегу не намело, тоже сносная. По морозу даже и хорошая. Машину у начальника курсов всегда отпрошу – он сам бывший офицер. Так что, приказывайте, буду только рад.