Александр Золотов - Прерванный бой

— Что это с нею?

— Ее выдают замуж за торговца пушниной, — тихо ответила Устинья и горестно посмотрела вслед подруге.

Василиса смотрела на Терентия, чувство ревности медленно вползало в ее сердце. Девочка сидела на лошади впереди ее мужа и улыбалась. Они подъехали к ней. Терентий спрыгнул с лошади, снял девочку, обняв жену, объявил:

— Принимай! Это наша дочь!

Василиса все сразу поняла, обняла девочку, прижала к себе.

— Господи! Что же пришлось тебе пережить?

— Василиса, у нас будет еще и сын.

Дима стоял в сторонке, ожидая своего будущего. Василиса подняла мокрые глаза и жестом подозвала мальчишку.

Вчетвером они стояли обнявшись. Дети прижались к обретенной ими маме. Надежда на детское счастье, огоньком свечи зажглась в их истерзанных страданиями сердцах, заставляя их радостно трепетать.

Данила Савич обнимал жену и дочь. Ефросинья смотрела на мужа и душа ее наполнялась гордостью.

— Я же говорила, что Господь поможет, он не оставит нас! Мы молились за тебя! Господь милостив.

Неожиданно все стихли, а затем послышались возгласы:

«Князь! Князь приехал!» Данила Савич оставил жену и дочь и поспешил строить дружину. Толпа расступилась, уступая дорогу князю и его жене. Крики приветствия звучат все сильнее, переходя в непрерывный шум восторга.

«Многая летааа-аа! Наш! Наш князь», — ревела толпа.

Пелагея ревностно взглянула на княжескую чету, но даже она призналась себе, что пара великолепна. Ее неизменно голубое платье пленило всех. Князь, облаченный в праздничный плащ и кафтан, притягивал, женские взгляды своей статью и красотой. Василко отделился от Анны и направился к дружинникам. Строй замер, в ожидании князя. Воронок, будто чувствуя торжественность момента, игриво капризничал. Князь поднял руку, требуя тишины.

— Герои мои! Я склоняю голову перед вами! Вы совершили подвиг, благодаря, которому мы сможем жить, растить своих детей, не боясь за их будущий день. Вы, рискуя жизнью, исполняли свой долг. Особая благодарность нашему послу и воеводе Даниле Савичу.

Взрыв приветственных здравиц покрыл последние слова князя.

— Благодаря его опыту и мудрости будет мир. Мир в ваших домах, в ваших семьях, причем все вернулись, живыми и здоровыми.

Новый взрыв приветствий ласкал слух победителей. Смущенно улыбаясь, они не ожидали такой славы и почета, от князя и жителей города.

Князь, дождавшись, тишины, объявил:

— Все участники посольства будут награждены. Спаси Христос вас и ваши семьи.

Князь спешился и склонил голову перед строем героев.

— Мнооо-оогга-яя леее — та! Мнооо-оогга-яя леее- та! Мнооо-оогга-яя леее-та! — Неслось над толпой.

Пелагея украдкой старалась поймать взгляд Василко. Ефросинья, заметив ее потаенный взор, позвала:

— Пойдем к отцу, дочь. Твой возлюбленный — отрезанный ломоть! Пора смотреть на других парней. На нем, свет клином не сошелся! Идем!

Князь Юрий Владимирович не кричал здравицы своему племяннику, в ярости он шипел проклятиями:

— Щенок! Как ты посмел стать на моем пути! Это мой народ, моя слава! Ты еще познаешь мою месть!

В нем всегда копилось желание властвовать, с годами это желание переросло в ненависть, которая требовала удовлетворения.

Время имело смысл там, за стенами его узилища, здесь же, он его отсчитывал по визитам молчаливого человека, который исправно носил ему еду и выносил «отходы». Вновь вернувшаяся жизнь — прекрасная штука, если Ведун радовался свету Божьему, который струился через крохотную щель в двери. Силы постепенно возвращались, что позволило ему думать о побеге. Попытки заговорить со слугой дали ему понять, что тот немой. Соблазн побега Ведун в себе подавил, очень большой риск, поэтому он решил пока плыть по течению.

Дверь открылась рывком, на пороге стоял князь Юрий. Ведун с первого взгляда понял, что его хозяин не в духе. Усевшись на лавку, не мигая, он смотрел на своего пленника. Ему необходимо облегчить было свою душу, выговориться.

— Что случилось, хозяин? — голос Ведуна призывал к общению, излучая участие и озабоченность.

— Тебе, какая в этом корысть? — слова наполнены злобой и ненавистью.

— Я хочу жить, вот в этом моя корысть. Если не хотите говорить, то это ваша воля.

Князь только что вернулся с встречи посольства, ярость и зависть клокотали в нем, лишая его контроля над собой.

— Замолчи, иначе я убью тебя! — князь ударил кулаком по столу.

Лампада подпрыгнула, тени испуганно метнулись по стенам, чтобы через мгновение исчезнуть в темноте. Лампада дребезжащим стуком о пол сообщила, о своей кончине.

Юрий Владимирович вышел. Ведун слышал, через открытую дверь, как князь кричал и — затем торопливые шаги челяди. Ставни распахнулись, давая возможность солнечному свету ворваться в комнату. Ведун прикрыл глаза, чтобы унять боль в глазах. Открытая дверь впустила волну свежего воздуха. У пленника закружилась голова, от желания свободы. Большим усилием он подавил в себе искушение, бежать.

Юрий Владимирович, немного успокоившись, вернулся к Ведуну.

Он не знал, с чего начать разговор, более того, с некоторым успокоением пришла осторожность. Князь молчал.

Ведун тихо и вкрадчиво посоветовал:

— Князь Юрий, расскажите мне все, облегчите свою душу. Вам больше некому это доверить. Возможно, я смогу чем-то помочь.

У князя не хватило смелости переступить черту, после которой обратного пути нет. Если только заставить пленника замолчать навсегда. Но тогда всем надеждам и мечтам никогда не суждено сбыться.

— Тебе плохо здесь живется? Можешь катиться прямо к Гавриле! Он найдет тебе постельку.

Ведун прекрасно понимал, что если он будет посвящен в тайны князя, то смертельная опасность, возрастет многократно. Но эта же опасность, может подойти с тыла. Если он ни на что не решится, то его прикончат за ненадобностью. Жизнь татя заставляла много раз рисковать, и это его всегда спасало. Он доверился судьбе и на этот раз.

— Вы боитесь открыться мне! Тогда я расскажу, что вас мучает.

— Что ты можешь знать о моей жизни? — Юрий Владимирович не смог преодолеть свою осторожность. Он прекрасно знал, что такое дыба.

— Я уже многое знаю о твоей жизни, князь! Наши судьбы в чем-то похожи. Тебя лишили власти, меня нормальной жизни. Мы вынуждены пользоваться остатками. Доверьтесь мне, я не подведу.

— Я подумаю, тем более скоро будет торжество….Теперь ты почти свободен, но вздумаешь бежать, убью без сожаления. — Князь своим суровым взором подтвердил, что все так и будет.

— Не сомневайся князь, мы спасем друг друга.

Щелкнул засов двери, Ведун подошел к окну, ставни открыты, но по двору бегали две огромных собаки. Его спина похолодела, по ней побежали мурашки. «Придется сидеть смирно, о побеге не надо даже думать, иначе скормят меня этим псам». — С содроганием души подумал почти «свободный» узник.