Георгий Метельский - Тайфун над пограничной заставой

...Тропа, огибая ущелье, увела в сторону от океана, начались крутые подъемы и такие же спуски, вверх- вниз, вверх-вниз. Бочкарев теперь ехал впереди, наивно полагая, что это ускорит движение их маленького отряда. Но лошадь под ним, не слушаясь понуканий, ступала осторожно, чутьем определяя, куда лучше поставить ногу.

К цели подошли в непроглядной темноте. Начальник заставы засветил фонарь и в пляшущем светлом круге стали видны угрюмые отвесные скалы, белые стволы берез и где-то далеко бегущая навстречу маленькая фигурка ефрейтора Пояркова.

Наряд спешился.

— Товарищ старший лейтенант, на участке границы возле Серых скал обнаружены трое неизвестных...

Начальник заставы не дослушал.

— Знаю... Что нового?

— Ничего, товарищ старший лейтенант. Сначала кричали, потом стихли. Но вроде бы на воде никого не видел.

— Увидишь тут в такой темноте, — сказал сержант Баулин.

— На одной женщине, кажется, была белая курточка... Может, заметил бы, если что...

— Не удалось выяснить, кто такие?

— Никак нет, товарищ старший лейтенант.

Начальник заставы подошел к краю скалы, к самому обрыву, заглянул вниз, но ничего не увидел.

Сильный луч фонаря не смог пробить туман, поднятый остывающей водой океана.

— Покричим!

Они все дружно кликнули что-то вроде «Го-го-го!» и прислушались. Внизу равнодушно и гулко ревела вода.

«Если они не смогли забраться в пещеру, значит, погибли», — подумал начальник заставы, но вслух ничего не сказал, чтобы не расхолаживать бойцов.

— Кто пойдет первым?

— Конечно я, товарищ старший лейтенант, — послышался гортанный голос Гоберидзе.

— Добро... На высоте метров пяти от подошвы уступа должна быть щель — вход в пещеру...

— Я знаю, товарищ старший лейтенант.

— Постарайтесь осмотреть... Сигнализация фонарем, как обычно. Два коротких — вниз, три — вверх. Круговой сигнал — остановка... Повторите!

У моря ветер дул гораздо сильнее и, разговаривая, приходилось напрягать голос.

Отдать приказ было просто, хотя и не так, как могло показаться со стороны. Начальник заставы волновался, он боялся, что с Гоберидзе может случиться несчастье и в этом будет повинен он, Бочкарев. На секунду мелькнула мысль — отказаться на время от попытки спасти людей, не лезть на рожон, не рисковать, а дождаться рассвета, отлива и тогда спокойно и тщательно осмотреть всю скалу — от подножья и до вершины.

«Какая чепуха! — тотчас ответил сам себе Бочкарев. — А вдруг там, внизу, не заблудившиеся туристы, а нарушители границы? Ведь он ровным счетом ничего не знает, у него нет никаких фактов, одни лишь предположения, одна интуиция, которая запросто может подвести... И что тогда?» «Они могут зацепиться за какой-либо уступ. Когда грозит смерть, человек на все способен...» — подумал он, снова допуская, что там не чужие, а свои люди.

Размытое по краям пятно света медленно скользило вдоль кромки обрыва, то теряясь в пустоте, то снова освещая непрочные, слезящиеся камни. Это Гоберидзе выбирал место, откуда начать спуск. Баулин и Поярков укладывали петлями веревку, рыхлой горкой лежала она на земле, пятьдесят с лишним метров крепчайшего капрона. Иванов светил фонарем. Кони равнодушно щипали траву. Собака Мирта, привязанная к стволику березки, следила желтыми глазами за тем, что делает ее хозяин.

Но вдруг она навострила уши, ощерилась и натянула поводок, повернувшись корпусом в сторону беспорядочного нагромождения камней. Там проходила короткая, но очень опасная пешая тропа, соединявшая правый фланг с заставой.

— Кто-то есть, однако... — шепотом сказал Баулин.

— Погасить фонари!

Минут черёз пять послышались шорох и стук осыпающихся под ногами камней.

— Стой! Пропуск! — негромко крикнул Поярков.

— Старшина Стародубцев, — раздалось в ответ из темноты.

Старшина, привычно козырнув, подошел к начальнику заставы и отвел его чуть в сторону.

— Корабль послали к Серым скалам, товарищ старший лейтенант... Вот я и прибыл, чтобы доложить. — Голос старшины срывался от усталости и одышки.

— Спасибо, Иван Иванович...

Начальник заставы представил себе, как этот уже не очень молодой человек с не очень здоровым сердцем, поминутно рискуя свалиться в ущелье, карабкался по скользким камням, напрямик, чутьем находя тропу, по которой пограничники ходили только днем, да и то лишь в хорошую погоду. Правда, за пятнадцать лет службы на этой заставе старшина узнал здесь каждый камень, каждую расщелину в скале, но никто не заставлял его, не мог заставить выбрать эту самую опасную дорогу. Он ее выбрал сам и бежал, чтобы скорее сообщить Бочкареву о том, что на выручку идет корабль!

Бочкарев знал, зачем все это делал старшина.

— Когда ожидается корабль? — спросил начальник заставы.

— В четыре двадцать.

Бочкарев посмотрел на часы.

— Без семи три.

— Да, без семи три... — Старшина вздохнул. — И все-таки я бы просил выслушать мой совет, товарищ старший лейтенант.

— Не надо, Иван Иванович... Мы не можем, не имеем права ждать час двадцать семь минут!

— Там геологи... — Старшина показал головой вниз. — Только вчера днем прилетели вертолетом на ихнюю базу.

— Я слышал, как вертолет гудел...

— Я тоже... Один из тех троих — Кудринский Иван...

— Здоровый мужик.

— Ага... Еще геологиня и врачиха или учительница, не понял, попутно с ними летела куда-то на север.

— Откуда сведения?

— Коллекторша из отряда прибегала. Бестолковая... Они совсем в другом месте ищут.

Ветер дул с прежней силой, резкими порывами, с моря. Дождь перестал. Меж стремительно бегущих туч на минуту показалась мутная луна, и Бочкарев увидел, что солдаты привязывали конец веревки к стволу березы. Значит, пора!..

— Будем начинать, Иван Иванович.

Старшина встал смирно и поднял на начальника заставы усталые глаза.

— Товарищ старший лейтенант, разрешите мне вместо Гоберидзе?

— Нет! — ответил Бочкарев резко.

Стародубцев покорно и обиженно вздохнул.

— Я не могу рисковать вами, Иван Иванович.

— А Гоберидзе можете?.. Служил без году неделя...

Начальник заставы задумался.

Да и ветер какой! Стукнет его о скалу...

— Да, вы правы, может стукнуть, — сказал он, помолчав. — А поэтому начать надо мне... Гобердизе, вы готовы?

— Так точно, товарищ старший лейтенант!

— Отставить. Первым спускаюсь я. Вы пойдете на смену, если у меня ничего не выйдет.

Бочкарев снял плащ, остался в фуфайке и надел брезентовые рукавицы. Гоберидзе и старшина стали обвязывать его веревкой.

— Ветер сильный... Будет раскачивать... Если что, сразу сигнальте, — тихонько сказал Стародубцев.

Бочкарев не чувствовал ни страха, ни даже робости. Он понимал, что рискует, что правильнее было бы послать Гоберидзе, тот опытнее, вырос в горах, он же горы впервые увидел уже солдатом на афганской границе.