Мэтью Перл - Тень Эдгара По

— И тут она права! — воскликнул я. Кабинет был завален документами — грудами и стопками они лежали на столе, от них распирало ящики бюро.

— Не спешите с выводами, мосье Кларк. Мадемуазель Бонжур провела в доме Снодграсса несколько недель. Будучи опытной воровкой, она ни разу не навлекла на себя подозрений хозяина. Доктор Снодграсс не хватился ни одной бумаги — в противном случае он выгнал бы Бонжур. Спрашивается, почему он не хватился бумаг? Да потому, что Бонжур тайно снимала копии с каждого клочка, казавшегося ей важным, и возвращала оригиналы на место! Они здесь, мосье Кларк, в целости и сохранности — и мы их найдем!

— Как? У нас считанные минуты, а у Бонжур было несколько недель!

— Мы найдем их с легкостью именно потому, что прежде их обнаружила Бонжур. Каждый документ, каждая газетная статья или письмо, казавшиеся ей годными в дело, она брала в руки, быть может, неоднократно. Разумеется, это не всякий заметит, но мы-то знаем, что искать. Для нас не составит труда выбрать нужные бумаги и переписать их.

Мы принялись за работу. Я занял место за столом. Руководимый Дюпоном, я искал бумаги с загибами, с оторванными уголками, смазанными чернилами, потертостями и другими признаками частого использования. Бумаг было море — разнообразная документация и газетные статьи, некоторые — двадцатипятилетней давности. Вместе с Дюпоном мы выявили все упоминания об Эдгаре По, несомненно, уже проштудированные Бонжур, в том числе множество статей о смерти поэта. Количество этих последних хоть и не превосходило мою коллекцию, но все же впечатляло. Особенно меня возмутили и потрясли три письма. Почерк я узнал с первого взгляда — это были письма Эдгара По к доктору Снодграссу, составленные несколько лет назад.

В первом письме По предлагал Снодграссу, издававшему журнал «Ноушн» [17] Снодграсс был редактором журнала «Балтимор сэтердей визитер»; «Бостон ноушн» издавал Джордж Робертс. , права на публикацию второго рассказа из трилогии об Огюсте Дюпене. «Подарить вам права на этот рассказ я не могу — не настолько хорошо мое материальное положение, — деловито писал По. — Однако, если вы заинтересованы, предлагаю купить рассказ за 40 долларов». Снодграсс не согласился, журнал «Грэхемс» тоже отказал, и По опубликовал «Тайну Мари Роже» в другом издании [18] Рассказ «Тайна Мари Роже» был впервые напечатан в журнале «Сноуденс ледис компэниен» в ноябрьском и декабрьском номерах 1842 г. .

Во втором письме По просил своего корреспондента поместить доброжелательный отзыв о своих произведениях в журнале, тогда издаваемом Нельсоном По; писатель надеялся сыграть на чувстве родственной ответственности последнего. Похоже, ничего он своим письмом не добился, поскольку я обнаружил полный яда ответ на письмо с отказом. «Я так и знал, — с горечью писал Эдгар По, — что Н. По не возьмет эту статью. Только между нами: я считаю Нельсона самым злейшим из всех моих врагов».

— Смотрите, сударь, он прямо указывает на Нельсона По! — воскликнул я. — Называет злейшим врагом. Я это предчувствовал; я с первого взгляда угадал в Нельсоне дурного человека!

Впрочем, на дискуссии у нас не было времени. Дюпон велел мне переписать в блокнот все письма и статьи, касавшиеся По и представлявшиеся мне достойными внимания. Подумав, он добавил:

— Пожалуй, перепишите-ка заодно и те, в которых не видите пользы.

Я прилежно зафиксировал в блокноте дату письма о Нельсоне — седьмое октября 1839 года. Эдгар По скончался ровно через десять лет, седьмого октября 1849 года!

«Самое гадкое в Нельсоне, — писал Эдгар По, — это постоянные громкие заверения в преданной дружбе». А ведь и правда! Разве не рассказывал Нельсон подобных сказок и мне? Разве не убеждал меня в своей любви к гениальному кузену? «Скажу больше: Эдгар не только доводился мне двоюродным братом — мы были друзьями» — вот его слова. Разве не мог Нельсон По, чье сердце алкало литературной славы, а руки на законном основании обнимали сестру и почти двойника обожаемой жены Эдгара, — разве не мог Нельсон По желать смерти человеку, которого с такой готовностью очернял?

В письмах По к Снодграссу обнаружились и другие подробности о его балтиморской родне. Например, Генри Герринга, первым из родственников прибывшего в злополучную закусочную, По называл «человеком без принципов».

Когда все ящики были выдвинуты, Дюпон вдруг сказал:

— Ваша задача, мосье Кларк — наблюдать за экипажами, что едут к дому. Как только появится экипаж доктора Снодграсса, нам нужно будет уходить, причем сначала заручиться молчанием горничной-ирландки.

Если у Дюпона и были соображения по выполнению второго условия, на лице его прочесть ничего не удалось. Я прошел в другую комнату, с окнами на улицу. Показался экипаж; лошади как будто даже сбавили скорость, но продолжали трусить по Хай-стрит. Я хотел вернуться в кабинет и лицом к лицу столкнулся с Бонжур. Она стояла спиной к камину, так что огонь пылающим контуром как бы обводил ее хрупкую фигурку в черном платье и переднике.

— Все в порядке, мистер? Может, вам чего-нибудь принесть, пока дожидаете хозяина? — молвила Бонжур, подражая выговору горничной-ирландки и достаточно громко для того, чтобы ирландка расслышала. Затем полушепотом добавила: — Надеюсь, теперь вы видите — ваш друг лишь подбирает остатки сведений за моим господином, подобно гнусному стервятнику.

— Благодарю вас, мисс, ничего не нужно. Похоже, будет дождь — вон какие тучи! — громко сказал я и понизил голос: — Огюст Дюпон ни за кем ничего не подбирает. И никого не копирует. Он раскроет дело мосье По честным способом, достойным выдающегося поэта. А если пожелаете, поможет и вам. От него, мадемуазель, вам будет куда больше толку, чем от этого мошенника, вашего так называемого супруга и повелителя.

Бонжур хлопнула дверью, по-видимому, забыв о необходимости конспирации.

— Вот еще! Кто здесь мошенник, так это ваш Дюпон, мосье Кларк. Он крадет у людей мысли, кормится их пороками. Барон — великий человек, а знаете почему? Потому что он влезает в чужую шкуру, прозревает чужие мысли и чувства. С ним я свободна; никто не даст мне большей свободы.

— Вы, вероятно, полагаете, будто, обеспечив Барону победу, отплатите ему за вызволение из тюрьмы и сможете разорвать узы, к которым он вас принудил.

Бонжур откинула голову и рассмеялась:

— Ошибочка вышла, мосье Кларк! Не в ту птицу метите! Не советую применять ко мне математический анализ. Впрочем, что удивляться — с кем поведешься, от того и наберешься.

— Мосье Кларк! — строгим голосом позвал из кабинета Дюпон.

Я нерешительно переминался с ноги на ногу.

Бонжур приблизилась ко мне, вгляделась в мое лицо: