Валерия Вербинина - Черная невеста

Мэтью задумался.

– В любом случае, я полагаю, мы не должны выпускать мисс Ксению из виду, – сказал он.

– Это уж само собой разумеется, – отозвался инспектор.

…В этот день Амалия собиралась купить билет на континентальный экспресс, но телефонный звонок заставил ее забыть обо всем на свете.

– Рана серьезная, но сэр Артур Несбитт обещает сделать все возможное… Ее поместили в отдельную палату, а охраной занимается полиция.

– Скажите, она выживет? – задала Амалия вопрос, который волновал ее больше всего на свете.

– Сэр Артур уверяет, что ее состояние стабильное, потому что мистер Сеймур не дал ей истечь кровью в первые минуты после ранения, – последовал ответ. – Да, в данную минуту прогноз вполне благоприятный.

Случаются мгновения, когда самые сухие, самые что ни на есть казенные штампы способны подействовать на человека живительнее, чем всякие поэтичные обороты. Воспрянув духом, Амалия поспешила в больницу, где застала целую компанию: во-первых, инспектора Хантера и его людей и, во-вторых, Ричарда Сеймура, к которому присоединился совершенно ошеломленный всем случившимся Роджер Деннорант.

– Надеюсь, инспектор, вы выделили охрану мисс Крюгер? – осведомилась Амалия неприятным тоном. – А то, знаете ли, бывают случаи, когда человек не доживает до суда…

У Мэтью Бренарда мелькнула мысль, что неплохо бы и в самом деле увеличить охрану раненой, потому что, если до нее доберется непредсказуемая мать Ксении, Грете придется туго.

– Мисс Крюгер находится в другой больнице, и, разумеется, наши люди не спускают с нее глаз, – ответил инспектор, который не хуже своего подчиненного понял, куда ветер дует.

– Это обнадеживает, – кивнула Амалия и, сочтя, очевидно, что полицейские больше не заслуживают ее внимания, подошла к Ричарду, который сидел возле двери палаты Ксении, стиснув руки. Вид у него был отчаянный: он так и не смыл кровь и в своем фантастическом одеянии походил на существо из какого-то другого мира. На Амалию он поглядел так, как смотрел бы приговоренный к смерти. Губы его шевельнулись, но он не проронил ни слова.

Роджер счел своим долгом вмешаться. Он представился и сказал:

– Мне очень жаль, что все так получилось. Грета… мисс Крюгер казалась такой уравновешенной… она вообще никогда не упоминала о Черном Бароне…

Он увидел устремленные на него сверкающие злые глаза и растерялся.

– Меня это должно утешить? – холодно спросила Амалия, берясь за ручку двери.

– Мэм, – встрепенулся Стивен Хантер, – к ней сейчас никого не пускают!

– Попробуйте только меня остановить, – бросила ему Амалия и вошла в палату.

Сэр Артур Несбитт и медсестра, которые вполголоса переговаривались у постели раненой, бросили на вошедшую укоризненный взгляд, но все взгляды мира были не способны в это мгновение удержать ее. Амалия села у постели дочери, взяла ее за руку и застыла. Она не докучала сэру Артуру ненужными – или даже самыми нужными – вопросами, не требовала от него во что бы то ни стало спасти дочь, не устраивала сцен и не заламывала руки. Она просто сидела, словно превратившись в живое изваяние, и держала дочь за руку. И мистер Несбитт почему-то ни капли не удивился, когда ресницы Ксении наконец дрогнули, и она открыла глаза.

– Мама…

– Лежи тихо, – шепнула Амалия. – Все будет хорошо.

Мистер Несбитт поглядел на медсестру, и оба на цыпочках вышли из палаты. Чуть позже, также на цыпочках, зашли двое полицейских, которым инспектор Хантер поручил глаз не сводить с раненой, и, повозившись, устроились за небольшой ширмой.

Шло время. Ксения уснула. Небо за окном начало темнеть – надвигался вечер. Но, когда Амалия вышла в коридор, она увидела, что Ричард по-прежнему сидит у двери, не двигаясь с места. Напротив него привалился к стене мрачный инспектор Хантер, держа в руках какой-то листок.

– Я хотел спросить у вас объяснений по поводу этого, – сказал он. – Мне кажется, что вы можете знать, о чем идет речь. Прежде всего, кто такой Перси Олдингтон?

Амалия взяла текст письма из рук инспектора и внимательно прочитала его от первого до последнего слова. Пожала плечами.

– Я полагала, что вы уже арестовали этого мистера Возмездие, – сказала она. – Но он, оказывается, ухитрился прислать очередное послание моей дочери… И мало того – он обвинил ее в преступлении, которого она не совершала.

– Мы действительно считаем, что Эндрю Найт может быть причастен к этим убийствам, – сердито ответил инспектор, забирая письмо. – Не исключено, что он заготовил очередное послание заранее и кто-то из его сообщников в установленный срок бросил конверт в ящик. Пока мы не выяснили всех обстоятельств, я предпочитаю все же узнать от вас, что именно вам известно о… об обвинении, выдвинутом в письме.

– Это очень некрасивая история, инспектор, – вздохнула Амалия. Почувствовав, что силы изменяют ей, она опустилась на стул рядом с Ричардом. – Вот представьте себе, к примеру, такую ситуацию. Вы умеете плавать, однажды утром вы выходите к реке и видите, как тонут двое детей, мальчик и девочка. У вас есть время только на то, чтобы спасти одного. Кого вы выберете?

Стивен Хантер озадаченно моргнул и почесал шею.

– Э… Ну, что касается меня, то лично я плаваю, как камень. Но суть проблемы я, конечно, понимаю. Кого бы вы ни спасли, вы все равно окажетесь виноваты в смерти второго ребенка. Верно?

– Верно. Поэтому самым благоразумным окажется тот, кто в этот момент не будет гулять по берегу реки, а, например, пойдет в музей смотреть картины. Одним словом, тот, кому не придется делать мучительный выбор. История с Перси Олдингтоном – как раз пример того, что в некоторых ситуациях приемлемого выбора нет. Выход только один – не давать себя втягивать в такие ситуации.

– Я все же хотел бы узнать кое-какие подробности, прежде чем делать выводы, – проворчал Стивен. – К примеру, автор письма обвиняет вашу дочь в том, что она сделала Перси инъекцию, которая его убила. Скажите, это правда?

– Истинная правда, инспектор.

Ричард повернул голову и недоверчиво уставился на Амалию.

– И верно ли, что он еще до того завещал ей свое состояние, так что фактически, убив его, она получила кучу денег? – продолжал Хантер.

– О-о, – протянула Амалия, – видите, каким легким и понятным все кажется? А на самом деле все было не совсем так, а точнее – совсем не так. Начнем с того, что Перси Олдингтон, хоть и англичанин, долгие годы жил в Ницце. Доктора подозревали, что у него слабые легкие, и прописали ему климат Ривьеры. В то время наша семья тоже находилась в Ницце, и у общих знакомых Ксения познакомилась с Перси. Он произвел на нее очень приятное впечатление, знаете, как это бывает…