Клементс Рори - Мученик

— Чей это дом?

Человек выпустил из рук тележку и, взглянув на Джонса и его спутника, спросил:

— Друзья?

— Никоим образом.

— Хорошо. Видал я здесь того, что помладше с разбитым носом, он мне сразу не понравился. Это прекрасное здание принадлежало одному испанскому дворянину. Он привозил вина из Португалии и других стран. Я иногда помогал ему, когда прибывал корабль. Но, как оказалось, он помогал католическим священникам, и его отправили из страны туда, откуда он приехал.

— А теперь?

— А теперь, сэр, дом пустует в ожидании новых жильцов.

— В доме кто-нибудь появлялся в последнее время?

— Это не моего ума дело. Дом конфискован по суду.

— У кого ключи?

— Должно быть, у нового владельца. Некто Ричард Топклифф из Вестминстера, знаменитый охотник за священниками, который, как поговаривают, нажил несметные сокровища, пуская кишки молодым католикам. — Торговец рассмеялся.

Это был тупик. Топклифф дал мамаше Дэвис ключи от дома, чтобы та устроила для Шекспира западню. Оставалась только одна надежда. Быстро шагая вдоль берега Темзы в западном направлении, неотступно преследуемый Джонсом и его спутником, он направлялся в «Клинк», длинное двухэтажное каменное строение, располагавшееся через улицу от реки по соседству с лондонской резиденцией епископа Винчестерского.

Уличные продавцы с корзинами пирожков и пирогов, хлеба и жареной дичи торговались с заключенными, сгрудившимися у зарешеченных окон и протягивающими через узкие щели между решетками руки с монетами, чтобы заплатить за еду. Повсюду раздавались крики. Шекспир заколотил в тяжелую дверь. Надзиратель, невысокий человек с нездоровой бледностью на щеках и постоянно облизывающий губы, словно змея, с подозрением оглядел Джона. Именем королевы Шекспир потребовал привести Старлинг Дей и Парсимони Филд.

Тюремщик косо посмотрел на него.

— Они здесь, молодой человек, но их компания обойдется в два шиллинга. Они назначат ту цену, которую захотят, а я свои два шиллинга хочу получить сейчас.

— Ты что, тюремщик, не слышал, что я сказал? Я сказал, что пришел по делу государственной важности.

— Заплатите мне два шиллинга, и они исполнят любые ваши желания, выудив у вас все до последнего гроута. — В гневе Шекспир сунул ему в руку монеты. Джонс следовал по пятам, и Шекспир хотел избавиться от соглядатая. Другой его преследователь куда-то исчез, возможно, чтобы сообщить что-нибудь Топклиффу и Янгу. — Тюремщик, ты хотя бы понимаешь, что можешь лишиться работы за то, что требуешь с посетителей деньги и превращаешь тюрьму в публичный дом? Я не прочь похлопотать о том, чтобы ты предстал перед епископом Винчестерским.

— Как вам будет угодно, сэр. Думаете, что они сделают хоть что-нибудь, что может помешать им получить свои денежки? — Он взглянул поверх плеча Шекспира на Джонса. — А ваш юный друг пойдет с вами? Тогда давайте мне еще шиллинг, и я и его впущу.

Шекспир вручил тюремщику еще два шиллинга.

— Это не за то, чтобы пропустить и его, а за то, чтобы он ни за что сюда не вошел.

— Как пожелаете, господин. — Он схватил Шекспира за рукав камзола и втащил его внутрь, и только Джонс просунул следом правую ногу в проем, тюремщик закрыл за собой крепкую, в четыре дюйма толщиной, дверь. Джонс завопил от боли, когда тяжелая деревянная дверь зажала ему колено.

К удивлению Шекспира Старлинг и Парсимони устроились в лучших камерах тюрьмы «Клинк» не хуже жен купцов. Они расположились в двух больших комнатах с перинами на кроватях и не испытывали недостатка ни в вине, ни в еде.

— Ах, господин Шекспир, — начала Старлинг, — чего изволите в этот прекрасный день? Мы здесь отлично устроились, словно две пчелки в меду.

Шекспир в некотором изумлении оглядел камеру. Она походила на комнату в дорогой гостинице или на постоялом дворе. Камеру освещало множество восковых свечей, а кровать была застелена изысканным бельем. На щеках Старлинг играл румянец, она явно хорошо питалась.

— Вижу, что для заключенной тебя снабжают слишком хорошо. Я пришел освободить тебя при одном условии: ты расскажешь мне, где находится проститутка по имени Изабелла Клермон и сводня мамаша Дэвис.

— Никогда о них не слышала. Попробуйте спросить у Парси. Она знает всех девочек.

Дверь Парсимони была закрыта. У нее был очередной клиент. Две минуты спустя дверь открылась, и из нее вышел краснолицый, упитанный мужчина. На нем была дорогая одежда придворного, которую он спешно приводил в порядок. Он мельком встретился взглядом с Шекспиром и быстро отвел глаза. Парсимони оставила дверь открытой.

— Входите, господин Шекспир. Вы разместили нас в таком прекрасном доме. Чудесное место, здесь полно благородных джентльменов.

Комната ни в чем не уступала комнате Старлинг.

— Госпожа Филд, я пришел, чтобы предложить вам обменять информацию на свободу.

Она рассмеялась.

— Да я прекрасно устроилась. И простила вас за то, что вы упекли нас сюда. Наше знакомство было невеселым. Тот день омрачила гибель Гарри Слайда, упокой Господь его душу. Уж он-то знал, как доставить девушке удовольствие. Всегда заботливый, как к нам, так и к себе, такое редко встречается среди мужчин, какого бы происхождения они ни были. Он был хорошим другом.

Старлинг заметила нетерпение Шекспира.

— Парси, господин Шекспир разыскивает одну парочку из Винчестера, и он торопится.

— Я ищу мамашу Дэвис и Изабеллу Клермон. Вы о них что-нибудь знаете?

Парсимони побледнела.

— О них? Я знаю колдунью, господин Шекспир. Держитесь от нее подальше. Эта женщина совокупляется с демонами и самим сатаной. Она и суккуб и инкуб, это адский червь с острыми зубами и отравленными когтями.

— У тебя с ней были какие-то дела?

— О да. Она увела двух наших лучших девушек, когда я была с Джилбертом Коггом. Забрала при белом свете и заставила работать среди своих шлюх. Когда мы выяснили, где они, девушки уже успели заразиться сифилисом, их груди сморщились из-за плохого питания, а на руках и ногах красовались следы крысиных укусов. Для мужчин они уже не представляли никакого интереса, все равно что мешок с протухшими костями. Нам от них не было никакой пользы.

— Мне нужно найти ее.

— А что я получу взамен?

— Свободу и… отомстишь Дэвис.

— А как насчет выкупа аренды нашего дома развлечений?

— Вряд ли это возможно. Я не могу дать вам денег.

— Просто поручитесь за нас, господин Шекспир.

Шекспир сомневался, но выбора не было.

— Хорошо, — сказал он. — Если приведете меня к ней, я сделаю что смогу.

Парсимони улыбнулась. У нее были красивые белые зубы.

— Сэр, эта ведьма — словно дым, — сказала она. — Но я скажу, где ее можно найти…