Валентин Лавров - Граф Соколов — гений сыска

— Мы не посторонние, мы полицейские. Раздевайте труп!

Бедную Анну, лежавшую на столе в дешевеньком сосновом гробу, подняли чужие руки, сняли с нее кисейное подвенечное платье. Еще не тронутое разложением тело сохраняло прелестные формы нерожавшей женщины — крепкие мячики грудей, стройные ноги. Соколов тщательно осмотрел тело — оно было поразительно чистым, только на левом локте легкая ссадина.

— Господин Шитиков, проводите нас в ванную!

Сыщики вошли в небольшую продолговатую комнату.

Справа — крошечная раковина в форме ракушки, у торцовой стены — небольшая, только для сидения, ванна.

— Легче утопиться в луже, чем в этом тазике! — удивился Соколов. И с усмешкой взглянув на Шитикова, добавил: — Сейчас, сударь, вы получите возможность снять с себя все подозрения в смерти вашей супруги. А эти подозрения, признаюсь, меня терзают. Вы, помнится, сами вынимали супругу из ванны?

— Безусловно! Хотел привести в чувство. Мне помогали художница Серебрякова и дворник Артем.

— Вода в ванне была теплой?

— Какой чудак полезет в холодную? Таких не встречал.

— Когда вы уходили за арбузом, супруга собиралась мыться?

— Нет! Мне даже непонятно, зачем она полезла в воду.

— Прекрасно! Включайте газовую водогрейку и заполняйте теплой водой ванную — Соколов взглянул на циферблат своего золотого “Павла Буре”.

Кровь вдруг отлила от лица Шитикова. Он торопливо чиркнул спичку, сломал ее, еще раз — горелка вспыхнула, нагревая воду, заключенную внутри колонки в металлическую спираль. Минут через пять Шитиков крутанул кран. Соколов подставил под струю палец.

— Рано, вода еще холодная.

Только минут через десять вода нагрелась, еще десять минут ушло на заполнение ванны. Кошко приятно заволновался. Жеребцов улыбался. Соколов произнес:

— Господин Шитиков, пожалуйста, разденьтесь и сядьте в ванну. Нет, исподнее снимать — лишнее.

Шитиков сел на ягодицы, поджав под себя ноги. Торс выше плеч возвышался над краем ванны. Он вопросительно взглянул на Соколова. Тот приказал:

— А теперь покажите то положение, в котором вы застали Анну. Только руками себе не помогайте.

Сколько Шитиков ни ерзал задним местом по дну, сколько ни сопел, так он и не сумел с головой погрузиться в воду: форма ванны была такой, что, даже потеряв сознание, в ней утонуть было невозможно.

Соколов с любопытством наблюдал эту картину. Потом вонзил стальной взгляд в Шитикова:

— Как же твоя жена успела за десять минут утопиться? Тем более в такой ванне? Может, любезный, покажешь, как ты топил супругу?

Тот резко поднялся, разбрызгивая воду, и вылез из ванны:

— Коли, господин полицейский, на меня есть доказательства, судите, а так просто подвергать себя, невинного, оскорблениям я решительно не позволю!

У Шитикова отобрали паспорт и подпиской обязали о невыезде. Похороны несчастной Анны состоялись на другой день.

Минула неделя. Вдовый Шитиков начал обивать пороги высших московских сановников, требуя прекратить “угнетение” его личности. Он сумел пробиться на приемы к городскому голове Гучкову, к градоначальнику генералу Адрианову и добрался до Бордевы — начальника управляющего канцелярией генерал-губернатора. Кошко получил нахлобучку от начальства “за самоуправство”, вернул паспорт Шитикову и снял с него ограничения на передвижение.

В тот же день вдовец понесся на Лубянку в дом номер один — оформлять в обществе “Заботливость” свои двести тысяч рублей страховки. Согласно правилам, процедура оформления продолжалась тридцать дней.

Соколов не находил себе покоя. Он перечитал всю литературу об утопленниках, допытывался у известных патологоанатомов о признаках удушья вследствие насильственного утопления. Но главное — мучительно размышлял: можно ли утопить человека, не оставив признаков насилия?

Но толку от всего этого не было, и чувствовал себя сыщик оскорбленным: получалось, что какая-то мразь может его запросто дурить. В канун того дня, когда торжествующий вдовец должен был явиться на Лубянку за страховкой, Соколов спал плохо. Кошмары мучили его. Вдруг привиделось, что улыбающаяся Мари принимает ванну, наполненную чем-то красным, словно кровью. К ней стремительно подошел с перекошенным от злобы лицом Шитиков, схватил Мари за ноги и резко дернул на себя, та ушла с головой под воду и больше на поверхности не появлялась.

Соколов поднялся с постели. Сердце его бешено колотилось. Проснулась и Мари, зажгла ночную лампу. Соколов рассказал ей ужасное сновидение. Мари немного подумала и вдруг, вскочив босыми ногами на ковер, обняла мужа и сказала:

— Может, это как у Бернара — вещий сон?

Она побежала в ванную, и Соколов услыхал, как тугой струей хлещет вода. Потом Мари произнесла:

— Все готово, попробуем!

Соколов вошел в ванную комнату с твердым убеждением: сейчас наступит решение загадки. Мари перекрестилась и легла в воду. Соколов резко дернул жену за ноги. Она ушла с головой под воду, не подавая признаков жизни. Соколов поспешил выхватить ее из ванны, положил на ковровую дорожку, пытаясь привести в чувство. Минут десять, обмирая от ужаса, он бился за ее жизнь. Наконец Мари с трудом вздохнула, приоткрыла глаза. Соколов плакал от радости — и за спасенную жизнь любимой, и за разгаданную тайну необычного преступления.

— Да, именно таким образом Шитиков отправил на тот свет свою супругу! — говорил на другой день Соколов.

Сыщики слушали его и от удивления качали головами: история эта им казалась неправдоподобной.

Но вскоре они были вынуждены поверить в необычное. Когда пришедший за страховкой Шитиков был арестован, он рассказал следующее. Детство провел недалеко от городка Чугуева, что в Харьковской губернии. Летом мальчишки целыми днями бултыхались в реке Северный Донец.

Однажды Шитиков, ему тогда шел одиннадцатый год играя на реке, дернул соседского семилетнего мальчика за ноги. Тот в мгновение ока захлебнулся, и его утянуло на дно. Малолетний Шитиков никому об этом не рассказал, и смерть мальчишки объяснили несчастным случаем.

Прошел год. Шишкова так и подмывало повторить на ком-нибудь страшный опыт. Его терзал вопрос: всякий ли утонет, если резко дернуть за обе ноги сразу?

На этот раз жертвой стала восьмилетняя девочка: едва гадкий мальчишка дернул на себя, она, как и в предыдущем случае, потеряла сознание и на поверхности более не появилась.

Женившись не по любви, а по расчету, Шитиков решил враз стать обладателем громадного капитала. С этой целью он застраховал жену и убедил ее составить завещание в его пользу.

В злополучный день он налил в ванну воды и, словно играя, рывком дернул на себя Анну за ноги. Та ушла под воду, сразу потеряв сознание.