Валерий Иванов - Петля Времени

Тот долго тряс кувшином, даже поднес его к раскидистому уху, прислушался и, наконец, метнув, в изумлении откинулся назад, - все шестерки, - едва слышно просипел он.

Зал замер в восхищении. Послышались жиденькие хлопки.

- Бросай еще!

И вновь выпали все шестерки.

- Все кости в этом славном городе поддельные, а все игроки жульничают, - удрученно прокричал Фагот, сорвав на этот раз, гром рукоплесканий.

- Прошу разобрать свои кости, - двусмысленно пропел ведущий, - а, теперь, внимание - перед вами ученый кот! Клянусь Сатурном, он умеет считать и писать. Зовут его Бегемотом.

Громадный черный кот вышел из тени и шаркнул лапой. Подумал и то же самое проделал второй. Амфитеатр напряженно замер.

- Итак, Бегемот, любишь ли ты козье молоко?

Кот утвердительно покачал головой и облизнулся.

- А, нравится ли тебе вино?

Морда кота приобрела чрезвычайно кислое выражение, он замахал головой отрицательно.

- Он просто заучил, когда надо махать так, а когда этак, по знакам этого длинного мошенника, - закричали из зала.

- А, задайте ему вопрос сами! - деланно рассердился Фагот и отвернулся спиной к коту.

- Есть ли у тебя жена? - дурашливо заорали из зала.

Бегемот отрицательно помахал усами.

- Умеешь ли ты, летать, как птица?

Кот вытаращил глаза и энергично замотал головой слева направо.

- Знаешь ли ты, как зовут римского императора? - послышался чей-то озорной выкрик.

Бегемот надолго задумался, а затем утвердительно кивнул головой.

- Врет! - послышались разрозненные голоса.

- Нельзя обижать животных, - укоризненно промолвил Фагот, - в отличие от нас, врать они не умеют. Сейчас он напишет имя императора на доске.

В зале охнули.

Тотчас Азазелло поднес коту грифельную дощечку и большой кусок мела.

Бегемот пошевелил усами, почесал загривок в раздумье лапой, но мел взял и медленно начертал на доске неровными латинскими буквами - TIBERIUS (Тиберий).

Зал ошалел. Люди привставали с мест, вглядываясь в сделанную надпись, поминали всех известных богов и восхищенно ахали.

- А, как зовут иудейского царя? - раздалось с задних рядов амфитеатра.

Кот стер лапой предыдущую надпись и древними арамейскими буквами начертал - Ирод. Затем подумал и продублировал через черточку это имя на иврите, а потом и на идише.

Зал бушевал. Гром аплодисментов перемешивался с многочисленными выкриками и восклицаниями.

Кот степенно кланялся. Фигура и морда его лучились самодовольством. Глаза светились ехидством - что, съели?

Зал продолжал греметь.

Фагот поднял сначала одну руку, следом вторую....

Шум утих.

- Но все это жалкие фокусы, - звенящим тенором изрек ведущий, - по сравнению с тем, что вы увидите дальше.

Зал напряженно внимал.

- Путешествуя по вашей изумительной земле, мы встретили человека, который творил настоящие чудеса. Зовут его Иисус из Назарета. Он щедро поделился с нами своим умением.

В зале загудели.

Фагот вновь поднял руку, требуя тишины, - есть ли среди вас люди с конечностями, из которых ушла живительная жизненная сила? Прошу ко мне!

К арене поплелся человек в оборванной грязноватой одежде, придерживая болтающуюся вдоль тела иссохшую левую руку другой рукой.

- Это же нищий Симеон. Стал сухоруким еще в детстве, упав с мула, - зашептались в рядах.

Фагот поставил его напротив себя и, неожиданно звучным голосом, сказал, - протяни же несчастный руку свою ко мне!

И - о, чудо! Симеон протянул мертвую руку вперед и пошевелил пальцами, - она... она здорова, - едва слышно пролепетал он. Еще не веря, провел пальцами по враз задрожавшим губам, глаза его покраснели и наполнились влагой.

- О, божественный всемогущий Юпитер! Ты внял моим мольбам... Ты сотворил чудо....

- Юпитер тут не при чем, - сварливо заметил Фагот.

Зал внимал происходящему в пораженном молчании. Исцеление было явно настоящим.

- Слава Иисусу! - рявкнул Азазелло.

- Слава Иисусу! - возопил исцеленный нищий.

В амфитеатре творилось нечто невообразимое. Казалось, все разом полезли к арене, чтобы залечить свои болезни и болячки.

Стоп! Стоп! Стоп! - голос Фаготы обрел громовую рыкость. Обещаю, что завтра мы излечим бесплатно всех желающих. Представление рассчитано на два дня. А сегодня - чудеса продолжаются!

Люди нехотя вернулись на свои места, возбужденно переговариваясь.

- Великий учитель и пророк Иисус обладает умением ходить по воде, как по обычной земле.

Зал слабо зашевелился. Задавленный увиденным, и, находясь в некотором шоке, народ реагировал уже вяло.

- Он передал это умение нам, - Фагот махнул рукой коту и тот, мягко по-кошачьи спрыгнув в ров с водой, пошел по кругу прямо по поверхности воды, без всяких даже брызг. Лапы его шлепали по воде, не оставляя обычных расходящихся кругов.

- Воду взяли из Мертвого моря, да еще высыпали туда сотню сиклей соли, - несмело предположил чей-то голос, - а кот - он же легкий.

Фагот и Азазелло соскочили в ров и изобразили вдвоем матросскую чечетку - вода не колыхнулась.

Амфитеатр молчал. Люди решительно отказывались верить в хождение по воде.

- А, может и вовсе не вода это? - продолжил другой скептик.

- А вы попробуйте, - коварно предложил Фагот.

Неверующий упирался, но его все-таки вытолкнули ко рву. Потоптавшись на краю и видя, что поверхность, казавшаяся водой, никак не реагирует на телодвижения заезжих магов, он беспечно шагнул вперед. И сразу камнем пошел на дно - плавание было ему незнакомо, а ров был глубок. Азазелло фыркнул, нырнул и вытащил утопшего на край рва. После хорошей встряски вода у бедолаги полилась из всех отверстий, и под улюлюканье публики он бежал назад.

- Умение дается не всем, а только тем, кто уверовал в Иисуса-спасителя, - серьезно объяснил Фагот, - если здесь такие есть, прошу к нам.

После некоторого замешательства из рядов выбрался широкий в плечах чернобородый грек. Он не стал с маху прыгать в ров, а подошел поближе к тому месту, где безмятежно резвились на воде фокусники, и решительно сбросил плащ. В ров он ступил задом, придерживаясь руками за бортик, окаймляющий ров. Нога, однако, не ощутила опоры и погрузилась в воду. Претендент попробовал другой ногой, но с тем же результатом.

- Верую! - тогда завопил он отчаявшимся басом и, отпустив руки, скрылся под водой. Но спасать его не пришлось. Судя по повадкам, он был знаком с морем, поэтому легко всплыл и, отфыркиваясь, вылез на твердь мостика, переброшенного через ров. Грек обескуражено покрутил головой, подобрал свой плащ и побрел восвояси.

Но зал молчал. Не было бури аплодисментов. Не слышно было даже свиста и улюлюканья в адрес опростоволосившегося грека....

Фагот понял свою ошибку. Продемонстрированное чудо было нереальным и запредельным для мозгов, собравшегося повеселиться и развлечься, простого люда. Даже видя все своими глазами, люди не могли поверить в происходящее. Сработал извечный принцип: этого не может быть, потому что этого, вообще, не может быть.