Рагим Джафаров - Атака мертвецов

– Да, справится, встречный бой он проходил. – Подполковник кивнул и махнул рукой вахмистру подзывая того к себе. Корнет не слышал их разговора, видел только, как Лешка кивал и хмурился, потом взял полуэскадрон и рванул вперед.

Сорок минут спустя они вышли к реке Шафранке, у переправы их ждал посыльный, он доложил, что помощь в форте не требуется, поэтому отряд двинулся вдоль правого берега к населенному пункту Будне. Корнет удивился, что к ним не присоединились разведчики, отправленные в форт, но ничего не стал спрашивать у друга. Уже совсем рассвело, когда передовой дозор доложил, что обнаружены неприятельские укрепления. Отряд остановился, командир приказал отдыхать и готовится к бою.

– Что там именно? – Андрей протянул другу кусок вяленого мяса. Тот только ухмыльнулся, принимая неожиданный подарок.

– Люнет, на совесть сооруженный, а немцы его еще и подновили. Фланки упираются в реку и в болото. Защитников, правда, маловато, едва сотня наберется. Но брать его без лестниц та еще задача. – Подполковник перестал говорить и заработал челюстями.

– Люнет я так понимаю наш, так почему он повернут тогда в эту сторону? – Андрей недоуменно посмотрел на друга.

– Учи историю, скорее всего во время волнений в Польше его сделали. Умели ведь тогда полевые укрепления делать. – Саша ожесточенно грыз мясо, которое никак не желало сдаваться.

– Как сильно он по фронту растянут?

– Двести метров. Один защитник к пяти наступающим. Справимся. Разбуди меня через двадцать минут, воевать будем. – И он, укутавшись в плащ и подложив под голову ташку, уснул быстрее, чем корнет решился задать вопрос.

Все понимали, что штурмовать люнет предстоит в пешем строю, потому готовились к трудному бою. Люди спешно чистили оружие, подгоняли снаряжение, просто курили или спали.

– Кусты, болото и равнина, плохо это, нас изрядно проредят еще до того, как мы доберемся до гласиса. – Друзья лежали в кустах в пятистах метрах от укрепления противника и внимательно рассматривали люнет в бинокль.

– Я не могу понять, вон там, не пулеметная ли позиция? – Андрей указал пальцем на траверсы близко расположенные относительно друг друга.

– Скажи еще артиллерийская, зачем тут пулемет? – Подполковник стал отползать.

– Не знаю, друг мой, не знаю.

– Ты что-нибудь с лекций о штурме укреплений углубленной профили помнишь? – Саша уставился на корнета.

– Примерно, только здесь горизонтальная. – Андрей еще раз взглянул на люнет.

– Значит ты и возглавишь атаку. Я планирую использовать численность и растянуть их фронт. Легче будет прорваться. Ты пойдешь там, где как тебе показалось пулеметная позиция, лучше тебя все равно никому этого не сделать. Я попробую пробить оборону со стороны левого фаса. – подполковник наконец встал, решив, что они отползли достаточно далеко, и положил руку на плечо другу.

– Ты стал не только старым, но и сентиментальным? – Андрей жестко уставился в глаза командиру, тот отвел взгляд и, махнув рукой, пошагал прочь.

– Начинаем через три минуты, начнем конными, спешимся перед рвом.

Андрей закурил и пошагал к лошади. Люди молча влезали в седла, машинально дергали сабли из ножен, в миллионный раз проверяя легко ли те выходят из ножен.

– Начнем помолясь, за мной! – Корнет закурил вторую папиросу и послал коня рысью. Кусты больно хлестали по ногам и иногда по лицу. Наконец он выехал на поле и остановил коня. Слева и справа в ряд выстраивались драгуны. Немцы, конечно же, заметили врага, со стороны укрепления послышались крики.

– За Русь святую! – Андрей рванул с места в карьер. Расстояние стремительно сокращалось, ветер выл в ушах, кони, почуяв смерть страшно ржали, люди кричали изо всех сил. Стали стрелять, засвистели пули. Корнет прижался к конской шее и снова пришпорил коня.

В тот миг случилось то, чего он так боялся. Раздался пулеметный рокот, конь его вдруг споткнулся и упал. Андрей оттолкнулся от него и закувыркался по земле. Тут же вскочил на ноги, левое плечо прорезала жуткая боль. Оказалось, что он стоит спиной к врагу. На его глазах пулемет выкашивал наступающую конницу. Всадники буквально таяли, пронзенные свинцовым градом. Корнет развернулся и побежал вперед. Он мчался отчаянными зигзагами, то и дело припадая к земле и меняя направление. Легкие жгло, ноги сводили судороги, а проклятый пулемет продолжал бить по наступающим, куда-то за спину Андрея. Он продолжал бежать, левая рука висела плетью и при беге только мешалась, вот он уже бежит по гласису, прямо ему в лицо смотрит ствол винтовки. Андрей просто падает на землю, проезжает на животе метр и валится в ров. Падение с двухметровой высоты, удар, тишина.

Звуки и боль снова врываются в его сознание. В ров прыгают добравшиеся сюда драгуны, к несчастью их меньше, чем хотелось бы. Его трясут, потом резкая боль пронзает плечо, но рука, будто по волшебству, снова ему подчиняется.

– Подсадите! Да, вы двое, быстрее сукины дети!

Эскарпная стенка в высоту метра три, его подсадили, и он влез на берму, теперь не вставая, чтобы не выдать своего присутствия двинулся вправо, к тому месту, где находилась пулеметная позиция.

– Гранаты дайте!

Но в этот миг полетели немецкие гранаты. Ими щедро усеяли ров. Андрей вскочил на бруствер, укрываясь от взрывов, прямо перед ним пулеметный расчет заряжал свое орудие смерти. Загрохотали разрывы, взвыли раненые. Драться со всеми сразу он не мог, потому снова спрыгнул в ров, в этот раз падение было удачным, только под ногой что-то хрустнуло.

– Гранаты кидайте, быстрее. – Немногие выжившие стали бездумно, наудачу, кидать гранаты в сторону вражеского окопа. Корнет не сомневался, что все они взорвутся на бруствере.

– Господин корнет, держите! – Ему в руки сунули две гранаты и снова подсадили. Теперь он сел на берме, выдернул заглушки и, резко встав, метнул одну за другой две гранаты. Снова сел, громыхнуло. Андрей хотел полюбоваться на дело рук своих, но на бруствер выскочили представители ландвера. Впрочем, добрую их половину смел огонь взбиравшихся на бруствер драгунов, закипела рукопашная.

Нападавшие, бывшие поначалу в меньшинстве, отступали к краю рва, но, почуяв последний рубеж, стали биться отчаянно. Корнет в драку не лез, просто стрелял из револьвера. Наконец соотношение сил изменилось, и враг дрогнул. Андрей лег на спину и смотрел в затянутое тучами серое небо.

Какая-то неясная злость закипала в нем. Невысказанная, дурацкая детская обида.

– Андрей, живой? Андрей! – К нему шагал подполковник.

– Я же говорил, говорил же, пулемет. – Корнет перевернулся на живот и хотел встать, но руки отказали, он повалился на землю. Потом все-таки сумел встать на четвереньки. Чьи-то руки стали тянуть его вверх, он уже было встал на ноги, но какой-то спазм согнул все его тело пополам. Андрея вырвало желчью.