Рагим Джафаров - Атака мертвецов

– Из личного оружия стрелять только по моей команде! Короче очереди, мажешь, сукин кот!

Немцы неслись на пули. Снова грохнул залп артиллерии. Андрею снова повезло, но по левую руку от него умолк пулемет.

– Целься! Пли! – Защелкали винтовки. Конечно, точность стрельбы оставляла желать лучшего, а многие вообще не целились, но это лучше, чем ничего. В целом эффект был ужасен. Пулеметы и винтовки разорвали вражеский строй на части. Отдельные группы бежали вперед, некоторые пытались бежать назад, навести порядок в этом хаосе, Андрею казалось невозможным. Но и он недооценивал немецкую военную машину. Вскоре стало ясно, что враг дойдет до окопа.

– В штыки! – Андрей вскочил на Бруствер и обнажив саблю рванул на врага. Он понятия не имел поддержали ли его контратаку, пошел ли за ним хоть один солдат. На него кинулись сразу два немца. Корнет на ходу рванул бинокль из футляра и наудачу швырнул его в лицо одному из противников. Тяжелый бинокль угодил врагу прямо в нос, немец упал на спину. Второй попытался ткнуть корнета штыком, но Андрей отвел его удар и рубанул поперек груди. Судорожный всхлип. Корнет не стал дожидаться, пока противник упадет, подскочил к первому немцу и кончиком сабли полоснул его по горлу.

Он огляделся, вокруг кипела рукопашная. Далеко не все, кто был в окопе, рванулись в контратаку, а кое-кто даже давал деру. Но этих людей, сумевших перебороть страх и встать в полный рост перед врагом, оказалось достаточно. В этот миг он встретился взглядом с немецким офицером. Они стояли на расстоянии в несколько шагов друг от друга. И немец не принял бой, он потянулся к кобуре. Андрей кинул шашку, больше ему ничего не оставалось. Кинул и попал. прямо в грудь. Рука немца уже доставшая револьвер разжалась. Сам он завалился на спину. Корнет подошел к телу, потянул за рукоять сабли и тут взгляд его упал на револьвер. На рукояти его он увидел герб лейб-гусарского полка. Револьвер Жоржа.

Они победили, но только на своем, маленьком участке фронта. Слева и справа от них бой кипел уже в окопах. Тех, кто не осмелился пойти в штыки, резали словно свиней. Андрей поискал взглядом унтера. Но тот сам подбежал к нему, вместе с Николаем.

– Уходим, нету шансов. Бегом.

Пулеметы пришлось бросить. Тем не менее, отступали они достаточно организованно. У них был маленький, но все же был, запас времени. В отличие от остальных участков фронта, где немцы гнали врага на штыках.

Усталый потрепанный отряд быстро шел по дороге. Времени на отдых просто не было. Война разразилась в полную силу и теперь все понимали это. Ужас пережитого крутился где-то внутри, стараясь утащить разум выживших в пучину сумасшествия. Один лишь Андрей, шагая во главе отряда, насвистывал какой-то марш и, казалось, совершенно не впечатлен недавними событиями.

– Скажите, Андре, вы сказали, что мне не пережить этого, вы видимо ошиблись? – Николай, заляпанный кровью и судорожно сжимавший рукоять сабли выглядел плохо. Корнет видел, что многочисленные, хотя и неглубокие раны, сведут того в могилу. Слишком много крови уходит в землю.

– Как видите, Николай Андреевич, ошибался.

Надежда, светлая моя Надежда, простите меня, но кто бы мог знать? Я был уверен, что моя командировка пройдет спокойно. Я вернусь в Царицын, где мы и поженимся. Но здесь, на краю Российской Империи мне в жены прочат другую. И, простите меня, Наденька, я женюсь. Женюсь на смерти. Сам не знаю, что со мною, но чувствую, что ее костлявые лапы смыкаются на моей шее. Увы, меня подвела фортуна. Я думал этим предприятием улучшить мое финансовое состояние, что заставило бы вашего отца воспринять мою просьбу куда серьезнее. Теперь же выяснилось, что человек, чье золото я должен был тайно переправить в столицу, мертв, а я застрял на передовой. Я не могу вернуться ни с чем, но не могу изыскать возможности увезти столько золота без его хозяина. Он должен был помочь мне с караулами и… Бросьте это ерунда. Все это значит только одно, вы не будете никогда моею женой. Ваш отец не одобрит столь неравный брак. В последние часы мои я могу сказать вам так мало. Надежда, простите меня за все. Я люблю вас, будьте счастливы!

Паренек улыбнулся, потушил папиросу, собрался уходить, как вдруг увидел в окне старшего лейтенанта, встреченного им у Лидии Сеченовой. Тот хмурился и решительными шагами приближался к подъезду. Вдруг дверь, из которой недавно выглядывал подозрительный старик, распахнулась. Но на пороге стояла миловидная старушка.

– Юноша, какое счастье, что вы еще здесь. Пройдите внутрь, пожалуйста, у меня так много вопросов, ах! Надеюсь, вы не против? – старушка поманила его рукой.

Паренек кинул быстрый взгляд на старлея и улыбнулся.

– Ни сколько, мадам, ни сколько!

– Хотите сказать, что письма оказались у вас по чистой случайности, и вы решили доставить их? Но позвольте, ведь на них нету адресов! – Надежда Петровна испытующе поглядела на человека в черной шинели. Тот отпил чаю, поставил кружку и улыбнулся.

– Я прошу прощения, но мне пора. – Он встал из-за стола.

– Знаете, потрясающая встреча. Это письмо, оно, как бы это сказать, вдохнуло новую жизнь, вроде как. Дела давно минувших дней, пусть грустно, однако то было настоящее время, с настоящими людьми. А теперь…

– До свидания. – Паренек накинул шинель и вышел на лестницу. Тут он закурил и стал спускаться. Странно, но еще недавно этот же подъезд не вызывал у него никаких эмоций, теперь – казался отвратным. Паренек открыл дверь подъезда, вышел на улицу и двинулся к выходу из двора. Вошел в темную арку.

– Стоять, руки вверх, лицом к стене. – Его деловито прощупали одной рукой, вторая рука, видимо, была занята оружием.

– Товарищ старший лейтенант, это вы? – голос не был испуганным.

– Я, машину водить умеешь?

– Умею. Где же остальные? Вы же не поехали на задержание особо опасного в одиночку? – Казалось, что он издевается.

– Заткнись, шагай. – Михаил грубо толкнул пленника в сторону улицы.

– К чему я веду. Я не сдамся властям. – Старший лейтенант улыбнулся такому заявлению.

– Сопляк, шагай молча. – они вышли из арки, непроницаемая тьма отступила.

– Больше не сделаю ни шагу. – парень встал как вкопанный, даже руки опустил.

– Какой же ты осел! – Михаил не выдержал. Три часа он ждал его в этой арке. И сильно сомневался, что дождется. А теперь глупые капризы. Он просто ударил сопляка по затылку рукояткой револьвера. Не сильно, так, для воспитания. Тот упал и не шевелился. Старлей задумчиво посмотрел на паренька, слегка пнул ногой, но реакции не последовало, пнул еще раз. Идентичный результат.

– Вставай гаденыш! – Михаил принялся отвешивать бедолаге пинки, целясь в ребра. Мимо проехала машина. Старший лейтенант не обратил на нее внимания. Наконец он успокоился, убрал оружие за пазуху и попытался поднять своего пленника. В конце концов, плюнул на все и закинул тело себе на плечи, как раненого товарища. Раненый товарищ в тот же миг прислонил к его горлу стилет.