Тери Браун - Порожденная иллюзией (ЛП)

– Что с представлением?

Она поджимает губы – вспомнила наше последнее выступление? Хочу сказать, что мне жаль, но молчу. Единственное, о чем я жалею, – что причинила ей боль.

– Мы с Жаком закрыли шоу.

Я снова пытаюсь сесть, но она укладывает меня обратно на подушки.

– Не волнуйся, все в порядке. Жак хочет, чтобы мы стали деловыми партнерами.

А как же я? Хотя она же пыталась вывести меня из шоу. Итак, мама наконец добилась своего. Затем я вспоминаю слова Жака, мол, она боится, как бы я не повторила ее судьбу.

На лице мамы ничего не выражающая маска – то есть дальше задавать вопросы о шоу бесполезно. Одна из самых важных вещей относительно моей матери: если она оставляет что-то позади, то уже никогда к этому не возвращается. Так и наша прежняя жизнь навсегда осталась в прошлом.

Мама треплет меня по плечу и подтыкает одеяла:

– На самом деле, все к лучшему. Теперь ты сможешь решить, чего действительно хочешь в жизни.

Нас прерывает появление очередной Шапки, которая запихивает в меня еще мерзких таблеток и настаивает, что мне надо отдохнуть. Свет гасят, мама целует меня в бровь, а в голове все крутится вопрос: чего же я действительно хочу в жизни?

* * *

Наша гостиная заполнена сладко пахнущими тепличными цветами. Интересно сколько цветочных магазинов опустело, ведь мама, Жак и Коул без конца приносят букеты?

Я дома уже трое суток и с каждым днем чувствую себя все лучше. Прямо сейчас лежу на канапе, плечо еще ноет, хотя почти зажило. На мое счастье, стреляет Лоррен так же паршиво, как управляется по дому.

– Шах и мат! – Мистер Дарби потирает руки, сидя напротив меня по другую сторону доски.

Я едва не сбрасываю фигуры на пол:

– Больше никогда с вами играть не буду!

– Ты каждый раз так говоришь, – замечает мама с порога. – А потом все равно с ним играешь. Прямо какая-то страсть к самоистязанию.

– Ну я же живу с тобой, – тихонько бормочу я.

– Не перенапрягайся, милая, – озорно отвечает она, подавая мне чашку чая.

Мы с мамой пришли к непривычному примирению. Я люблю ее, она любит меня, но больше мы вместе не работаем. Как хорошо, что сеансам конец, хотя Синтия практически в отчаянии – теперь надо искать другого медиума. Она думала, будто я начну собственную практику и стану ее личным проводником в мир духов, но я на это предложение ответила четким отказом. Вообще мне кажется, ей просто скучно и хочется, чтобы подруга всегда была рядом. Самый большой букет в комнате – от нее.

Мистер Дарби убирает доску:

– Я еще приду тебя навестить, мисси. Береги себя.

Я улыбаюсь, он треплет меня по руке и уходит.

Мама хлопочет вокруг меня:

– Коул скоро придет. Кажется, в «Мейси» устраивают какое-то большое мероприятие, Жак хочет меня туда сводить. Может, позже ты будешь себя достаточно хорошо чувствовать, чтобы посидеть за ужином в честь Дня благодарения. – В дверях она останавливается. – Точно готова к суду?

Я киваю:

– Адвокаты говорят, дело надежное. Ты уже дала показания. Вкупе с моими они помогут надолго отправить Оуэна и Лоррен за решетку.

Холодная улыбка мелькает на лице мамы.

– Так им и надо.

Она оставляет меня наедине с моими мыслями, и я откидываюсь на подушку. Плечо ноет. Я так рада, что Коул тогда не послушался и в последнюю минуту привел полицию. Они наблюдали за домом Оуэна и, когда он вышел со своей женушкой и чемоданами, проследили за ним до пакгауза. Хотя нашел меня именно Коул.

Доктор Бойл исчез без следа. Наверное, сбежал, когда понял, что Коул привел полицию. Теперь у служителей закона имеется описание горе-экспериментатора, но он наверняка уже далеко отсюда. Я ежусь. Вдруг он сейчас сидит где-то и планирует похищение других экстрасенсов? Ну хоть Оуэн нас больше не побеспокоит.

Сердце болит. Все еще не верится, что Оуэн так легко меня провел – но, может, он и правда был под влиянием доктора Бойла. Так или иначе, но экстрасенсорные способности не защитят тебя от жуликов.

Глянув на дверь, я беру небольшую коробочку из кучи сувениров рядом с канапе. Видимо о моем приключении написали в газете, потому что записки, подарки и цветы приходили друг за другом. Эту коробочку доставили вместе с дюжиной желтых роз сразу, как я вернулась домой. Из-за потока даров мама решила, что и этот из разряда обычных. Но он особенный.

Я поднимаю крышку и глажу увесистые серебряные наручники внутри. Записка гласит:

«Дорогая волшебница Анна,

Надеюсь, тебя подлатали, а сувенир порадует. Вскоре к тебе придет посетитель. Его зовут Мартин Бэк. Уверен, ты о нем слышала. Он собирает труппу для гастролей по театрам Англии. Время от времени Мартин устраивает такие заезды, чтобы молодежь могла попрактиковаться перед выступлениями в Штатах. Когда я рассказал ему о твоем даре, он согласился прийти и побеседовать о вашем дальнейшем сотрудничестве. Думаю, для тебя это отличная перспектива. Конечно, возможно, ты не захочешь расставаться с матерью. Прошу, не чувствуй себя обязанной из-за наших отношений.

С наилучшими пожеланиями,

Гарри Гудини.

P.S. Ты была права. Секрет в укороченных болтах».

Мартин Бэк – известнейший импресарио. Он создал «цепь театров Орфеум», и пусть больше не является их владельцем, все равно остается одним из самых влиятельных людей в мире искусства. Жак рядом с ним – мелкая сошка. Сегодня утром пришла записка от самого Бэка, где он уточняет время встречи.

И я уже знаю, что ему скажу – да, тысячу раз да! Выступать, поражать людей невероятными вещами – именно этим я и хочу заниматься. Вдобавок, смогу находиться недалеко от Коула, когда ему придется вернуться в колледж.

В дверь стучат, и я слышу по ту сторону напряженный голос Коула. Ему по-прежнему неудобно общаться с моей мамой, но она в принципе не самый приятный человек.

Я складываю записку и убираю ее в коробку. Пожалуй, неважно, отец мне Гудини или нет – пока я считаю его таковым, он в какой-то мере и будет мне отцом.

Улыбаясь, отставляю коробочку. Коул открывает дверь, заглядывает из-за угла, и мое сердце подпрыгивает. Он рядом с самой моей выписки, и каждый раз, когда мы вместе, наша связь становится все сильнее. Так хочется уже побродить с ним по Лондону. Я и без видений знаю, что это будет великолепно.

Коул берет меня за руку, наклоняется и целует в губы.

– Как себя чувствуешь? – спрашивает, осторожно усаживаясь рядом.

Я смотрю в его полночные глаза, невольно улыбаюсь и сжимаю его ладонь.

– Волшебно. Чувствую себя волшебно.

КОНЕЦ

[

←1

]

Знаменитая семья американских миллионеров.

[

←2

]

Первая мировая война (28 июля 1914 — 11 ноября 1918) Это название утвердилось в историографии только после начала Второй мировой войны в 1939 году. В межвоенный период употреблялось название «Великая война» (англ. The Great War, фр. La Grande guerre).