Энн Грэнджер - На злодеев глаз наметан

– Если, – сдавленным голосом заговорил Тапли, – вы решили, что у меня в кармане хранится ключ от дома миссис Джеймисон, предлагаю вам пойти туда и попробовать отпереть этим ключом парадную дверь. – Он бросил на меня вызывающий взгляд.

Я ответил ему таким же взглядом и во второй раз позволил себе улыбнуться.

– Вы предлагаете мне так поступить, потому что прекрасно знаете, что этим ключом дверь уже не открыть. На следующее утро миссис Джеймисон по моему настоянию сменила замок. Зато вы только что себя разоблачили – дали понять, что вам это известно. Значит, вы все же возвращались на место преступления, но не сумели попасть внутрь. Вы не рискнули еще раз проникнуть в дом через кухню. А может быть, вы толкнули дверь черного хода и обнаружили, что служанка заперла ее. Она запомнила, что в тот раз, когда она оставила дверь открытой, в дом проник убийца, и теперь проявляет повышенную осторожность.

– Если замок в парадной двери поменяли, – сказал Тапли, – как вы докажете, что ключ подходил к предыдущему замку?

– Знаете, – ответил я, – в ходе этого расследования я познакомился с несколькими любопытными людьми, в том числе с таксидермистом, то есть чучельником.

Мои слова ошеломили Тапли.

– При чем тут он, черт побери?

– Только при том, что я увидел у него на связке много ключей, гораздо больше, чем ему требовалось. Я спросил, зачем ему столько. Он ответил, что никогда не выбрасывает ключи, потому что никогда не знаешь, когда какой из них может пригодиться. Мистер Тапли, многие люди по привычке хранят старые ключи. Обычно у них есть для них особая шкатулка, ящик на кухне или в письменном столе; иногда они хранят старые ключи на связке, как мой знакомый таксидермист. Если вдруг какой-нибудь ключ потеряется, можно найти подходящий среди старых. По-моему, у меня самого где-то дома хранится парочка старых ключей. Может быть, именно в силу привычки я попросил слесаря, менявшего замок, отдать мне старый замок вместе с ключом миссис Джеймисон. Привычка оказалась очень полезной! Мы нигде не могли найти второго ключа от дома, того, который, как нам известно, находился у Томаса Тапли. И все же мы не теряли надежды. Если второй ключ объявится, скорее всего, он принадлежал вашему кузену… Констебль, принесите вещественное доказательство!

Биддл отложил блокнот, карандаш и поспешил прочь. Мы все напряженно ждали его. В комнате повисло молчание. Наверное, я нервничал так же, как Тапли. Он не показывал виду, разве что стучал одной ладонью по другой. Я невольно восхитился его выдержкой. Он до последнего момента не желал признать себя побежденным. Оставалось лишь надеяться, что у меня вид не менее спокойный, чем у него.

Вернулся Биддл, бережно, как ребенка, неся на руках сумку. Он почтительно положил ее на стол.

– Откройте ее, мальчик мой! – приказал Моррис.

– Есть, сэр! – Покраснев, Биддл потянул за шнурок, стягивавший горловину, перевернул сумку, и на пол упал старый замок – настоящее чудо слесарного искусства.

Не удивлюсь, если окажется, что его врезали в дверь дома Джеймисонов лет семьдесят назад. Ни один грабитель не сумел бы взломать такой замок, как и говорил нам слесарь. Без ключа незваному гостю пришлось бы ломиться в окно – или полагаться на беспечность служанки, которая оставляет незапертой дверь черного хода.

– Вот он, – заметил я, – а вместе с ним в сумке и ключ миссис Джеймисон. – Я достал ключ и положил его рядом с ключом, выпавшим из кармана Тапли. – Как видите, они очень похожи. Но нам надо убедиться наверняка. Попробуем отпереть замок ключом из вашего кармана. Вы окажете нам честь, мистер Тапли, или позволите мне?

Тапли стоял молча и неподвижно, как статуя. Я улыбнулся и, взяв ключ, вставил его в замок. Он легко повернулся. Послышался характерный щелчок. Я повернул ключ в обратную сторону, и язычок замка убрался в паз. Я извлек ключ и снова положил его на стол. Тапли молчал, но в его глазах бушевала дикая ярость. Он готов был испепелить маленький предмет, который отправит его на виселицу!

– Несколько минут назад вы сами предложили мне взять вас под арест, – сказал я. – Думаю, я приму ваше предложение и поступлю именно так. Джонатан Тапли, вы арестованы по обвинению в убийстве Томаса Тапли.

Заставить Лиззи слушать молча – уже большое дело, но она не произнесла ни слова, когда позже я рассказывал ей обо всем, что произошло. На ее лице не дрогнул ни один мускул.

– Наверное, Джонатан сейчас скрежещет зубами от ярости, – заключил я, – сидя за решеткой и думая о том, какая мелочь его погубила! Ему следовало выкинуть ключ в реку, как только он понял, что он ему не пригодится. Интересно, поддался ли он инстинкту, который свойствен многим из нас и благодаря которому мы храним старые ключи? Как бы там ни было, его специальностью не было уголовное право, и он никогда не учился думать как преступник. Он не учел, что важнее всего в таком деле избавиться от улик. В конце концов, он ведь и подумать не мог, что когда-нибудь окажется подозреваемым! Однако еще обиднее другое. Он понял: если бы он в тот день не убил кузена, его бы через несколько дней убил Эктор Ма… после того, как Дженкинс выследил Томаса. Королевскому адвокату не нужно было марать руки! Ма все сделал бы за него!

Лиззи глубоко вздохнула.

– Бедная Флора! – сказала она. – Сначала зверски убивают ее отца… Но мало того, его, оказывается, убивает ее дядя, человек, который ее вырастил, который заменил ей отца. Скорее всего, он окончит свои дни на виселице. Хуже того, она косвенным образом выдала отца… Ведь из-за нее кучер указал Джонатану место, куда она ездила!

– Когда в таких делах выплывает правда, страдают все, – возразил я, – невинные так же, как виновные. А как же Мария Тапли? Возможно, она не слишком приятная особа, но она тоже пострадала. Доброе имя семьи, которое так много для нее значит, погублено безвозвратно!

– А что Викторина и этот несчастный Эктор Ма? – спросила Лиззи.

– О, их обвинят в убийстве Горацио Дженкинса и в попытке похищения Флоры. Викторина, наверное, постарается выкрутиться, заявив, что заранее ни о чем не знала. И все же вдова виновна, она укрывала Ма, зная о том, что он убийца.

Лиззи задумалась.

– Викторина не имела отношения к убийству мужа. Как ни ужасно так думать, возможно, она планировала такое чудовищное преступление вместе с Ма, но ведь они его не осуществили. Как по-твоему, она по-прежнему будет претендовать на имущество Томаса Тапли?

– Мне пришлось не раз беседовать с Викториной Гийом, или вдовой Тапли, как ее следует называть, – ответил я, – и мне ясно, что она никогда не сдается, в каком бы трудном и запутанном положении ни очутилась! Но насколько я понимаю, вопрос об имуществе Томаса Тапли, в отсутствие действующего завещания, придется решать в суде. Лиззи, я уже говорил тебе: имущественные споры рассматриваются очень долго. Возможно, пройдет несколько лет, прежде чем суд вынесет решение. Давай, по крайней мере, надеяться, что не все уйдет на гонорары адвокатов! Теперь Флоре как никогда нужно выгодно выйти замуж, хотя ей придется нелегко… Увы, недавние события бросили тень и на нее.