Эндрю Олвик - Следы апостолов

От евреев Лотар мог ожидать чего угодно, но пулеметный огонь, которым встретили его с крыши синагоги обитатели гетто, был чем-то из ряда вон выходящим. По словам одноглазого оберлейтенанта, с которым Гетлинг однажды выпивал в Барановичской пивной, обычно с этими обреченными на смерть унтерменшами не бывало проблем. Они добровольно покидали свои дома, строились в колонны, забирались в грузовики и под свои ветхозаветные молитвы безропотно ехали к месту казни где обменяв золотые драгоценности и одежду на девять грамм свинца в голове, обретали вечный покой в большой яме.

Пулеметчик положил двоих солдат по правую сторону возглавляемой Гетлингом шеренги и четверых слева. Чудом уцелевший гауптштурмфюрер откатился с линии огня за угол деревянного здания, подтянул к себе за ремень автомат убитого солдата и вынул из голенища армейский нож. Он жестом подозвал к себе двух залегших неподалеку командиров отделений и приказал им обойти культовое еврейское сооружение с флангов и уничтожить засевшего на крыше стрелка ответным пулеметным огнем, а после этого сжечь и саму синагогу.

Спустя несколько минут приказ был выполнен, и теперь уже ничто не мешало Гетлингу отомстить врагу за потери. Стрельба стихла, и теперь Лотар, отбросив в сторону автомат, врывался в еврейские дома и в припадке бешенства резал всех подряд, искусно орудуя своим страшным клинком. Придя к выводу, что гауптштурмфюрер не в себе, одноглазый оберлейтенант отдал приказ скрутить Гетлинга. Солдаты отобрали у командира нож, напоили водой, и, придерживая за плечи, усадили на стул. Какое-то время Гетлинг посидел с отсутствующим видом, усыпляя бдительность своих опекунов, но потом вырвался из их цепких рук и бросился на Бронивецкого, чудом оказавшегося рядом. В собачьем прыжке, оскалив зубы, Лотар накинулся на полицая, и не успей солдаты скрутить Гетлинга в полете, хоронить бедолагу пришлось бы с перегрызенным горлом.

— По-моему, этому гауптману нужен хороший психиатр, — тихо сообщил оберлейтенант своим подчиненным. — Не спускайте с него глаз, а то он на своих скоро бросаться начнет.

По бокам Гетлинга тут же возникли два верзилы в эсэсовской форме и придавили его за погоны огромными руками к напоминавшему королевский трон стулу.

Окончательно Гетлинга вернули в себя несколько глотков коньяка, которые ему преподнес появившийся откуда ни возьмись к концу операции Штольберг.

— Да будет вам, Лотар, выпейте и успокойтесь, все кончено, вокруг уже не стреляют, — сказал Эрих протягивая Гетлингу бутылку с его любимым напитком. Гетлиг сделал несколько глотков, немного успокоился, и стал наблюдать, как оставшихся в живых жителей гетто грузили по машинам, на которых они должны были отправиться в свой последний путь.

Мужчин загоняли в крытые брезентом грузовики, а женщин и детей грузили в специальные машины, которых Гетлинг ранее не видел.

— Что это за техника? — поинтересовался он у оберлей-тенанта.

— Новое изобретение — «газен-вагены», — объяснил одноглазый. — Не у каждого исполнителя поднимется рука стрелять в жидовских мамаш и их выкормышей. Сначала расстреляют мужчин, а там уж гляди и их семьи подоспели. И пули тратить не надо, и визгу меньше. Подъехали, покидали в ту же яму и дело с концом, вроде, как сами подохли. Хорошее изобретение.

— Да, отличная штука, — согласился с командиром карателей Гетлинг перед тем, как колонна автомашин с евреями тронулась в путь. — Куда их?

— Под деревню Молчадь, — ответил оберлейтенант. — Там уже все готово к приему.

— Ясно. Пожалуй, я тоже с вами прокачусь. Место найдется для меня и этого, — Лотар слегка задумался, — молокососа, который под стражей? Быстро его ко мне, — отдал Гетлинг приказ своим подчиненным. — Да не держите меня, и оружие верните, я уже в порядке, — приказал он барановичским гориллам. Те вопросительно взглянули на своего командира. В знак согласия тот моргнул своим единственным глазом.

Подчиненные подогнали автомобиль и привели арестанта.

— Итак, храбрый воин, у тебя появилась прекрасная возможность отомстить своим обидчикам. Ты готов? — обратился Гетлинг к полицаю, и попросил Штольберга перевести его слова.

— Яволь, — ответил трясущийся от страха, не ведающий о том, что его ждет, штафник.

— Посадите его к себе в коляску, он едет с нами, — отдал Гетлинг распоряжение мотоциклистам из охраны. — Штольберг, у вас нет желания к нам присоединиться? — поинтересовался Гетлинг у стоящего неподалеку Эриха. Штольберг сделал вид, что из-за рева двигателей «Цундапов» не услышал вопроса. Гетлинг и не надеялся на его компанию — так, спросил товарища ради приличия. Он уселся в машину и приказал догонять колонну.

«Извини, старина, эстетического удовольствия я от поездки не получу, — подумал, глядя ему вслед, Штоль-берг. — Останусь на хозяйстве — у меня своих дел хватает». Он повернулся кругом и только собрался уходить, как его окликнул Бронивецкий и на немецком языке, в изучении которого полицай заметно продвинулся за последнее время, попросил проследовать с ним.

— Герр Штольберг, — обратился взволнованный полицай к Эриху, — Gehe mit mir. Ich habe das Gold gefunden [3] Пойдем со мной. Я нашел золото — нем. .

— Ну, пойдем, пойдем. Посмотрим, что там у тебя, — нехотя произнес Штольберг и последовал за Бронивецким к одному из опустевших еврейских домов.

— Я тут случайно под половицу провалился, а там тайник, — торопливо объяснил Бронивецкий, подводя Штольберга к отверстию посреди пола. Бронивецкий засунул в него руку и извлек из тайника увесистый сверток. — Вот, посмотрите, как думаете, сколько могут стоить эти драгоценности? — Он развернул тряпицу, демонстрируя содержимое Штольбергу. Эрих знал толк в ювелирных изделиях, но показывать свое изумление полицаю не стал. Его взору предстали несколько золотых цепей, колец с сапфирами, пошловатый кулон с огромным рубином, окруженным полудрагоценной разноцветной мелочью, но все это не было особо ценным в сравнении с колье из светлого золота, украшенным бриллиантом примерно в четыре карата. «А может и на все пять потянет», — подумал Штольберг, сглотнув слюну.

— Ну, что же, Бронивецкий, вы славно потрудились, — произнес Штольберг, забирая у него сверток и пряча себе в карман. — Считайте, что ваши старания не пропали даром. Ценности будут немедленно переданы в министерство финансов рейха, а от своего лица я объявляю вам благодарность.

— Рад стараться, — вытянулся в струнку Бронивецкий, — мне бы еще благодарность от господина Гетлинга получить. Поговорите с ним, не знаю, чем я так ему насолил. Я уже опасаюсь за свою жизнь. Быть может, я могу быть еще чем-нибудь и ему полезен?

— Конечно, можете, — Эрих решил озвучить только что пришедшую ему в голову идею. — Возьмите у фельдфебеля миноискатель, скажете, я приказал, и обшарьте с его помощью все эти еврейские халупы. Быть может, вам улыбнется удача найти еще что-нибудь. Поверьте, это будет лучшим шагом на пути к доверию Гетлинга. И еще. Очень советую вам хранить молчание теперь и в будущем о том, чем вы тут занимались. Сами знаете, гауптштурмфюрер недолюбливает болтунов.