Эд Данилюк - Пожар Саниры

– А вдруг? – ехидно поинтересовался друг.

– А если б и нашли, то полностью изъеденным лесными тварями. Поди разбери тогда, люди умертвили Радигу или хищники загрызли!

– Ну… – хмыкнул Нимата. – Ну, да…

– А заброшенный глиняный карьер? Это же далеко и сложно! Если бы ты хотел умертвить Радигу, зачем его вести аж сюда?

– И это правда…

– А нарочно разбросанные по Городу зажигательные стрелы? А сожжение женской фигуры? Зачем тебе всё это?

Нимата, резавший верёвки на ногах Саниры, остановился.

– Ты что, говоришь, что это не я?

– Конечно, не ты! Лиходей – кто-то другой.

Его друг выронил камень, зарычал и врезал кулаком туда, где, по его расчётам, должно было находиться лицо Саниры. Промахнулся, край запястья лишь задел плечо, и Нимата тут же нанёс удар снова.

– Лягушачьи потроха! Да как тебе в голову пришло так надо мной издеваться!

Он сцепил обе руки вместе, размахнулся и изо всех сил двинул Саниру. Удар пришёлся по рёбрам, и юноша, замычав от боли, повалился набок.

– Вот теперь я точно кого-то умерщвлю! – Нимата поднял связанные ноги и лягнул ими в живот Саниры. Тот вскрикнул и стал отползать в сторону.

– Нет, ты живым отсюда не выберешься! – орал Нимата, нанося в темноте удары руками и ногами.

– А Гарола? – выкрикнул Санира, откатываясь по полу ещё дальше. – Если кто-то и выиграл от всего, что произошло, то это старший стражник. У него теперь столько власти! И её скоро будет ещё больше, гораздо больше! Я, конечно, должен был подозревать и его, Гаролу!

– Гаролу? – озадаченно замер Нимата, когда смысл этих слов пробился к нему через ярость и жажду мщения.

– Старший стражник легко мог совершить оба лиходейства. И верные помощники у него есть. Прогулка во время пожара в наряде Наистарейшей была нужна, чтобы люди перестали доверять старшей жрице. Разбросанные зажигательные стрелы, горящая женщина, ритуальная смерть Радиги – это всё ему могло понадобиться, чтобы напугать горожан ещё больше, до ужаса, чтобы они невольно потянулись к нему, вождю Города! И у него получилось! Теперь Гарола – единственная и последняя надежда всех и каждого!

– Что-то он у тебя получается немыслимо умным… – сказал Нимата. – Как можно было предвидеть, что пожар приведёт к укреплению чьей-либо власти?

– Страх по всему Городу, паника, смятение, тревога – это можно было предвидеть?

– Это? Да!

– А разве в таких обстоятельствах люди не тянутся к сильным, уверенным, знающим? Разве людям хочется сидеть среди пепелищ и рассказывать друг другу, насколько положение ужасно? Им хочется, чтобы кто-то вышел вперёд и сказал: не нужно страшиться, не нужно сомневаться, идите за мной!

Нимата молчал. Санира осторожно подполз к нему.

– Перережешь верёвки?

– Ты думаешь, я забыл, как ты надо мной измывался? – взвился его друг. – Как ни один лиходей ещё не измывался над своей жертвой!

– Я не хотел. Ты задал вопрос, и я на него отвечал…

– И совсем не пытался устроить из этого представление? – горько спросил Нимата.

Протянул руки и нащупал в темноте связанные щиколотки Саниры. Гораздо труднее оказалось найти камень, отброшенный в гневе, и некоторое время было слышно, как Нимата шарит по полу. Наконец, нашёл, верёвки натянулись, и он принялся их резать.

– Нет, – вдруг сказал Нимата. – Это не Гарола. Если уж устраивать победоносный поход на лесных, то и смерть Радиги нужно было обставлять как деяние дикарей, а не змеепоклонников. Чтобы весь Город сразу потребовал отмщения! Вкопать рядом с мертвецом идола, случайно «потерять» дикарский топор или стрелу, использовать верёвки лесных, тело завернуть в плохо выделанные шкуры… И уж, конечно, не разжигать тринадцать костров, не привязывать к рукам и ногам Радиги змей, не засовывать в череп тряпочку с изображением бога!

– Да, ты прав, – легко согласился Санира. – Это один из многих доводов в защиту Гаролы!

Нимата выпустил воздух сквозь зубы и изо всех сил ударил Саниру кулаком по ноге, прямо в кость под коленом.

– Ты опять со мной играешь! – прошипел он. – Я тебе горло перегрызу!

Санира поморщился от боли, но сумел не дёрнуться. Камень в руках его друга совершил ещё несколько движений туда-сюда, пока верёвки разом не упали.

Юноша, кряхтя, охая, то и дело замирая, кое-как поднялся на ноги. Даже выпрямиться было больно. О том, чтобы ходить, и речи быть не могло.

Нимата начал разрезать путы на своих ногах.

– А Такипи? – говорил Санира. – Уж кто должен был ненавидеть Радигу, так это она! Именно ненавидеть! Ведь он…

– Да брось! – перебил его Нимата. – Я уверен, ты можешь рассказать, почему подозревал, а потом почему перестал подозревать Такипи, мою тётку, свою бабку, старого Тотару, Чивати…

– Сёстры-богини! О Чивати-то я и не подумал! – хохотнул Санира.

Он несмело стал делать мелкие шажки, чувствуя, что ноги едва держат его, а кожу покалывает множество игл.

– Думаю, ты даже подозревал сам себя…

– О да!

– А ты можешь просто, без красивых, но ненужных историй, рассказать, кто же всё-таки лиходей? – спросил Нимата.

– Ну, – развёл руками Санира, – остаются только вероотступники…

– …и купцы, – в тон ему произнёс Нимата.

Камень несколько затупился. Теперь он не столько резал, сколько перетирал нити.

– Торговцы, конечно, заработали, но далеко не столько, чтобы ради этого сжигать целый Город. Как бы дорого ни стоил теперь мешок пшеницы, их, этих мешков пшеницы, у странников всё равно было не слишком много. Бовина заработает несколько больше, но в ночь пожара никто не мог предвидеть, что Гарола захочет заключить с ним сделку на пшеницу осенью. И опять же, стоило ли ради этого сжигать целый Город?

Нимата согласно хмыкнул.

– И вероотступники отпадают, потому что не было никаких следов мелких ритуалов, с которых лиходеи должны были бы начинать…

– А купцы-вероотступники? – буркнул Нимата. – Свои начальные обряды они бы совершали в других краях. Странники ведь постоянно кочуют!

Санира замер. Как такое возможно, что он постоянно упускает очевидные вещи?!

– Ну да… – неуверенно сказал он. Потом вдруг просиял: – Нет! Конечно, нет! Зачем вероотступникам нарочно разбрасывать зажигательные стрелы спустя пять дней после пожара?! Как это служит их божеству?

Теперь уже Нимата задумался.

– У меня есть другое объяснение, – с некоторым сомнением произнёс Санира. Он столько раз уже ошибался, что теперь ни в чём не был уверен до конца.

В ногах появилась сила, и юноша прошёлся по комнате, с удовольствием ощущая, что вновь владеет собственным телом.

– Что ты там возишься с этими верёвками?! – буркнул он, остановившись рядом с Ниматой.

– Сейчас снова получишь! – огрызнулся тот.