Сергей Степанов - Догмат крови

— В том-то и дело, что не кипит! — терпеливо разъяснял студент. — Спрос на кирпич сезонный. Завод приступает к выработке кирпича только после Пасхи, а до этого времени завод представляет собой совершенно безлюдное место с навесами, сараями, подземельями. И вся эта колоссальная по размерам усадьба находится в распоряжении жида Менделя.

— Необыкновенно интересно! — воскликнул Лядов. — Кто этот Мендель?

— Заводской приказчик, зовут Мендель, фамилии не знаю. Преподозрительный тип. В заборе вокруг завода есть лаз, через который можно было вынести труп и спрятать его в пещере. Осмотрите забор, обыщите кирпичный завод, и вы найдете место преступления.

— Полагаю, Георгий Гаврилович распорядится произвести осмотр ограды в самое ближайшее время, — сказал вице-директор.

— Хоть сию минуту, — отозвался Чаплинский. — Если ваше превосходительство считает это небесполезным, я составлю официальное предписание и сегодня же направлю туда судебного следователя.

Пока прокурор составлял предписание об обыске, вице-директор подсел поближе к студенту и, доверительно понизив голос, попросил его съездить на завод вместе со следователем, потому что господин Фененко не верит в ритуальную версию и уверяет, что в иудаизме не существует догмата крови.

— Мы вовсе не обвиняем всех иудеев, — заверил Голубев, стараясь припомнить отцовскую лекцию. — Речь идет о хусидах… то есть о хасидах, — поправился он. — Это такая тайная секта. О ней еще Владимир Даль писал в «Толковом словаре». Или нет? Ну где-то писал.

— Весьма любопытно, — задумчиво протянул Лядов. — Не могли бы вы составить историческую справочку об этой секте? Судебные чины, знаете ли, погрязли в рутине и туго воспринимают факты, выходящие за рамки обыденного.

— Можно, — солидно пробасил студент.

— Отлично, ждем от вас справочку. Ну вот и предписание готово.

На Лукьяновку Голубев отправился в одном экипаже с судебным следователем Фененко и пожилым письмоводителем. Следователь буквально источал неприязнь. Они уже успели обменяться колкостями в вестибюле суда и теперь старались не замечать друг друга. Говорил только письмоводитель, попеременно обращаясь то к следователю, то к студенту. Так они добрались до Верхне-Юрковской улицы. В воротах завода замерла телега, груженная еще теплым кирпичом. Возчик объяснялся с каким-то человеком, которого загораживала высокая поклажа. Была видна только рука, которая оторвала квиток, сунула его возчику и жестом велела проезжать. Когда тяжелая телега медленно и натужно двинулась, из-за стопок кирпича постепенно показались поля шляпы, потом густая черная борода, сверкнувшее на солнце пенсне, и Голубев узнал Менделя, о котором час назад рассказывал вице-директору. Сейчас приказчик вовсе не выглядел испуганным, каким он запомнился Голубеву во время первой встречи. Мендель покрикивал на возчиков, а те снимали перед ним шапки и кланялись. Но стоило судебному следователю представиться, как приказчик униженно запричитал:

— Вей мир! Пан добрый, я ничегошеньки не ведаю. Меня зовут Мендель Бейлис, я слежу за отгрузкой кирпича. Пану треба обратиться к управляющему Хаиму Дубовику. Сейчас я велю Дувидке его позвать.

Мендель Бейлис окликнул кучерявого сынишку и шепнул ему несколько слов.

— Мы осмотрим забор, — сказал Фененко.

— Разве есть какое нарушение? Забор, не сглазить бы, простоит еще сто двадцать лет, — забеспокоился Бейлис.

— Не знаю, не знаю. Вот господин студент утверждает, что якобы в заборе имеется лаз, через который протащили труп в пещеру.

Бейлис окончательно перепугался.

— Мушль-капушль! Пан студент, дай Бог ему здоровья, путает. Нема лаза. Ваше высокородие, ох, горе мне, таки важный пан, наверное, ваше превосходительство, я маял удовольствие встречаться с паном студентом. Я ему все рассказал, тильки он не слушал.

Под причитания Бейлиса группа прошла вдоль забора до конца улицы. Фененко попросил показать лаз. Голубев дотронулся рукой до светлой доски.

— Лаз забит, но это сделано недавно. Видите, доска свежеструганная!

— Странно, почему вы придаете такое значение этому обстоятельству. В заборе полно новых досок, — возразил Фененко.

Голубев огляделся и ахнул. Вся ограда белела одинаковыми свежими латками. Он мог поклясться, что в прошлый раз их не было. «Ах, подлецы! Успели замаскировать, теперь ничего не докажешь», — молнией пронеслось в его голове.

Тем временем со стороны улицы показались двое торопливо шагавших мужчин. Первым бежал пожилой еврей в ермолке, за ним спешил Бейлис.

— Господин судебный следователь, я Хаим Дубовик, — запыхавшимся голосом представился пожилой еврей в сюртуке.

— Вы управляющий кирпичным заводом?

— И заводом, и постройкой богадельни, за все я, ваш покорный слуга, отвечаю. Позвольте изъяснить вашей милости. Согласно завещанию ребе Ионы Зайцева, «олов гашалом» — мир его праху, на доходы от продажи кирпича должна быть построена хирургическая лечебница и богадельня для бедных евреев. Лечебница уже выстроена, богадельня пока размещается в старых деревянных хатах, но уже заложено каменное здание. Здания лечебницы и богадельни находятся под горой, на Кирилловской, а здесь, на горе, печами для обжига и прочими заводскими постройками заведует наш приказчик Мендель Бейлис.

— Скажите, кто прибил новые доски на забор? — вежливо поинтересовался Фененко.

— Откуда мне знать? — удивился Хаим Дубовик. — Це не наш забор. Ограда идет вокруг усадьбы Марра, он наш сосед. Я на всякий случай прихватил межевой план. Господин следователь может своими глазами убедиться.

Фененко и Голубев углубились в изучение плана. Но выводы они сделали прямо противоположные. Судебный следователь, оглядев местность и выслушав пояснения Дубовика, протянул:

— Вы, безусловно, правы. Забор не ваш.

— Погодите, — вмешался Голубев. — По плану, согласен, это усадьба Марра. Но вот что странно! С трех сторон усадьбы Марра никакой ограды нет. Точнее, имеется развалившийся забор, большей частью — одни только сгнившие столбы от него. Зато с четвертой стороны — именно со стороны вашего завода — забор целехонек, и примечательно, что точно такой же забор идет вокруг кирпичного завода. Нет, господин управляющий, для меня совершенно ясно, что забор заводской. Может, он когда-то и был поставлен Марром, не буду спорить, но чинят его по вашему приказу, потому что иначе вам пришлось бы устанавливать новую ограду.

— Молодой пан ошибается, — мягко заметил Дубовик. — Вы можете расспросить здешних обывателей. Хотя бы вон тех трех шикс.

Голубев посмотрел на луг, по которому прогуливались две полногрудые дивчины, похожие на девиц с панели, и смуглая женщина, в которой он сразу опознал Веру Чеберяк. Её взгляд равнодушно скользнул по студенту, словно она никогда его не видела. А вот с Фененко она начала откровенно кокетничать.