Елена Арсеньева - Печать Владимира. Сокровища Византии (сборник)

Немного помолчав, Василий добавил:

– Прокляты они или нет, но нам дан приказ разыскать драгоценности и вернуть их князю. И что делать с ними, решать князю, а не бесстыжему мошеннику, который осмелился их украсть.

– Боже всемогущий! Ты прав, старый дружище, – согласился Митько. – Главное – найти их. В конце концов, проклятие нас не касается, поскольку драгоценности нам не принадлежат. Иван, попытайся вспомнить, что именно говорили твои бывшие приятели о драгоценностях. Мы хотим знать, не пытался ли кто-нибудь договориться о продаже.

– Нет, – подумав, ответил подросток. – Никто не собирался продавать драгоценности. В этом я уверен. Я хорошо знаю этих молодчиков. Они не все мне говорят, но я догадался бы, если бы один из них намеревался провернуть такое дельце.

– А шпионы Всеслава Полоцкого? – спросил Митько. – Эта шайка разбойников продолжает всеми способами вредить Владимиру. Его люди стоят недалеко от Смоленска.

– Да, – согласился Иван. – Люди Всеслава не теряют Владимира из вида. Они знают обо всех его действиях. Я тут подумал о монахе, который со вчерашнего дня живет у старого Михея. Вечером я зашел к старику, чтобы отдать ему крюк для колодца, который сделал отец. И я видел этого так называемого монаха. Он утверждает, что идет в Киев, в Выдубицкий монастырь. Но судя по физиономии, он такой же монах, как вы или я! Впрочем, Михей настолько простодушный, что убежден, будто оказывает гостеприимство святому человеку.

– Михей – это седельник? Ну-ка, быстро отведи нас к нему. Возможно, монах еще там! – воскликнул Митько, стремительно вскакивая.

– Хорошо, только я не смогу там остаться. Отец может позвать в любую минуту. Он даже выпорол меня вчера… Но когда-нибудь я выберусь отсюда! Вот увидите, я покончу с железом! Я буду делать золотые и серебряные сосуды, такие, какие я видел в церкви…

– Время не ждет, Иван, – прервал подростка Василий. – Держи монету, это тебе. Она немного приблизит день твоего ухода из дому. А теперь в путь!

Парень с благодарностью принял мелкую серебряную монету и сунул ее в карман.

– Мы пойдем коротким путем, – сказал он. – Только смотрите под ноги!

Выйдя из дома, Иван боязливо оглянулся на кузню и направился к палисаду. Отогнув сломанную доску, державшуюся на единственном гвозде, он проскользнул в образовавшийся проем. Дружинники не без труда протиснулись через узкое отверстие и зашагали следом за подростком по лабиринту улиц. Наконец Иван остановился и прошептал:

– Мы на заднем дворе дома Михея. Я вас покидаю. Удачи!

Митько дружески похлопал подростка по спине, и Иван исчез за старым палисадом. Отроки огляделись. Дом Михея, на вид не такой жалкий, как остальные избы посада, стоял на окраине. Если таинственный гость седельника был шпионом Всеслава, то очевидно чувствовал себя в безопасности в этом глухом месте, недалеко от большой дороги. Наклонившись к Василию, Митько что-то зашептал приятелю на ухо. Василий кивнул. Напустив на себя испуганный вид, приятели вбежали в дом.

– Михей! Где Михей? – закричал Митько.

В комнате появился монах лет тридцати. Он был одет в длинную черную рясу и куколь. На его лице, словно вырубленном топором, застыло неудовольствие. Поставив на стол дымящуюся миску, которую держал в руках, монах хмуро и вопросительно посмотрел на пришедших.

– Батюшко, сжалься… – пробормотал Митько. – Скажи, чтобы старый Михей пришел, это вопрос жизни и смерти!

– Кто такие? – спросил монах.

– Два бедных беглеца… Тебе мы можем признаться, батюшко, – доверительным тоном прошептал Митько. – Мы пришли из-под Велисто [41], воины князя гонятся за нами по пятам! Старый приятель моего покойного отца пожалел нас. Он объяснил, как найти дом Михея в Смоленске. Сказал, что Михей может спрятать нас на несколько дней.

– Михей еще не вернулся, – сказал монах. – Но скажите, дети мои, что вы такого сделали, что стражники гонятся за вами?

– Мой друг поспорил с княжеским дружинником из-за одной девушки, не в обиду тебе будь сказано, – ответил Василий.

– Ради Христа, этот нелюдь хотел отбить мою… Я хочу сказать, что в любом случае дружинник заслуживал трепки! Только как я мог знать, что его голова окажется такой же хрупкой, как яйцо? Это всего лишь несчастный случай, но подручные князя даже не хотят об этом слышать! К тому же мой друг оказал раненому помощь, но это лишь ухудшило состояние жертвы. Вот так мы оказались здесь, оплакивая все, что были вынуждены бросить: ремесло, жен…

– Невест, – уточнил Василий.

Василий краем глаза следил за монахом, который осмотрительно держался на противоположной стороне стола, чтобы затруднить неожиданное нападение. Он был так же высок, как Митько, а его просторная одежда плохо скрывала мощную мускулатуру. Он был грозным противником. Тем более под складками рясы мог быть меч. Однако Митько продолжал:

– Мы шли всю ночь, батюшко. Со вчерашнего утра ничего не ели, кроме диких трав лесных. Нас мучает голод!

Митько с вожделением вдохнул аромат, исходивший от миски на столе.

– Этот восхитительный запах…

Вдруг Митько, выпучив глаза, посмотрел на еду монаха.

– Батюшко… Ты ешь скоромное, а ведь сегодня пятница! – воскликнул отрок, притворившись ошеломленным.

– Просто… у меня есть специальное разрешение, данное отцом-настоятелем, – пробормотал монах. – Вернемся к вашим бедам, дети мои. Вам не позавидуешь. Михей вас не спасет. И вам никогда не выплатить виру за убийство дружинника. Но Бог в своей бесконечной милости послал меня, чтобы помочь вам… Поскольку, как оказалось, я могу предложить вам работу…

– Какую работу? – с подозрением спросил Василий. – У нас нет призвания служить Богу…

– А что вы скажете насчет службы другому князю, не Владимиру и не Ярославичам? – сказал мнимый монах, пристально глядя на обоих отроков.

– Другому князю? Как это? – изумился Митько. – Все князья принесли клятву Киеву!

– Все, кроме полоцкого князя, – спокойно возразил мужчина. – Как только вы вступите в войско Всеслава, месть Владимира не страшна. В любом случае у вас нет выбора! – резким тоном добавил монах и взял миску со стола.

Мнимый монах принялся есть, глядя на приятелей маленькими, глубоко посаженными глазами.

– Батюшко… Я хочу сказать, почтенный господин… – еле слышно прошептал Митько, прикладывая руку ко лбу. – Делай с нами все, что тебе угодно, только дай поесть!

Отрок покачнулся и упал. Монах раздраженно вздохнул, но подошел к неподвижному телу. Не теряя ни секунды, Митько схватил его за щиколотки и резко притянул к себе. Потеряв равновесие, монах упал, но тут же, быстрее молнии, вскочил на ноги одновременно с Митьком. Его рука уже сжимала меч, который шпион вытащил из-под складок рясы. Василий изо всех сил ударил противника в висок, а Митько, схватив его за запястье, вывернул руку. Богатырь выронил меч, тот с грохотом упал на пол. Вырвавшись, монах отпрыгнул. В его руке сверкнул длинный тонкий клинок. Василий подскочил к вражине, уклонившись от лезвия, и ударил под дых. Монах согнулся пополам. В этот же миг Митько отвесил ему по лицу с такой силой, что противника отбросило к противоположной стене. Головой монах ударился об угол скамьи. Выпустив кинжал, незнакомец глухо застонал и сполз на пол. Он был оглушен.