Макс Коллинз - Кровавый срок

«Какого черта! Время действовать», — решил я.

— Прекрасный вечер! — произнес я, — подходя к Эффи в тот момент, когда она накладывала себе на тарелку какую-то закуску.

Она мило улыбнулась; очевидно, Эффи сделала себе очередную завивку и была определенно хороша для этой игуаны Кристи.

— Да, вы правы! — согласилась она. — Как хорошо, что здесь дует такой приятный прохладный бриз!

— Мы с вами не встречались раньше, миссис Хеннедж, но я тут же узнал вас по описанию на предварительном слушании дела.

Она взглянула на меня с подозрением, хотя и продолжала улыбаться.

— Должно быть, вам пришлось явиться туда довольно рано, чтобы занять место.

— У меня есть связи. Меня зовут Натан Геллер.

Она поставила на стол тарелку и протянула мне руку с тем, очевидно, чтобы я пожал ее, что я тут же и сделал, и сказала:

— Ваше имя кажется мне знакомым...

Затем ее улыбка исчезла, глаза словно остекленели и в них появилось выражение испуга.

— Вы детектив...

— Верно! Я работаю на Нэнси де Мариньи, от имени ее мужа и его защитника мистера Хиггса.

Она попятилась назад и уперлась в стол.

— Мистер Геллер, мне не хотелось бы быть грубой, но...

— Я уже несколько дней пытаюсь с вами связаться. Не могли бы вы уделить мне несколько минут? Мне нужно задать вам пару вопросов.

Эффи отрицательно покачала головой.

— Я не думаю...

— Пожалуйста! Как только вы почувствуете себя неловко, я тут же уйду. Почему бы нам не пройти на веранду и не присесть там за свободный столик...

Нехотя она все-таки позволила мне вывести ее на веранду, имевшую форму балкона, лестница с которой спускалась к фонтану с возвышавшимся посредине бетонным слоном. Из высоко задранного вверх хобота била вода. Вокруг фонтана была разбита лужайка, по которой вдоль клумб с тропическими цветами могли прогуливаться гости. Ночь действительно оказалась прохладной, а небо — чистым, как совесть младенца Справа и слева в беспорядке стояли металлические стулья, два стола с аперитивами и хорошо оснащенный различными напитками импровизированный бар за стойкой которого в отблеске японских фонарей виднелся один из этих белобрысых моряков — арийских мальчиков. Сама обстановка здесь была какой-то непатриотичной.

Мы присели. Вместо того чтобы смотреть на меня, Эффи принялась разглядывать свою тарелочку с черной икрой, словно стараясь отыскать в ней что-то важное.

— Я полагаю, вы хотите спросить меня об ужине в «Вестбурне» в тот день, когда был убит сэр Гарри. Но я боюсь, особенно рассказывать тут не о чем...

— Я просто хочу знать, миссис Хеннедж, только не сочтите за неуважение, правда ли, что вы и Кристи... имеете дружеские отношения.

Она снова с подозрением посмотрела на меня, и на этот раз уже без улыбки.

— Ну... конечно, мы друзья. Знакомые.

— Пожалуйста, не притворяйтесь, будто не понимаете моего вопроса. Я совершенно не желаю смущать вас. Я умею молчать.

Эффи стала подниматься со стула.

— Я чувствую себя неловко. Один из нас должен уйти.

Я мягко дотронулся до ее руки.

— Миссис Хеннедж, Кристи идет на все, чтобы доказать свое присутствие в непосредственной близости от комнаты, в которой было совершено убийство. Его история невероятна — никто в Нассау ему не верит.

Она вновь уселась на свое место.

— Не думаю, что мистер Кристи может лгать...

— Поговаривают о том, что он покровительствует одной женщине. Эта женщина — вы, не так ли, миссис Хеннедж?

— Прошу вас... мистер Геллер... Мне надо идти... Я поднял вверх руку, стремясь этим жестом остановить ее.

— Если графа де Мариньи оправдают, а у меня есть основания полагать, что так и случится, полиция начнет искать другого подозреваемого. Если мистер Кристи вам дорог, ваше алиби могло бы помочь еще одному невиновному человеку избежать обвинения.

Ее глаза были в одинаковой степени серьезны и красивы.

— Вы... верите, что мистер Кристи невиновен в этом?..

— Я не знаю. Я знаю только, что его видели в автомобиле в полночь в Нассау, в день убийства. Он ехал к вам?

Она нахмурила лоб, словно от головной боли.

— Мистер Геллер, я замужняя женщина. Я люблю своего мужа. Я скучаю по нему. У меня есть дети, которых я тоже люблю.

— Я это ценю. Но ответьте на мой вопрос: Гарольд Кристи провел ночь с седьмого июля в вашем доме?

— Нет, — ответила Эффи.

Однако глаза ее говорили нечто другое.

— А теперь вы меня извините, пожалуйста... — сказала она, снова вставая.

— Нет, уйду я. Наслаждайтесь вашей закуской — я вас сегодня больше не побеспокою.

Она натянуто улыбнулась и кивнула головой, чувствуя одновременно и облегчение, и раздражение, а я направился в сторону большого зала.

Проклятье! Она лгала, но глаза ее сказали правду. Этот сукин сын Кристи, по крайней мере, часть ночи провел с красоткой Эффи. Это означало, что он не был убийцей, или, по меньшей мере, орудие преступления было не в его руках...

Как только я вошел в бальный зал, стоявшая справа от двери Ди взяла меня за руку.

— Тут есть кое-кто, с кем тебе надо бы встретиться, Натан.

Перед этим она, видимо, беседовала с симпатичной миниатюрной женщиной в белом платье и золотых украшениях, у которой даже белые перчатки были украшены золотом; ее ожерелье и серьги в общей сложности весили, вероятно, больше, чем она сама.

Уоллис Симпсон выглядела более привлекательной, чем на фотографиях — черты ее лица, которые я всегда считал весьма заурядными, оказались на деле довольно красивыми: ясные, цвета фиалки глаза, высокие скулы, широкий лоб, волевой подбородок и, наконец, широкая щедрая улыбка накрашенных алой помадой губ, что делало особенно заметной ее слишком бледную для Багам кожу.

— Ваше королевское высочество, это Натан Геллер, — представила меня Ди. — Натан, — герцогиня Виндзорская.

— Огромная честь для парня из Чикаго, — сказал я, принимая протянутую мне руку и улыбаясь, хотя моя улыбка, конечно, не шла ни в какое сравнение с ее.

— Большое удовольствие для девушки из Вирджинии познакомиться с соотечественником, — произнесла герцогиня. Ее южный выговор был не лишен определенного шарма, хотя в ее речи временами сквозила британская манерность.

— Я слышал много удивительного о вашей работе в Красном Кресте, герцогиня. В том числе и о столовой для солдат с разным цветом кожи...

— Стоит ли благодарить вас за комплимент, мистер Геллер? Кто это рассказывает вам обо мне такие истории?

Я улыбнулся.

— Не знаю, стоит ли говорить... — замялся я.

Широкая улыбка капризно искривилась.

— Ну же, мистер Геллер, — вы среди друзей.

— Что ж, это была Салли Ранд.

С секунду герцогиня стояла, словно громом пораженная, ее огромные глаза цвета фиалки будто заледенели, а затем она заливисто рассмеялась. Ди рассмеялась также.