Макс Коллинз - Двойник

Доктор посыпал труп известью, как будто сеял семена. Потом поставил наполовину пустой мешок рядом с ямой и посмотрел на стоявшего напротив Нельсона.

– Что теперь?

В этот момент Фред Баркер ударил Морана по затылку лопатой.

Я никогда не смогу ни описать этот звук, ни забыть. Это были, я бы даже сказал, два звука. Первый – металлический, почти звон, разнесшийся эхом в ночи. Потом раздался второй – отвратительный щелчок, с каким разбивается на асфальте падающий с верхнего этажа арбуз. Я до сих пор слышу эти звуки.

Доктор Джозеф Моран, конечно, ничего уже не слышал. Упав в яму лицом вниз, он распластался на трупе Кэнди Уолкера. Затылок у него провалился так, что были видны мозги. Док Баркер сверху полил щелок ему на руки, высыпал в яму всю оставшуюся известь и сбросил туда простыню. Она летела вниз, как раненая птица.

– Давай, давай! – обратился ко мне Нельсон. – Бери лопату и засыпай.

Фред, Док и я засыпали яму. Фред работал той же лопатой, какой прикончил Морана.

Потом мы отправились обратно. У каждого из нас, кроме Нельсона, была на плече лопата, как у гномов из «Белоснежки». Тишину темной ночи нарушали только наши шаги по травянистой почве.

Когда мы подходили к дому, я попытался узнать у Нельсона о конверте, который, по словам Морана, находился у его адвоката.

– Именно в этом деле ты и сыграл свою роль, – ухмыльнулся Нельсон.

– Что ты хочешь сказать?

– Когда я пошел звонить, то один звонок был к Нитти.

– И что?

– Они добрались до адвоката Морана.

– Убили его?

– Нет! Купили его. Это же Чикаго, ты что, забыл?

– Так это Нитти предложил убить Морана?..

– И Нитти хотел его смерти.

– Потому, что он передавал «грязные» деньги?

– Да, и еще Нитти волновало, как и нас, что Моран слишком много пил и болтал.

– Вот оно что...

– Ты не догадывался, зачем тебя сюда послали? Чтобы передать Доку Морану билет в ад. Или ты думал, что Нитти хотел его возвращения в Чикаго, чтобы тот выпотрошил очередную шлюху?

Нитти, щедро снабдив меня водительским удостоверением на имя Джимми Лоуренса, не сказал, что я еду со смертным приговором для Дока Морана. И вот теперь я оказался в самом гнезде бандитов. И из-за того, что помог убить Морана, я стал их сообщником теперь. Я не предполагал, что так случится. Но если бы и знал о замышлявшемся, то не смог бы ничего предпринять, чтобы помешать убийству.

Теперь так же, как и Моран, я знал, где лежат покойники.

В восемь вечера на ферме все занимались своими делами. Долорес и Хелен сидели на диване и слушали по радио Бернса и Аллена («Грейси все еще искал своего пропавшего брата» в их исполнении). Мамочка на маленьком столике пыталась собрать одну из своих мозаик. Она сидела на диване у окна, и ее ножки не доставали до пола. Милдред Джиллис находилась в гостиной, она что-то вышивала. Ее мальчики лежали на ковре и играли в настольную игру. Время от времени они начинали шуметь, но каждый раз Милдред усмиряла их. В кухне мужчины играли в покер с небольшими ставками. Игроки – Фред и Док Баркеры, Верле Джиллис и «Детское личико» Нельсон – толпились у длинного стола. Несмотря на маленькие ставки, все старались играть серьезно, особенно Нельсон.

Я тоже играл, но, выиграв тридцать центов, вышел из игры, потому что Нельсон так разозлился, как будто я задумал сбежать, выиграв у него все имевшиеся деньги.

Вам бы никогда не пришло в голову, что сегодня здесь умерло два человека. Один окончил свою жизнь на этом заваленном сейчас картами и мелочью столе. Второй был убит лопатой веселым Фредом Баркером, который сейчас, хохоча и показывая рот, полный золотых зубов, вовсе об этом не вспоминал.

В отличие от них я чувствовал себя именно так, как чувствует себя человек, который рыл могилу и помогал опустить туда очередного покойника.

Я вышел в ночь. Было прохладно. Прошелся по двору фермы, осмотрел разные постройки. Это было несложно сделать, потому что на высоких столбах горели фонари. За домом стояло несколько машин, остальные, наверное, находились в сарае. Дверь сеновала была открытой. Слышался стрекот сверчков, и в воздухе пахло навозом. Я увидел Карписа, маленький и хрупкий, он легко покачивался на качелях.

Карпис улыбнулся и кивнул мне головой. Его улыбка по-прежнему наводила страх.

Я прислонился к столбу.

– Так и должно было случиться, – спокойно заметил Карпис.

– Что?

– Док Моран. Просто дело времени. – Он спокойно пожал плечами.

– Наверное.

– Мне показалось, что вам не нравится, когда убивают людей.

– Вообще-то это не мое любимое занятие.

– Я вас понимаю. О, я не против иногда проявить силу, помахать пистолетом, но убивать мне тоже не доставляет удовольствия.

Из гостиной послышался смех. Это Грейси что-то сказал смешное по радио.

– Фредди же – наоборот, – продолжал Карпис. Его забавлял наш разговор. – Думаю, он рожден убивать. Иногда меня поражает, как ему удается легко расправляться с людьми с помощью своего пистолета. Он запросто может убить любого, стоящего у него на пути, – копа, бандита или обычного человека, – ему все равно.

Я не знал, что ему ответить на это.

– Может, потому, что Фредди рос в Озарке [52], или эти народные песни. Может, это их семейная черта, ведь его старший брат Герман погиб в перестрелке с копами. А у Дока, черт побери, просто палец чешется, чтоб поскорее нажать на курок.

– У них безопасной кажется только Мамочка. Качели поскрипывали, скрип заглушал стрекот сверчков и все остальные ночные звуки, а также даже приглушенные звуки радио в комнате.

– Да, Мамочка достаточно безопасная, но тоже своеобразная личность.

– Мне кажется, ее не волнует, каким образом ее парни зарабатывают себе на жизнь.

Карпис заулыбался и покачал головой.

– Все, что делают ее мальчики, ей кажется правильным. Ничего дурного они не могут делать, считает она.

– По-моему, сыновья так же относятся и к ней.

– Вы только посмотрите, как она держится за них, ездит с нами. И Фредди, Док, и я – просто три брата, которые заботятся о своей Мамочке, если вдруг кто-то начнет интересоваться нами. Это прикрытие для дураков. Что еще может выглядеть более невинным?

Качели продолжали скрипеть, а по радио раздавался смех.

Я сказал:

– Не знал, что Нельсон тоже работает с вами.

– Обычно не с нами, но я знаю его уже много лет. Он сохраняет преданность. Он очень храбрый и быстро на все реагирует. Мы сейчас собираемся заняться крупным делом.

Очень внимательно посмотрев на меня, он спросил:

– Вы всегда занимаетесь рэкетом или иногда хотите подработать на жизнь другими способами?

Я сел на качели рядом с ним. Карпис перестал раскачиваться. Но качели продолжали двигаться по инерции.