Валерия Вербинина - Темное солнце

— Это твое окончательное решение? — спросил Август. Сейчас он более всего походил на обиженного ребенка.

— Да, Август. И не спрашивай, почему.

— Я и не хочу. — Август закусил губу. — И ты уйдешь с ним? С ним? Боже мой! Но что он может дать тебе, Мадленка? Он наш враг, он рыцарь, он крестоносец, и он… он не проживет долго. Твоя семья отвернется от тебя. Твои друзья…

— Мне никто не нужен, кроме него.

— Ты губишь себя, — тихо сказал Август.

— Прощай, — отозвалась Мадленка и крепче сжала в руке поводья. — Будь здоров и не изменяй своей княгине.

Август ничего не ответил. Он пропустил ее маленький отряд вперед, а сам не спеша двинулся обратно. Несколько раз он обернулся, словно надеялся, что его позовут; но Мадленка уходила от него все дальше и дальше, и вскоре и она, и ее слуги исчезли за поворотом.

На развилке Мадленка отпустила своих спутников. Она дала им все деньги, какие у нее были при себе, и велела возвращаться домой. Ее решение никого особенно не удивило. Слуги поклонились ей и удалились по той дороге, что вела в имение ее отца.

Оставшись одна, Мадленка вздохнула полной грудью. Ей было и радостно, и страшновато, и немного грустно. Что-то ждет ее впереди? Но в глубине души она не сомневалась, что поступает правильно.

Крестоносцы на дороге затянули очередную песню. Один голос начал, другие подхватили. Песня была старая, ее написал Вальтер фон дер Фогельвейде еще два века назад. Мадленка подняла голову, вслушиваясь в слова.

Мадленка улыбнулась. Перевернута страница, и начинается новая жизнь. Она сделала все, что могла. Она отомстила за брата, она разорвала паутину лжи, но теперь настало время подумать о себе. Кто-то не поймет ее, но ей это безразлично.

Мадленка повернула коня и двинулась туда, где вдали алели стены и башни Мальборка.

По-латыни разумеешь? (лат.)

Разумею (лат.)

Мир вам (лат.)

Она не в себе (лат.)