Татьяна Луганцева - Мордашка класса люкс

Венсан поежился, он оставался при своем мнении: все эти штучки людям артистического плана нужны для того, чтобы выделяться, так как в их кругу яркая индивидуальность нужна, как нигде.

– Вы настолько суеверны? – спросил он ее.

– Конечно! А как же! Я на старости лет занялась изучением спиритизма и оккультизма. Молодой человек, вы еще многого не знаете!

– Я не настолько молод, уверяю вас.

– По сравнению со мной вы – мальчик! – махнула рукой Серафима, звякнув множеством странных, старинных браслетов из серебра.

Она обратила свой взор на Галину.

– Что же ты, дорогуша, скрывала от нас своего принца? Непростительная оплошность! Уже три года летаешь на крыльях любви, светишься счастьем и не представила своего кавалера старой подруге? Боишься, что отобью? – рассмеялась она.

– Вы, как всегда, шутите! Выглядите великолепно! Всегда рада видеть вас у себя в салоне! – защебетала Галя, и Венсану стало противно, что она так стелется и унижается перед этой холеной барыней с остатками былой красоты на лице.

– Вы артист? – снова обратилась к нему Серафима. – Нет, постойте, я угадаю! Вы – поэт! У вас лицо поэта!

– Серафима Яковлевна…

– Просто Сима, сколько можно говорить! Когда ты, Галя, называешь меня Серафимой Яковлевной, я ощущаю себя столетней старухой.

– Что вы Сераф… то есть Сима, я не хотела вас обидеть, я только хотела сказать, что Венсан – пластический хирург.

– О! – звякнула своими браслетами на руках Серафима. – Я почти угадала! Хирург, тем более пластический, в душе должен быть поэтом.

– Нет, мадам, я скорее прагматик, – ответил Венсан.

– Вам еще не встретилась та женщина, которая разбудит в вас романтика! – погрозила она ему пальцем.

– Сима, ну что ты такое говоришь, его муза перед тобой, – поправила свои кукольные локоны Галя.

– Хирург-пластик… теперь понятно, молодой человек, почему вы с таким интересом разглядывали мое лицо. Думаете, возможно ли натянуть этот старый чулок? Нет, Венсан, я дорожу каждой своей морщинкой и никогда бы не легла под нож хирурга. Лицо натянуть можно, а куда денешь опыт и мудрость отсюда? – Серафима постучала по своей голове. – Я не хочу терять свою индивидуальность и стать моложавой, безликой куклой, и на твоем бы месте, Галочка, я не увлекалась пластическими изменениями своей внешности. Ты еще слишком молода. Пусть я сейчас не красива, зато по моему лицу можно судить о бурном прошлом, уж поверьте, мне есть что вспомнить, – закончила свою мысль Серафима и, взяв Венсана под руку, повела его в глубь галереи, обернувшись к Галине, – я позаимствую у тебя кавалера на полчаса.

– Конечно, Сима!

Венсан шел мимо накрашенных дам в дорогой одежде, мужчин, в основном с бородками и усами, экспонатов выставки, и у него начало мелькать в глазах. Серафима говорила без умолку, успевая представлять его как спутника Галины и своего желанного гостя. Попутно она рассказывала ему о работах, представленных на выставке, то есть была своеобразным экскурсоводом. Чтобы Серафима сама представляла работы, выставленные у нее в салоне, надо было очень ей понравиться.

– Это произведение одного молодого талантливого художника, чудо-паренька, – показала она картины, выполненные в авангардном стиле и больше напоминающие пятна красок в сине-желтой гамме. Венсан скользнул взглядом по этим пятнам и подумал о том, что паренек действительно должен быть «чудом», чтобы выставляться в престижном салоне с такой мазней.

– Я в этом мало что понимаю, – тактично ответил он хозяйке салона.

– Я тоже, – наклонилась к нему Серафима и заговорщицки прошептала на ухо: – А вот эти керамические вазы ручной работы привезли с Востока от одного мастера-инвалида. Он не ходит, но руки у него золотые.

– Красивая ваза, – остановился Венсан перед большой, покрытой синей глазурью в мелкий орнамент вазой и провел по ней рукой.

– Эта ваза расписывалась целый год вручную и стоит десять тысяч долларов. Купив ее, вы поможете ее автору, а если учесть, что он инвалид, то сделаете еще и доброе дело, выступив в роли спонсора.

– Я подумаю над этим предложением, – ответил Венсан.

– У вас красивые руки, я люблю мужчин с красивыми руками, – сказала она, перехватывая его руку и добавляя: – Но это не дает вам право трогать хрупкий, дорогой экспонат, этого делать нельзя.

– Извините, я задумался, – отдернул руку Венсан.

Серафима провела его еще через два отсека с картинами и скульптурами, и они оказались в зоне, вход для посторонних в которую был запрещен.

– Не стесняйтесь, Венсан, заходите в мои апартаменты, – пригласила хозяйка.

Он шагнул через порог и оказался в большой полутемной из-за вуалевых драпировок на окнах комнате неправильной формы. По зеркальным полкам стеклянных витражей были расставлены милые красивые вещички – вазочки, сувениры, шкатулки, забавные фигурки и так далее.

– Это – мое царство! – окинула взглядом стены Сима и пригласила Венсана присаживаться в большое удобное кресло, застланное ковром в восточном стиле. – Здесь собрана моя личная коллекция – вещи, которые дороги мне по разным причинам и с которыми я не хотела бы расстаться ни при каких обстоятельствах. Вы что-нибудь коллекционируете, Венсан?

– Боюсь, что нет…

– Вы не привязаны к прошлому? Вам нечего вспомнить и предаться сентиментальным чувствам? Ах, как вы, мужчины, прагматичны! Вам никогда не понять женскую душу.

– Я в детстве коллекционировал цветные обертки от конфет, – успокоил ее Венсан.

– Что же с вами случилось, что вы перестали коллекционировать цветные фантики? – проникновенно спросила Серафима.

– Я на жизнь не жалуюсь, я много чего достиг и считаю, что крепко стою на ногах, у меня есть хорошая профессия, – ответил он, закидывая ногу на ногу.

– А чувства?

– Я самодостаточен, – пожал плечами Венсан, не совсем понимая интерес владелицы модного салона к своей персоне.

Серафима расположилась напротив него на какой-то восточной кушетке, достала из ящика столика, разделявшего их, гадальные карты.

– Вы мне глубоко симпатичны, и я хочу погадать вам, – блеснула она фарфоровыми зубами.

– Запретить вам я не могу, но хочу предупредить, что в эти вещи я не верю.

– Я тоже раньше не верила, пока серьезно не увлеклась этим делом, – не поднимая глаз, сказала она.

Серафима приняла самый сосредоточенный вид и начала раскладывать карты.

– Вы – интересная личность, Венсан, судьба к вам благоволит. Вот и карты говорят то же самое. У вас очень положительная аура, чистые мысли, светлая душа, вы просто ангел!

– Вы явно льстите мне, – улыбнулся он.

– Это карты так говорят, я тут ни при чем. Ой, что это? Похоже, я вас сглазила, – нервно затеребила бусы на шее Серафима.