Дарья Донцова - Черт из табакерки

Альбина зарыдала.

– Прекрати, – поморщилась я, – у нас только час, надо использовать время с толком, вряд ли еще такое свидание дадут, наревешься в камере!

Соловьева заткнулась, утерлась рукавом элегантного костюма и сказала:

– Ладно, все равно Никиты нет, значит, и моим тайнам конец.

Альбина и Никита познакомились студентами. Оба происходили из интеллигентных, но не слишком обеспеченных семей. Первое время парень очень нравился девушке, и она охотно проводила с ним время. Никита, воспитанный строгой бабушкой и матерью, был человеком обстоятельным, правильным во всех отношениях. Даже в молодые годы он отличался крайней практичностью и был не по годам рассудителен. Чурался веселых компаний, не пил до утра с приятелями, не играл в карты, не бросал девушек. Хотя, справедливости ради, стоит сказать, что многие студенточки, в особенности провинциалки, весьма благосклонно поглядывали на интересного парня с московской пропиской. Но Соловьев шашней не заводил, надежд девчонкам не подавал, а на четвертом курсе начал ухаживать за хохотушкой Альбиной. Делал он это, как и все остальное, обстоятельно. Водил в театры и концерты. Кино Никита не любил. Покупал цветы и милые, но скромные подарки, потом познакомил с мамой…

Прошел год, и Альбина стала понимать, что они с Никитой не пара. Нет, он был замечательный, но каждое положительное качество имеет противоположную сторону. Обстоятельность оборачивается занудливостью, бережливость – скаредностью, излишнее трудолюбие – наплевательством на ближних. Альбине, веселой и смешливой, было тяжело с не по возрасту серьезным Никитой, и она совсем было решила с ним порвать, как парень торжественно предложил ей руку и сердце.

Альбиночка сразу не ответила, попросила время на раздумье. Совета она спросила у мамы, а той положительный Никита нравился чрезвычайно, вот женщина и заявила ей сразу: “Держись за него двумя руками, дочка! Чует мое сердце, добьется он успеха, взлетит высоко, будешь жить как за каменной стеной и не считать копейки”.

Альбина, с одной стороны, понимала, что Никита не тот, кто ей нужен, но с другой… Мама всегда оказывалась права, и еще очень неудобно было перед родственниками Соловьева, принимавшими ее в доме на правах законной невесты… И девушка согласилась.

Уже через два года, беременная Викой, она поняла, что совершила жуткую, просто роковую ошибку. Муж вызывал рвотные судороги. Выдавая деньги на хозяйство, он поднимал вверх указательный палец и занудно повторял:

– Запиши расходы, копейка рубль бережет.

Потом как-то разом скончались все родственники, и они остались вчетвером – Альбина, Никита, новорожденная Вика и Антон. Тут же начались скандалы. Никита не понимал, почему он должен содержать совершенно здорового взрослого парня.

– Пусть идет разгружать вагоны, – твердил Соловьев.

– У него слабое здоровье, – отбивалась Альбина.

– Ну надо же, – ухмылялся Никита, – а ест за троих! Болезненный наш.

Альбина обижалась, уходила в спальню и долго плакала. Нет, не такой представляла она себе семейную жизнь, к ним даже не ходили гости, потому что Никита не выносил шума.

Однажды после одной особо бурной сцены женщине пришла в голову простая мысль: а чего она мучается? Живем, слава богу, не в католической Италии, развестись можно в любой момент… Разделить квартиру, подать на алименты… Альбина собралась уже начать тягостный разговор с Никитой, но тут на их головы упало богатство.

Разве можно бросить курочку, которая несет золотые яйца? Альбина присмирела, жизнь богатой женщины пришлась ей по вкусу. Прекратились скандалы из-за денег, появились дорогие, изысканные вещи… “Ради такой жизни можно и потерпеть, – думала женщина. – В конце концов, Никита почти не бывает дома”. Очевидно, из-за того, что постоянно приходилось сдерживать свои негативные эмоции, у Альбины начались жуткие мигрени, и еще ее ужасно раздражала Вика. Девочка, как назло, уродилась вся в отца: такая же серьезная и рассудительная. Бедную Альбину порой брала оторопь, когда ребенок заявлял: “Не надо покупать новое платьице, незачем тратить деньги”.

Антона пришлось поселить с собой, и дома из-за него часто случались распри.

Словом, жизнь в достатке тоже не приносила счастья. От тоски Альбина принялась ходить в тренажерный зал, шлифовать фигуру, и там познакомилась с тренером, Славой Рыбаковым.

Начался бурный роман, просто мексиканский сериал. Славик был полной противоположностью Никите – веселый, общительный, балагур, любитель вкусно поесть. Жил он вместе с матерью, обожавшей сына до потери сознания. Как раз в этот момент Никита улетел в Америку, и целый месяц любовники были предоставлены сами себе. Особых средств у Рыбакова не было, но он не делал из этого трагедии. Получил зарплату – веселится. К деньгам Слава относился легко, и это качество чрезвычайно нравилось Альбине.

Тридцать дней пролетели, как один. Никита вернулся, но сильных изменений в жизни прелюбодейки не произошло. Соловьев пропадал целыми днями на работе. Он окунулся в мир шоу-бизнеса и хотел занять в нем достойное место. Альбина постоянно придумывала, как бы ей заполучить побольше денег. То требовалось имплантировать четыре зуба по две тысячи баксов за штуку, то купить дорогое лекарство, то нанять Вике гувернантку… Платя гораздо меньше названной суммы врачам и учителям, Альбина клала разницу в карман.

Никита же, как ни странно, перестал ее контролировать так тотально, как раньше. И когда жена подсовывала ему под нос книжечки с подтасованными расходами, отмахивался:

– Средства есть, распоряжайся, помни только, что у нас Вика растет.

Альбина лишь удивлялась: надо же, однако, какая метаморфоза! То, что она беременна, женщина поняла поздно. Напуганная неожиданным шевелением в животе, она побежала прямиком к онкологу, а тот отправил ее в другой кабинет.

– Примерно пять месяцев, – вынес вердикт гинеколог.

– Но у меня месячные, – в ужасе воскликнула Альбина.

– Не вы первая попались на эту удочку, – улыбнулся врач, – очень распространенная ошибка: милые дамы считают, что с оплодотворением прекращается менструальный цикл. Так и случается у семидесяти из ста женщин. Но у остальных тридцати регулы приходят, как всегда.

Альбина вернулась домой в полубессознательном состоянии. Никита, не слишком сексуальный, не трогал жену с января, весь пыл мужик тратил на бизнес. А на дворе уже стоял жаркий август. Даже идиот мог посчитать по пальцам месяцы. Никита моментально бы понял, что жена изменила ему.

Целый месяц Альбина искала врача, готового сделать аборт на таком сроке. Но даже за очень большие деньги акушеры отказывались, говоря, что в пять месяцев плод вполне жизнеспособен, а на убийство никто идти не хотел.