Станислав Шат - Авантюристы и аферисты

— Давай!!!

Прапорщик не видел, что произошло, и поэтому изо всех сил сдавил ножницы на оттопыренной гордости быка, так и не получившего общую анестезию.

— Аааааааа! — Заорал тонким фальцетом, бывший «генофонд коровника».

И в мгновение ока, развернувшись мордой к подлому палачу, бык оборвал верёвку, которой был привязан к столбу. Сидящий на корточках прапорщик, как кенгуру, не распрямляясь с ножницами в руках, в два прыжка оказался на крыше ближайшего строения. Старший же прапорщик, не выпуская из рук черенка от кувалды, с помощью одних только ног и зубов, взлетел на верхушку злосчастного телеграфного столба, где тут же и запутался в проводах, как пойманная в силки птичка.

Бык, не помня себя в ярости и не видя ничего от боли, рванул вперёд. Впереди оказалась стена солдатской столовой, которая, чисто по-армейски, была построена всего в один кирпич. Её он прошёл насквозь, как картонную коробку. В середине столовой раздались дикие вопли, и через несколько секунд пробив насквозь противоположную стену, бык уже появился с другой стороны столовой, но уже неся на своих рогах повара в белом халате, развевающемся на ветру от скорости движения. Повар, уцепившись обеими руками за рога быка, словно на брусьях, и неистово визжа, пытался выполнить какую-то сложную гимнастическую комбинацию движений. Но вместо этого, он, не желая того сам, бил своим пахом наотмашь быка в морду. Складывалось такое впечатление, что повар был совсем не той сексуальной ориентации, которая значилась в его личном деле.

Следующей преградой, на пути обесчещенного самца, стала казарма. Влетев, как метеор в середину, причём почему-то через парадный вход, и услышав крик обезумевшего дневального, который по инерции прокричал «Смирно!», бык понёсся в спальное помещение. Повар, основательно сошедший с ума и пролетающий мимо него на рогах у быка, попытался после этой команды, даже отдать честь, распластавшемуся, как плакат на стене, дневальному.

В секунду, соорудив своим мощным телом в казарме баррикаду из всех кроватей, гора мышц с поваром на голове, покинула помещение привычным уже способом, — через стену.

Войсковая часть пришла в движение. Завыли сирены, и прозвучала истошным голосом, чья-то команда:

— Рота в ружьё!!! Тревога!!!

Весь личный состав кинулся в оружейную комнату за автоматами, но многие рванули туда в поиске найти там укрытие. А несчастный, кастрированный красавец, влетел в это время на спортгородок, как раз на спортивный праздник роты охраны под командованием «диверсанта в туфлях». И праздник спорта действительно начался. Солдаты, которые в обычное не боевое время, лишь еле-еле укладывались в нормативы, теперь показывали чудеса скорости по бегу. Несколько из них обогнали даже командирский «УАЗик», несущийся на полной скорости прочь от парнокопытной смерти, в сторону «секретного объекта».

Арсэн, Леонидович и два солдата-механика, расчётливо заняв позицию на кузове «ЗИЛа», наблюдали сверху за театром боевых действий, как великие полководцы старых времён. Вот, бык уже догнал, очень быстро отступающие силы противника, и видимо захотел прорваться к «ЗКП», когда оттуда послышалась команда:

— К бою!

В это время, повар, к которому в эту минуту вернулся голос, завопил:

— Не стреляйте!!! Свои!!!

— Пароль!!! — Завопили, ему в ответ.

— Аааа! — Прозвучало в ответ, и человек в белом халате, каким-то образом слетел, наконец, с морды животного.

— Огонь на поражение!!!

Раздалась канонада автоматных очередей, и десятки пуль впились в мощное тело быка. Но он не падал, а продолжал двигаться к стрелявшим, правда скорость его движения была уже не та. Автоматы всё стреляли и стреляли, а рогатый противник всё ближе и ближе приближался к окопу с солдатами. У некоторых кончились патроны, и они, выхватив штык ножи, готовились сойтись с быком в рукопашную. Ну вот, нашпигованный пулями, как голубцы рисом, он упал на передние копыта и все равно продолжал всё медленнее, и медленнее, но ползти вперёд. До рубежа защитников ЗКП осталось пять метров, четыре, три и тут солдаты с криком «Врёшь гад! Живым не возьмешь!», выскочили из окопа, и пошли врукопашную.

Но в этот момент, силы и жизнь покинули штурмующего высотку рогатого титана, и издав последний тяжелый выдох, опозоренный, но не сдавшийся, мохнатый красавец пал смертью храбрых.

В наступившей тишине, картина разрухи, запах пороха, стоящие с автоматами в руках солдаты, над расстрелянным телом и клубы пара, вырывающиеся из проломов солдатской столовой, производили впечатление настоящей войны. Эта зловещая тишина звенела в ушах.

Уцелевший генералитет на кузове «ЗИЛа», в лице Арсэна и Леонидовича, начал искать глазами зачинщиков боевых действий.

— Леонидович, ищи этого козла в фуражке, а то можем не успеть. Военный трибунал тоже может не успеть… Их дураков, солдаты расстреляют за это ещё сегодня — без суда и следствия.

— У них на воротах теперь должно быть написано объявление: «Стадо зоофилов снимет свиноферму». — Вертя головой во все стороны, выговорил «тайный агент защиты животных».

— Не переживай, Леонидович…. Найдём прапорщика, найдём собаку, найдём собаку, найдём деньги, а за те деньги, что мы получим, мы этого быка, посмертно, наградим каким-то своим, боевым орденом. И обелиск, с погрудьем ему поставим. — Продолжал, по инерции тихо, говорить Арсэн, вглядываясь в клубы пара у столовой. — Есть! Вот он сволочь!

— Где?!

— Да вон! Ползёт на карачках, у курилки, к выходу на КПП.

И с этими словами, перемахнув через борт грузовика на землю, Арсэн устремился наперерез дезертирующему на четвереньках прапорщику. Подбежав к быстро двигающемуся виновнику военной заворушки, он рявкнул над ним так, что вояка от неожиданности замер и отдал честь будучи на карачках.

— Смирно!!! Прекратить движение! Встать, когда с вами старший по званию разговаривает!

Прапорщик, у которого мозги были отключены, а вместо них на всю силу работал инстинкт самосохранения, вдруг прижался лицом к ногам Арсэна, обхватив обеими руками его колени, и захныкал:

— Лучше в плен, чем назад, в руки своих! Меня расстреляют без суда и следствия, по закону военного времени!

— Встать! И марш за мной! — Скомандовал Арсэн и не оборачиваясь, двинулся через КПП.

Прапорщик, как под гипнозом, поднялся на ноги и двинулся вперёд. Подбежавший Яков Леонидович, лишь подытожил:

— Начало таки положено…. Конец поставлен…

Выйдя за пределы «зоны локальных боевых действий», и не дав прапорщику опомнится, Арсэн сжал его локоть и пристально смотря в обезумевшие глаза, начал говорить, как опытный гипнотизер:

— Тебя привлекут за этот погром в части…. Трибунал тебя посадит… Единственное спасение — это материально компенсировать ущерб… Правильно?