Кэролайн Данфорд - Смерть в хрустальном дворце [litres]

© Жукова М., перевод на русский язык, 2020

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Он даже купил мне кольцо. Оно очень необычное – изумруд в центре, в окружении чередующихся маленьких бриллиантов и аметистов, оправа из белого металла. Я думаю, что это кольцо сделано на заказ специально для меня. Надевая его мне на палец вчера вечером после ужина, он что-то лепетал про мою уникальность, про то, что я достойная и заслуживающая уважения женщина. Присутствовали только Ганс с Ричендой, но Бертрам все равно очень смущался. Надеюсь, он не будет в дальнейшем смущаться из-за моего происхождения – или, скорее, того, что он думает о моем происхождении, так как мне еще только предстоит рассказать ему правду. Или все дело в том, что он знает о моей помолвке с Рори? Мы были помолвлены совсем недолго, и я никогда не говорила об этом прямо. Я никогда больше не буду об этом даже заикаться – ни при каких обстоятельствах, а Рори – человек благоразумный, хотя и ревнивый. Надеюсь, ему хватит здравомыслия тоже не упоминать о нашей помолвке.

Из-за этого я задаю себе вопрос: сказал ли Бертрам Рори о том, что мы теперь официально обручены? Сейчас Рори служит мажордомом в поместье Бертрама «Белые сады». Оно расположено на болотах, дом регулярно заливает водой, и мне кажется, что он обречен – ничего хорошего при расположении в таком месте ждать не приходится. Большинство господ не делятся сокровенным со слугами, не доверяют им свои тайны, ну, если только камердинерам. Взаимоотношения джентльмена и его камердинера могут быть совершенно особенными и таинственными. Это очень желанная и престижная должность. Я думаю, что многие слуги считают ее чем-то похожей на должность хранителя королевских покоев во дворце. Камердинер оказывается ближе всех к господину в доме джентльмена. А Рори время от времени выполняет обязанности камердинера Бертрама и прислуживает ему, когда Бертрам останавливается в доме Мюллеров, я же все еще технически остаюсь компаньонкой Риченды, причем компаньонкой, которой платят жалованье. Все это довольно запутано.

Бертрам, Рори и я неоднократно попадали в такие ситуации, где мы оказывались на равных. Мы раскрывали тайны. Мы тщетно пытались добиться справедливого обвинения в убийстве старшего брата Бертрама и Риченды, Ричарда, а также признания его виновным в совершении ряда других чудовищных и гнусных преступлений. Вначале этими делами занимались только мы с Бертрамом, и один раз у нас даже получилось надеть на Ричарда кандалы. Затем в доме появился Рори, человек очень умный, что не всегда идет ему на пользу. Его один раз даже несправедливо обвинили в убийстве, и он стал частью нашего странного трио. Мы втроем подписали документ под грифом «совершенно секретно» – обязались посвятить свою жизнь нашей стране и монарху, если нас к этому призовут. В прошлом такие призывы исходили от одного весьма раздражающего, хотя и довольно обходительного типа – шпиона по фамилии Фицрой, и если честно, я была бы очень рада больше никогда в жизни его не видеть.

– О, какие цвета! Вы только посмотрите! – взвизгнула Риченда. Основное блюдо только что унесли. На самом деле такой энтузиазм, как сегодня при виде моего кольца, Риченда раньше демонстрировала только в ожидании подачи на стол пудинга.

– Очень необычное кольцо, – сказала я.

Бертрам решил встать на одно колено перед тем, как подарить мне кольцо, хотя он сделал мне предложение руки и сердца (а я его приняла) еще несколько недель назад. Он нежно смотрел на меня своими карими глазами, и его взгляд очень напоминал взгляд нового члена семьи – недавно приобретенного спаниеля [1] Это был подарок Риченды удочеренной ею Эми, чтобы отвлечь внимание девочки от недавно родившихся близнецов – ее младших брата и сестры. .

– По-моему, оно очень красивое, – заявила я.

– Цвета суфражисток, Эфимия! – воскликнула Риченда. – Как здорово заполучить мужа, который верит в справедливость нашей борьбы.

Сказав это, Риченда мгновенно впилась зубами в булочку, чтобы не демонстрировать неподобающих или неуместных эмоций. (Я думаю, что Риченде потребуется немало времени, чтобы сбросить набранный во время беременности вес, если у нее это вообще когда-нибудь получится.)

Ее муж Ганс, элегантный мужчина, наполовину немец, мой добрый друг, с трудом сдержал вздох.

– Моя дорогая, может, это кольцо означает что-то другое? – высказал предположение он. – Может, оно имеет какое-то особое значение для них двоих? На кольце моей матери драгоценными камнями было выложено слово «любимая».

Ганс не против равенства мужчин и женщин, но придерживается вполне определенного мнения о том, как его следует добиваться. Он до сих пор испытывает раздражение от того, что из-за Риченды я оказалась в неприятной ситуации – в гуще яростной драки, а потом и в тюрьме… [2] Пожалуйста, прочитайте мои записки под названием «Смерть за правое дело».

Бертрам встал и уселся за стол. Он посмотрел на меня, я едва заметно кивнула.

– Да, оно имеет значение для нас, но я не думаю, что мы сейчас готовы об этом рассказать. Да, дорогая?

Я слегка дернулась, услышав обращение «дорогая», но кивнула, показывая, что согласна. Я прекрасно знала, что Бертрам таким образом показывает, признает равноправие женщин, но ни он, ни я не хотели прямо говорить об этом Риченде. Ведь тогда между хозяевами дома начнется спор.

– Это прекрасно, – сказала Риченда, затем вздохнула и опустила глаза на внушительных размеров бриллиант в кольце, которое Ганс подарил ей, когда делал предложение. После этого она укоризненно посмотрела на мужа. Ее кольцо, несомненно, стоило дороже моего (Ганс – успешный банкир), но Риченда всегда ругает мужа за отсутствие романтизма [3] Я думаю, что Ганс вполне мог бы быть романтичным, если бы Риченда не провоцировала его так часто. .

– Когда свадьба? – спросил Ганс.

Бертрам слегка покраснел и попытался ослабить воротник.

– В поместье продолжаются работы. Боюсь, что церковь там пока не готова к проведению церемонии – из-за сырости и разросшегося мха. Нужно какое-то время, чтобы все подготовить. Кроме того, как вы можете догадаться, мой брат намерен вставлять нам палки в колеса, если только это у него получится.

– Не понимаю, какое отношение ваша помолвка имеет к нему, – объявил Ганс. – Я буду счастлив предоставить в ваше распоряжение свое поместье. Подумайте о свадьбе у нас. Деревенская церковь здесь очень красивая.

– О, мы не можем навязываться, – пролепетал Бертрам.

Ганс мило улыбнулся:

– Послушай меня, Бертрам. Эфимия жила у нас как член семьи, и я почту за честь организовать ее свадьбу у нас.