Анна Данилова - Пляжный детектив [сборник litres]

– Вот молодец, понимает, что к чему, – одобрительно глянув на нее, проговорила Лиза. – Не то что ты, поэтесса. Ладно, девки, пойду я тоже к ментам. А то любимые соседи на меня сейчас наговорят. До вечера!

И энергично зашагала туда, где столпились полицейский и соседи. А подруги вернулись в квартиру.

– Мы пойдем к ней в гости? – спросила Алла, когда женщины засели за утренний кофе.

– Обязательно.

– Но почему она позвала нас вечером, если у нее будет дед?

– Не хочет его на свои кормить, а я всегда прихожу с пакетом продуктов. Почему – сама догадываешься, наверное.

– Лиза с базуры не только предметы тащит?

– Вот именно. Как-то она мне предложила голубцы, которые я же утром выкинула. Они не были тухлыми, просто не свежими, и я завернула их в пакет, и все равно объедками питаться не хочется.

– Она бедствует?

– Ничего подобного. У Лизы пособие по старости, и в высокий сезон она сдает одну из комнат. Сейчас еще и дед помогает.

– Но содержать пятикомнатную квартиру дорого.

– Она за нее не платит, только за свет и воду. Тут многие так делают. По закону их не могут выселить.

– А Лиза на самом деле гадина?

– Еще какая.

– Тогда почему ты с ней общаешься?

– Она меня забавляет. Я же тебе говорила, что жизнь тут скучная, а Лиза та еще клоунесса.

– Но она, как ты считаешь, могла бы решиться на убийство человека?

– Кишка у нее не тонка, это точно. Но я не думаю, что это она Писюна долбанула.

– Месье Пусьена, – напомнила Алла и хихикнула. – Который Лизе не давал проходу. Как-то сомнительно, не правда ли?

– Кто его знает, этого… Пусьена. Я никогда у него не видела женщины. А потребности наверняка имелись, молодой мужик ведь. А о Лизином прошлом всем известно. За это нужно благодарить ее заклятую подружку Луизу. Они как поругаются, так начинают друг друга чихвостить.

– Но Луиза сама не без греха.

– Она своего прошлого и не скрывала никогда, а Лиза всем богатой вдовой представлялась. Говорила, что как вышла замуж в двадцать пять, так больше и не работала. То есть ни про уборки туалетов в богатых домах, ни про панель. Только Луизе призналась. Та до поры в секрете держала эту информацию, но как-то она попросила подругу ублажить своего брата. Не задаром. Сто пятьдесят евро дала Лизе, чтобы та приласкала беднягу Хесуса. Лиза деньги взяла, но не отработала их. Вот тогда-то и случился первый конфликт.

Тут в дверь постучали. Тина пошла открывать.

На пороге возникло розовое меховое облако. Из него торчали тонкие ножки, ручки и сухая смуглая мордочка с огромным носом. Анна что-то торопливо заговорила, Тина выслушала, ответила коротко и закрыла дверь.

– Под балконом нашли окровавленный камень, – перевела она рассказ соседки. – Им, скорее всего, долбанули Писюна. И это сделал кто-то из обитателей нашего дурдома.

– Почему?

– Не имея ключа от парадного, во двор не попадешь. – Жизнь в Питере не прошла даром, Тина до сих пор употребляла слово «парадное». – Под подозрением все, кроме меня и тебя. Наши песни не давали спать соседям. Но нас все равно могут допросить, вдруг мы что-то видели.

– А мы же ничего не видели?

– Не. Могла только Кукушка. Из ее клетки открывается отличный вид на двор и балкон Писюна.

– Вот бы она умела говорить.

– Боюсь, ее показания все равно бы не учли, – засмеялась Тина, после чего скомандовала: – Собирайся давай, поедем на пляж, пора тебя мокнуть в океан.

Это был дивный день!

Тина хотела привезти Аллу в парк с бассейнами, лежаками, горками, но та пожелала оказаться на диком пляже. Они расстелились полотенца среди валунов, на черном песке. Зайти в воду там было невозможно: камни. Но если отойти влево и преодолеть каких-то сто метров, то берег ровный. Алла то и дело туда бегала, чтобы окунуться. Тина – нет. Ей было холодно. Вода и вправду бодрила. Градусов двадцать, не больше. Да и волна сносила, не поплавать. Но Аллочка резвилась в ней как ребенок. И хохотала, когда ее накрывало с головой.

В четыре подруги ушли с пляжа, чтобы поесть. Выбрали ресторан на берегу. Заказали шашлычки из рыбы и креветок, фирменную канарскую картошку в «мундире», подающуюся с разными соусами, жареный камамбер с черничным вареньем и домашнее белое вино – «каса вино бланко».

Подкрепившись и приятно захмелев, Алла и Тина отправились на прогулку по набережной. По дороге зашли в супермаркет, приобрели продукты и алкоголь – для себя все то же белое вино, для Лизы бренди, она пила только его. Слабые напитки ее не брали, крепкие уже не молодой организм плохо принимал, и женщина нашла золотую середину. Тридцатиградусное местное пойло (Тина пробовала, сказала – гадость) пришлось Лизе по душе.

Затарившись, они выпили кофе, а затем поехали домой.

У уже знакомого «парадного» Алла увидела мотоцикл. Не новый, но очень внушительный и по-своему красивый.

– Это «Харлей» мачо, – сообщила Тина. – А вот, собственно, и он сам.

Да Алла и сама поняла, что это именно он, мачо. Крупный мужчина с черно-седой бородой и блестящей лысиной стоял чуть в отдалении и говорил по телефону. «Не молод, но внушителен и по-своему красив, – мелькнуло в голове Аллы. – Поэтому и мотоцикл выбрал себе под стать».

– Как он тебе? – спросила Тина.

– Хорош, – коротко ответила Алла.

– Знала, что понравится. Давай подождем, когда он наговорится, и я вас друг другу представлю.

Мотнув головой, Аллочка кинулась к дверям. Она так давно не знакомилась с мужчинами, что забыла, как это делается. К тому же она еще не похудела, не загорела, не приоделась. А мачо так хорош, так хорош…

Тина не стала на своем настаивать и последовала за подругой. Но Алла не сомневалась – та доведет дело до конца и если не сведет ее с мачо, то хотя бы попытается.

Оказавшись в квартире, подруги накормили и обласкали собак, уделили внимание и птице, помылись и, прихватив два пакета с едой и напитками, отправились в гости.

Квартира у Лизы была огромной. С двумя ванными и такой просторной гостиной, что в ней помещались полноценная барная стойка и несколько диванов. Но Аллочке больше понравился сад. В нем и лимоны росли, и авокадо, и бананы. Имелись и грядки с зеленью. На ветках деревьев висели клетки с попугаями и канарейками. Петухи носились по своему загону, а собаки везде где можно и нельзя. Своих питомцев Лиза совершенно точно любила больше, чем людей.

– Вы слышали новости? – выпалила она, завидев гостей. – Мачо – подозреваемый номер один.

– Почему именно он?

– У него, оказывается, есть внучка восьми лет. Он ее иногда берет. Как-то она увидела дядю голого и давай кричать: «Пино-пино!» Пенис то есть. Мачо тут же пошел разбираться с Писюном. Требовал, чтоб тот надел трусы. А француз отказал. Заявил: «Я нахожусь у себя дома, что хочу, то и делаю». Мачо психанул, грозился ему пино оторвать. – Лиза хихикнула и, взяв из рук Тины пакеты, начала накрывать на стол в саду. – Хесус это видел и слышал. И он сообщил ментам о скандале. Мачо, наверное, уже закрыли!