Александр Охотин - Киллер для Айболита

— Господи, нельзя же быть таким циником! — нахмурилась она. — Его заведение стало приносить меньший доход, чем раньше, вот он и ломает голову, как поднять популярность. Тим считает, что если я поработаю на него, все проблемы будут решены. Он предлагает мне контракт на год.

— Ну-ну. — усмехнулся я, — А дядюшка Хэйрохито не будет возражать, нет? Как, кстати, поживает этот милый старикашка?

— Нормально. — Она остановилась, покусывая губу. — Саша, я не пойму, отчего ты злишься? И чем тебе не нравятся мои друзья? Я ведь не спрашиваю, как поживают твои приятели. Кинай, например.

— Кинай?! — подскочил я, с возмущением взирая на нее, — Какой он мне приятель?!

— Ну не знаю, — пожала плечами Ксения, — В конце концов, это ты был у него на дне рождения две недели назад. Ума не приложу, что вы не поделили потом…

— Да так, разошлись в одном вопросе, — неопределенно ответил я. — Послушай, Ксения, надеюсь, он больше не угрожал тебе, пока меня не было в Киото?

— Угрожал? Кинай?! — Она округлила глаза. — Пусть бы попробовал! Наоборот, заявился на второй день после этой дурацкой вечеринки с корзиной роз и толпой своих дуралеев-охранников, которые смотрели на меня так, словно дали обет воздержания лет десять назад и теперь очень об этом жалеют. Принес свои извинения, сказал, что произошла чудовищная ошибка и все такое, после чего испарился. Больше я его не видела.

— Вот оно что… — протянул я. Похоже, Кинай купил меня на этот трюк с угрозами в адрес Ксении как сопливого мальчишку.

— А ты что, в самом деле поверил, что он может мне как-то навредить? — продолжала удивляться наивная Ксения. — Саша, милый, да за такие штуки его бы в порошок стерли, не разбираясь даже! В Киото его терпят лишь до тех пор, пока он ведет себя тихо. Здесь не Хоккайдо, сферы влияния давно поделены между кланами якудзы, а те предпочитают вести дела без шума, не привлекая к себе внимания, без диких выходок в духе русской «братвы».

— Да? Но ведь «Хэйрози» принадлежит именно нашей «братве»?

— С чего ты взял?

— Ну Паша, Анзор, — начал перечислять я, — девчонки-официантки — все русские, так?

— Да русской прислуги сейчас в Азии пруд пруди, — рассмеялось она, — что здесь, в Японии, что в Южной Корее. А в Турции или Германии, думаешь, мало наших девчонок путанит, а ребят — в криминальной мелочевке вертится? А «Хэйрози-клаб», как и многое другое в этом городе принадлежит, — только не надо снова ехидничать! — дяде Хэйрохито.

— Да кто он такой, этот вездесущий дядя Хэйрохито? — взорвался я, — И с чего это он проявляет такую заботу по отношению к тебе, а? Причем, как выяснилось, совершенно бескорыстно, — добавил я голосом человека, ни на йоту не верящего в существование на Земле бескорыстных людей.

— Его фамилия все равно ничего тебе не скажет, — помолчав, ответила она. — Ты у нас человек новый, не обтерся еще…

— Все-таки? — продолжал настаивать я.

— Хэйрохито Сакато — один из самых влиятельных и уважаемых людей в Японии. — Тут я поперхнулся и принялся надсадно кашлять. При этом у меня было такое чувство, будто я только что проглотил живого ежа. И теперь этот еж обживает мой желудок, выбирая местечко для ночлега. — Он бизнесмен, глава древнего и могущественного самурайского рода, дружен со многими политиками. А его хорошее отношение ко мне объясняется очень просто. Я долгое время была любовницей его сына. Теперь ты доволен? — холодно поинтересовалась она, с вызовом глядя на меня.

— Да, — прохрипел я, вытирая проступившие на глазах слезы. Ёж в моем желудке активно кололся иголками и норовил выбраться обратно на свежий воздух. — Его сын — это пухлощекий коротыш, которого прихлопнули на днях в Отару?

— Сына дяди Хэйрохито действительно расстреляли какие-то скоты, — Ксения на глазах превращалась из сексапильной обаяшки в Снежную Королеву. — Вот только не пойму, откуда тебе известно, как он выглядит. Ах да, газеты! Я права? — Я промычал в ответ нечто невразумительное. — Но у меня были близкие отношения вовсе не с ним. Его брат Такиро — вот кто был настоящим мужчиной! И любить он умел, как никто другой, — безапелляционно заявила она. В душе я был не согласен с последним утверждением и чуть не предложил на спор проверить силу моих чувств, но вовремя одумался и прикусил язык, — Жениться на мне он, конечно, не мог, его наследником должен быть чистокровный японец. Да и не пара я ему была. — невесело усмехнулась она, — девчонка из стриптиза… Как бы то ни было, его отец всегда хорошо ко мне относился. А когда два года назад Такиро погиб в автомобильной катастрофе, он вообще предложил мне бросить выступать в клубах и жить за счет клана Сакато, ни в чем себя не ограничивая. Я отказалась, — я удивленно вытаращил глаза, — потому что не хотела и сейчас не хочу ни от кого зависеть. Впрочем, тебе этого не понять. — Я всем своим видом постарался изобразить, что очень хорошо ее понимаю. — Что еще тебя интересует? Давай, не стесняйся! Я вижу, тебе доставляет истинное удовольствие бередить старые раны.

— Что ты, что ты, — замахал я руками, едва не задев поднос пробегающей мимо официантки, — мне это совсем не нравится. Разве я похож на любителя мучить женщину своими расспросами?! — Судя по презрительной усмешке, мелькнувшей на губах Ксении, именно на такого типа я и был похож, — Извини, я не хотел…

— Хорошо. — Она начала потихоньку оттаивать. — А ты где пропадая все это время?

— Да так, путешествовал по Японии, — неопределенно ответил я. Не рассказывать же мне было в самом деле, что я и есть один из тех скотов, что угрохали сына ее ненаглядного дядюшки Хэйрохито. — Впечатлений набирался.

— И как, набрался? — Она на миг прижалась ко мне, проведя теплой ладонью по щеке, — Хотя и так ясно, чем ты здесь занимался.

— Чем? — испуганно встрепенулся я. Неужели она с самого начала знала, что я был в «Асидзури» в тот злополучный вечер, и все это время коварно играла со мной?

— Резвился с гейшами, верно? — Ее рука скользнула вниз по моей груди и замерла, дразня и заставляя вспомнить, что как раз о гейшах последние две недели мне оставалось только мечтать, — Ну и как тебе японки? Вижу, понравились?

— С чего ты взяла? — Я осторожно опустил руку ей на талию. «Главное сейчас — не торопиться, Махницкий». — напомнил я себе, чтобы не спугнуть добычу.

— Ну ты похудел, осунулся, — ответила она, прижимаясь теснее и не возражая против того, чтобы моя рука ненароком опустилась чуть ниже, — кашлять вон стал… Или простыл?

— Нет, — прошептал я, ловя ее шаловливую ладонь и ощущая дикое желание наплевать на все правила приличия. Глаза Ксении дымчато-серыми магическими кристаллами светились совсем рядом, неудержимо притягивая и растворяя остатки моего разума. Совершенно потеряв голову, я обнял Ксению и, не контролируя больше себя, попытался поймать в поцелуе ее полные губы.