Дарья Калинина - Невесты в белых тапочках [litres]

– А снимки невест Олега ты оставил! Ты сознательно подставил его!

– Но я должен был воспользоваться ситуацией. Я не мог дальше терпеть над собой власть Олега и его папаши.

– Слава, до сих пор тебе все сходило с рук. Но мое убийство будут расследовать. Тебе это так просто с рук не сойдет!

– А кто говорит про убийство? Ты просто исчезнешь. Как те четверо, что уже лежат тут. Была девушка – и нет девушки. Куда делась? Уехала. Куда, никто не знает. Если обратятся за помощью ко мне, я скажу, да, виделся с Настей, она была в шоке от известий о своем женихе. Говорила, что хочет куда-нибудь ненадолго уехать, чтобы отвлечься от всего этого кошмара, который на нее свалился.

– Тебе не поверят. Меня будут искать!

– Может быть, поищут какое-то время, – согласился Слава. – Но поверь мне на слово, как человеку уже опытному в таких делах, простое исчезновение полиция расследует далеко не с таким усердием, как убийство. А если нет тела, то нет и состава преступления. Людям свойственно верить в лучшее. Девушка уехала, пусть придет в себя. Когда-нибудь да и вернется.

– Слава, я не верю, что ты вот так сможешь меня убить.

– Поверь мне, я смогу.

И все же Настя понимала, он дрейфит. Одно дело, всадить пулю в затылок человеку, с которым тебя по большому счету не связывают никакие личные переживания. И совсем не так легко убить человека, с которым ты делил хлеб и соль. Все-таки они со Славкой могли считаться друзьями, если бы не эта его непонятная одержимость богатством. И Славка тянул время. Конечно, рано или поздно он сделает то, ради чего привез ее сюда. Но пока у нее есть еще немного времени.

Между тем Слава взмахнул палкой у себя над головой. Потом он сделал резкий выпад. Настя чудом уклонилась от удара в последний момент. Она взвизгнула и отпрыгнула в сторону. Двигаться приходилось на носочках, каблуки вязли в грязи. И Настя понимала, если она сейчас не даст Славке отпор, то для нее все закончится плохо.

– Слава, не делай глупостей! – закричала она. – Не усугубляй ситуацию! Ты и так уже натворил достаточно! Следователь Дормидонт не дурак, он разберется, что к чему.

Но Слава не желал прислушиваться к голосу разума. Новый взмах, и на этот раз палка достала до цели. Настя ощутила в левом плече жгучую боль, а потом поняла, что не в состоянии пользоваться рукой.

– Настя, не играй со мной! – прошипел Слава. – У меня есть пистолет, я могу застрелить тебя в любую минуту.

И он снова взмахнул палкой, и она со свистом пролетела в считаных сантиметрах от Насти.

– Почему же не стреляешь?

– Просто я не хочу шума.

– Ты наделал кучу ошибок! – воскликнула она. – Даже с Вероникой! Когда ты убивал детектива, Вероника была в больнице. Гоняла медсестер взад и вперед. Тебе никогда не удалось бы представить дело так, что детектива убила Вероника.

– Зато Олега мне подставить удастся легко и просто. Он и так уже в полиции. А когда я подброшу ему орудие убийства, сядет он пожизненно!

– Орудие? Эту палку, которой ты хочешь меня прикончить?

– Пистолет!

Вот почему этот гад не хочет в нее стрелять! Вовсе не шум его смущает! Не испугал же его шум, когда он стрелял в детектива, находясь в доме у Вероники. Там соседи и впрямь могли услышать звук выстрела, могли поднять тревогу, прибежать, задержать Славу. А тут? Кто услышит выстрел на пустынном берегу? Славка просто бережет оружие, из которого застрелил детектива, для еще одного гнусного деяния. Конечно, если сейчас Слава застрелит Настю из того же пистолета, то все поймут: Олег этого сделать не мог. Он же в полиции. У Олега, если можно так выразиться, алиби!

Но тут Слава разразился таким зловещим хохотом, что у Насти всерьез мелькнуло опасение, а в своем ли уме ее бывший приятель?

– Слава, я понимаю, тебе пришлось нелегко. Олег со своими командирскими замашками. Камилла со своими выходками.

– Она меня достала! – завопил Слава. – Всегда была с капризами, а в последнее время обнаглела окончательно.

– Конечно! Она ведь понимала, что теперь ты в ее руках! Она подсадила тебя на убийства, как дилер подсаживает простачка на наркоту. Теперь бы никуда не мог деться от Камиллы. Вот почему она вертела тобой, как хотела!

– Она угрожала, что выдаст меня полиции. И она в своей наглости дошла до того, что потребовала себе долю в акциях компании. Сказала, что мне выгоднее будет поделиться с ней частью, чем потерять все!

– Вот в чем все дело! В деньгах! Тебе было плевать на измены Камиллы, ты был готов мириться с ее отвратным характером, но тебя не устраивало, что она покусилась на святое для тебя, на твой доход!

– Пусть так! И что с того? Камилла была жуткой дрянью, она получила свое. И мне даже не пришлось платить Ане за ее убийство. Аня перевоспитала Камиллу и так.

– Перевоспитала?

– Это Аня так называла то, что она делала. Перевоспитание. Малый грех искупается покаянием. Грех великий искупается смертью.

– Какое же это перевоспитание? Это убийство!

– Душа грешника при этом очищается. И он впоследствии вновь воплотится в своем роду, но уже чистой и светлой душой. Человек родится вновь, но будет уже очищен своей насильственной смертью от всех совершенных им тяжких грехов.

– Сомнительная философия, – рискнула заметить Настя.

– Аня считала именно так. В таких убеждениях она была воспитана, и меняться она не желала.

– Это ты все подстроил! – возмутилась Настя. – Наговорил Ане с три короба на Камиллу, вот Аня и настроилась… того… перевоспитать Камиллу.

– Мне не было нужды что-то там особенное на Камиллу наговаривать. На ней и так клейма ставить некуда было. Блудница! Вымогательница! Это она придумала убивать невест Олега. Значит, их кровь на ней!

– Камилла была гадина. Зато ты у нас святой!

– Святой или не святой, а я буду жить и жить хорошо, богато! Значит, правда на моей стороне!

Настя еще сильней опешила от такой логики. Да еще Славка вновь начал размахивать у нее перед носом дубиной. В этот раз Настя не успела вовремя увернуться. Она зазевалась и заметила летящую ей в голову дубину слишком поздно. Бац! И Настя почувствовала сильный удар по голове.

Вот и все! Только об этом и успела она подумать, прежде чем сознание покинуло ее и милосердная тьма окончательно сомкнулась над ней.

Очнулась Настя от яркого света, бьющего ей прямо в глаза.

Почти ослепнув от него и к тому же уверенная, что она уже на том свете, Настя пробормотала:

– Где я? Надеюсь, что в раю?

В ответ она услышала громкий смех, прямо-таки гогот. Ангелы так ржать точно не умеют. И еще вокруг раздавались голоса отнюдь не ангельские. Кто-то ругался, кто-то плевался и даже сморкался, одним словом, звуки были вполне земными и очень далекими от звука пения райских птиц.