Дарья Донцова - Блеск и нищета инстаграма [litres]

– Граф Сен-Жермен, – повторила я, – ты, похоже, перечитал в детстве все, что нашел в библиотеке родителей.

– Угадала! – обрадовался Илюша. – Чего там только не нашлось! Начиная от древнегерманского эпоса и заканчивая Справочником врача венеролога. Я подкован со всех сторон, умен, сообразителен и крайне необходим тебе.

Прошло два дня, младшего Столетова выписали из больницы, он приехал ко мне домой.

– Как вы себя чувствуете? – спросила я у Юры.

– Ничего, только голова тяжелая, а ноги легкие, – ответил парень, – лучше, когда наоборот. У вас уютная квартира.

– Спасибо, – улыбнулась я, – Юра, вы планируете как-то наказать Владимира Николаевича за смерть Елизаветы Сергеевны?

– Суд оживит мою маму? – спросил юноша.

Я молчала.

– Нет, с того света не возвращаются, – сам ответил на свой вопрос парень. – Какой смысл мне на доктора баллон катить? Вы что-то знаете о причине смерти моих родителей?

– Есть предположения, – осторожно ответила я, – но они лишь…

Я остановилась, подбирая нужное слово.

– Бла-бла, – высказался за меня Илья.

– Размышления, – озвучила я литературную версию выражения Ильи.

– Расскажите все, что знаете, – потребовал Юра.

Я замялась, парень понял мое смущение по-своему.

– Денег сейчас у меня немного, но я стал единственным наследником бизнеса мамы. Войду в курс дел, заменю ее. Сумею вам заплатить.

– Разве я говорила о гонораре? – спросила я.

– Задаром только ежики бегают, – скривился Юра, – я видел сейчас выражение вашего лица, считал с него вопрос: «И что мне делать?»

– Мое замешательство связано не с финансовыми проблемами, а с нежеланием доставить вам неприятные минуты. И не хочется говорить плохо о покойной Елизавете, даже если это правда.

Юра посмотрел на чайник.

– Правда не бывает кислой или сладкой. Она просто правда.

– Давайте чаю попьем, – предложила я.

– Вы случайно не в ЦРУ экстрасенсом работаете? – усмехнулся гость. – Мысли улавливаете.

– Просто мне захотелось чего-то горячего, – соврала я. – Юра, мы знаем, что вы подложили в машину отца «жучок».

– Катя продала? – сразу догадался парень. – Больше некому. Одной ей я правду рассказал. Да, записывал треп отца.

– Если не секрет, расскажите, что узнали, – попросила я.

– Так вам небось Бинкова запись послушать дала, – предположил студент, – я ей копию скинул.

Мысли Юры текли в правильном направлении, мы с Ильей уже хорошо знали все, но девушка просила нас не выдавать ее, объяснила: «Скидываю аудио только по одной причине, вам надо знать, кто неоднократно предпринимал попытки убить Елизавету Сергеевну. Но если Юра выяснит, что я предоставила вам запись, в наших отношениях возникнет напряжение».

– Бинкова только сообщила о наличии этого материала, – с самым честным выражением лица солгал Илюша, – но она нам ничего не отправляла.

Юра сделал глоток из чашки.

– Супер. Я тоже такой чай люблю, одна заварка, кипятком не разбавлен. Ладно, теперь скрывать не от кого.

Мы с Ильей изобразили бескрайний интерес к предстоящему рассказу. Юрий начал без долгого предисловия.

Он уличил отца в неверности давно, еще прошлым летом. У Евгения Петровича было любимое кафе в центре города, сын тоже туда заезжал, но крайне редко. Цены кусаются, обслуживание пафосное, полно туристов из разных стран, потому что готовят исключительно блюда русской кухни, очень сытные, тяжелые. Юра такие не любит, Лиза тоже не была фанатом поросенка с гречкой. Мышатина вообще в это заведение не заглядывала. Глупо, конечно, заявиться с девицей-красавицей туда, где тебя все лакеи знают, да еще ворковать с ней, сидя за столиком у окна. Но Евгений знал, что ни жена, ни сын не войдут в трактир. Или он вообще ничего не думал, просто пришел с любовницей в любимое заведение, заказал шампанское, поднял бокал, решил поцеловать блондинку…

И именно в этот момент из института к метро шел Юра, путь его лежал мимо окна, за которым его папаша обнимался с посторонней девицей. Сын увидел, как хорошо проводит время отец, похихикал и отправился по своим делам. «Сдавать» отца он не собирался. Зачем? Вмешиваться в отношения матери и отца себе дороже. Потом Евгений постригся по-молодежному, стал одеваться как студент, и Юра сообразил: у папаши с любовницей роман горит жарким костром. Затем случилась встреча в гостинице. И вскоре Елизавета отравилась рыбой, через некоторое время салатом. У сына стали роиться в голове нехорошие мысли. Просто молодая баба, с которой спит отец, его не пугала. Но ситуация-то начала складываться не очень хорошо. Сын понимал, что мать могла надоесть отцу, это нормально. Но постоянные неприятности со здоровьем Елизаветы парню не нравились. Юрий занервничал. Окончательно насторожился он, когда, придя домой в неурочный час, услышал громкий голос отца из столовой:

– Игорь, если Лиза умрет, я наследником стану? Или все Юрке достанется? Кто главнее? Муж или сын? На меня ничего не оформлено.

Юноша живо ушел, спустился на первый этаж, позвонил в домофон, прикинулся, что не мог ключ найти, он не хотел, чтобы отец догадался, что он слышал часть его беседы с адвокатом. После того случая Юра потерял покой, он не знал, что ему делать? Нашептать матери про измены ее мужа? Но у сына нет доказательств адюльтера. Рассказать про встречу в гостинице? Но это лишь слова! Евгений Петрович посмеется над ревностью супруги, а с Юрой порвет отношения. Мать поверит мужу, она его обожает, как кошка. К сыну относится прохладно. И что получится в результате? Юру, как клеветника, лишат материальной дотации, посчитают врагом, выгонят из дома. Ну уж нет, пусть родители сами разбираются.

Приняв решение ни во что не вмешиваться, Юра все же беспокоился о маме, поэтому подложил «жучок», который, к сожалению, смог вытащить лишь в тот день, когда Лизавета попала в клинику к Владимиру Николаевичу.

Рассказчик на секунду умолк, потер ладонью лицо и заговорил:

– Там записалось всякое разное, нужный момент вам сейчас включу.

Юра порылся в своем рюкзаке и положил на стол небольшую коробочку.

– Вы уверены, что получится? – спросил голос Евгения.

Я вздрогнула. Человек умер, а его речь жива, странная вещь, не удивительная для современного человека, но для меня жуткая.

– Конечно, – ответил женский голос, – мы это уже обсудили.

– Сколько понадобится крови?

– Имеете в виду для сдачи анализа? – подчеркнула собеседница голосом последнее слово.

– Анализа? – удивился Евгений. – А-а-а! Ну, да! Анализа, конечно.

– Чтобы намочить один раз.

– Весь браслет туда опускают?