Маргарита Малинина - Самба на острове невезения. Том 1. Таинственное животное

Здравствуйте! Меня зовут Юлия Образцова. За недолгие, но уже порядком надоевшие двадцать лет бессмысленной жизни на этой пустой земле моя лучшая подруга уже раз пять или шесть впутывала меня во всякие темные делишки. Почему-то ей никак не дает покоя слава стаутовского Ниро Вульфа и дойльского Шерлока Холмса, что и подмывает Екатерину Михайловну Любимову втравливаться в опасные и запутанные расследования, не забывая при этом бессовестно утаскивать кроткую и душевную (свои лучшие качества я могу еще долго перечислять, но остановлюсь пока на этих) подругу за собой в болото, лишив ее перед этим последнего шанса на спасение в виде излюбленного жеста утопающих — машущей над окутанной туманною мглою поверхностью воды замерзшей ладони. Лишает она меня этого просто — заставляет заинтересоваться расследованием до такой степени, что я сама уже не хочу дезертировать, пока не доведу его до конца и не узнаю истину.

Пришло время перейти от пространных аллегорий к суровым реалиям жизни. Утро началось так: проснувшись на десять минут позже своего обычного расписания, я вскочила, не понимая, отчего молчал иуда-будильник, и отправилась умываться в ванную, как тут вспомнила, что самолично его отключила ввиду пребывания на законном больничном, к слову сказать, моему удачному воспоминанию весьма поспособствовали шмыгающий нос и ломота в костях, указывающая на упорно продолжающую держаться третьи сутки подряд высокую температуру.

Я все же почистила зубы и легла обратно в постель, так как есть все равно не хотелось. Ужасно клонило в сон, но моему тривиальному желанию не суждено было сбыться: вредная подруга спутала все карты, додумавшись набрать мой телефонный номер.

— Вы ведь покупаете… — далее шло название довольно популярной газеты, которую читает, наверное, каждый второй житель Белокаменной и ее области (а мы, кстати, имеем удовольствие жить именно под Москвой).

Совершенно не подивившись на отсутствие какого-либо приветствия, нормальными людьми вставляемого в реплику непосредственно перед началом диалога, я, за долгие годы успевшая привыкнуть к своей закадычной подруге и ее манере общаться, лаконично ответила:

— Да.

— А ты читала криминальную колонку на шестнадцатой странице?

Тут с меня сон окончательно спал, так как, зная Катьку, могу с уверенностью констатировать: такие вопросы она не задает из праздного любопытства, а это означает, что подруга поймала след.

— Нет, там вроде про какого-то хакера было, — отчего-то волнуясь, исторгла я оправдательную речь, — я и сразу перелистнула, не начав читать. А что такое? Что-то дельное было?

— Про хакера я и сама не читала, но справа были маленькие статейки, как сводка последних новостей. Не знаю, почему я вдруг стала читать, но результат поразил мое воображение. Воистину интуиция твоей подруги не ведает границ и пределов! Вот как представлю, что пропустила бы эту статью, и всё…

— Эй, эй! Притормози! — Я немедленно села и прижала ладонь свободной руки к горящей щеке. — Ты можешь толком объяснить?

— Да! — с пафосом выдала Катерина. — Речь в статье идет о террористе, который шлет угрожающие записки московскому следователю по особо важным делам. Следователь отказался говорить с журналистами, заявив, что никакой угрозы нет, это все сплетни. Фамилия этого следователя, отмеченная в статье, и заставила меня забыть обо всем и срочно звонить тебе!

— Ты хочешь сказать… — не смогла я закончить.

— Именно! Следователь Акунинский! Только инициалы они напутали. Да и не москвич он, мы же в области живем.

— О боже! Но ведь издание московское? Какое им дело до рядового следователя Московской области?

— Не знаю, но, очевидно, дело серьезнее, чем Бориска натрепал журналюгам. И нам придется это выяснить.

— Нам?

— Ну да! Это же наш друг! Мы не можем бросить его в беде!

Что правда, то правда. Борис Николаевич Акунинский (возраст: тридцать семь лет; профессия: следователь СК РФ; хобби: промывание мозгов Образцовой и Любимовой; самые распространенный клички: Бориска-на-царство, Лысый Друг, да и просто дядя Борис) является нашим с Катей другом уже более трех лет. Знакомство состоялась при самом первом моем впутывании в криминальный сюжет, притом в тот раз обошлось без Кати. То есть я пока не впуталась, я просто труп нашла, прямым следствием чего и состоялось знаменательное знакомство, а уж потом Катюха заставила меня вместе с ней распутывать преступление. С тех пор дядя Борис стал частенько наблюдать наши милые фейсы на своем рабочем месте, и радости ему это обстоятельство в его и без того нелегком житие отнюдь не прибавило.

— И что ты предлагаешь?

— Я предлагаю навестить его и осторожно поспрашивать, что да как.

— Я вообще-то болею…

— Вот именно. Пока лежишь и стонешь, так и будешь болеть. Организм можно и нужно обманывать. Покуда он не опомнился, вскакиваешь и собираешься. Я отпрошусь с обеда и отловлю тебя перед входом в казенный дом.

Мне ничего не оставалось, как тяжко вздохнуть и, угукнув, повесить трубку. Говорят, в каждой паре человеческих особей есть один заводила и тот, кто идет у него на поводу. Если так, то заводила в нашем с Катей случае отнюдь не я.

Обед у Любимовой начинался в двенадцать. Зная это и высчитав расстояние от ее работы до нужного здания, которое, кстати, удачно разместилось через дом от Катькиного жилья и через дорогу и четыре дома от моего, я ровно в двадцать пять минут первого дислоцировала свое туловище на невзрачном сером крылечке. Через шесть с половиной минут появилась моя дражайшая подружка. Одно дело, что она из дома все время опаздывает ровно на триста девяносто секунд, и с этим фактом все давно смирились, но как она умудряется сохранять традицию и в не зависящих от нее обстоятельствах, скажем, после концерта или пользуясь общественным транспортом, который в свою очередь сам связан с дорожной конъюнктурой, остается загадкой.

— Извини, замначальника трепалась по телефону, и мне пришлось дожидаться, когда она соизволит повесить трубку, чтобы отпроситься. — Екатерина знала, что я знаю, что ей идти не больше двадцати пяти минут, поэтому стала оправдываться.

— И как так получилось, что она говорила по телефону именно шесть с половиной минут? — недоверчиво выгнула я бровь.

Катька лишь развела руками, мол, не знаю, невиноватая я, и мы прошли внутрь. Там сперва разместились возле окошка, Любимова достала из пакета газету и развернула ее на нужной странице. Я поставила сумку на подоконник и принялась читать. Пару раз по коридору проходили знакомые лица и здоровались. Что и говорить, за три с половиной года следственный отдел превратился для нас в дом родной. Я кивала в ответ на приветствия, из-за чего приходилось отвлекаться от чтения, а потом нервно искать, на чем же я остановилась, что меня несколько раздражало; Катерина же одаривала знакомцев-мужчин роковой улыбкой и томным взглядом, отчего те живо краснели и смущенно опускали глазки, на женщин же она не обращала никакого внимания, словно их здесь не наблюдалось вовсе.