Сергей Гайдуков - Не спеши умирать в одиночку

— Иногда полезно его ощущать, — вставил я. — Чтобы не потерять связь с народом.

— Что? — покосилась на меня Тамара. — Это что — социальная критика? Приколы у тебя такие?

— Просто вырвалось, — смиренно заметил я.

— Держи в следующий раз при себе, — скомандовала Тамара. И добавила уже более мягко: — Ты тоже не думай, что я дочь Рокфеллера. Я в институте училась на втором курсе, когда Джорджик на меня глаз положил. А до этого и у меня постоянно были гадские чувства... Правда, у меня и фигура поэтому была дай бог, безо всякой диеты.

— Ну, с тех пор вы немного отъелись, — снова не сдержался я.

— Ах ты скотина неблагодарная, — тут же ответила Тамара. — Это ты кому сказал? Жене человека, который тебя пригрел, взял на работу, аванс заплатил...

— Кстати, давайте объяснимся, — предложил я. — Ну, взял меня Георгий Эдуардович на работу. Только ведь его больше нет. И что теперь? Фирма у него какая-то странная, я так понял, что больше в ней никто и не работает. Куда я теперь денусь?

— Будешь работать на меня, — непререкаемым голосом сказала Тамара. — Ты будешь мое наследство.

Я поморщился.

— Ну аванс же ты должен отработать, — предложила другой мотив Тамара.

— Проползание на коленях от ресторана до машины стоит двухсот долларов.

— А чувство вины? Если бы ты действительно охранял Джорджика, он бы остался жив. Ты же схалтурил, не отрицай.

— Я не схалтурил, — настойчиво повторил я. — Я просто отошел за сигаретами, как меня попросил Георгий Эдуардович. А даже если бы не отошел — вряд ли бы я закрыл Джорджика от пуль собственной грудью.

— Какой же ты тогда охранник? — удивилась Тамара.

— Нормальный охранник, — сказал я. — Вот какой у нас президент, такой я охранник. Какой Джорджик бизнесмен, такой я и охранник. Кстати, он мне говорил, когда брал на работу, что бизнес у него тихий и спокойный, без криминала, поэтому бронежилет мне не понадобится, и вся охрана будет заключаться в сопровождении Георгия Эдуардовича в поездках по городу. Вот и поездили, — саркастически заключил я. — То ли ваш Джорджик соврал, то ли искренне заблуждался. Что у него был за бизнес?

— А я откуда знаю? Мне-то до его бизнеса не было никакого дела, пока он мне давал деньги...

— Но сейчас-то уже не дает, так что пора задуматься, — предложил я.

— Я задумалась, — сказала Тамара. — Я задумалась и поняла, что ровным счетом ничего не знаю про бизнес Джорджика. Куда-то он ездил, кому-то звонил... И вот доездился. И я вместе с ним.

Голос ее стал грустным, но лично мне было непонятно, кого она жалеет — то ли Георгия Эдуардовича, то ли саму себя.

— Значит, — Тамара бросила на меня быстрый взгляд, — ты, Александр, не горишь желанием со мной работать? Наследством быть не хочешь, аванс считаешь отработанным. Помочь бедной женщине, оказавшейся в беде, тоже не желаешь.

Я скептически хмыкнул — бедная женщина на «Ягуаре».

— Вообще-то дел у меня нет никаких, — осторожно проговорил я. — Вообще-то работа мне нужна...

— Ну так в чем же дело? Решайтесь! — Тамара воодушевленно надавила на газ, одновременно поворачивая вправо. — Давайте поработаем... — Она почему-то опять перешла со мной на «вы».

— Так вы же бедная женщина, — ответил я ее же словами. — А за работу обычно платят.

— Какой вы меркантильный! — укоризненно произнесла Тамара. Я хотел ляпнуть что-нибудь насчет натуроплаты, но удержался. Хотя грудь Тамары постоянно держал в поле своего зрения. — Ну, а если деньги Джорджика отыщутся...

— Уже интересно, — прокомментировал я.

— ...тогда я смогу вам заплатить.

— Это совсем другое дело, — сказал я, думая при этом, как объяснить Тамаре, что интересует меня не столько денежная сторона дела, сколько возможность получить стабильную приличную работу. Ну и хорошо оплачиваемую, само собой. Георгий Эдуардович, как мне казалось еще в пятницу, предоставил мне именно это. Но господина Джорджадзе уже не было в живых, и мне приходилось все искать заново. Предложение Тамары выглядело не слишком привлекательным, потому что я чувствовал — это занятие на пару недель от силы. В конце концов деньги Джорджика обнаружатся в какой-нибудь коробке из-под ксерокса, лежащей в подвале на даче, а после этого мои услуги вряд ли понадобятся женщине, переставшей быть бедной. Да и вообще — таскаться сутки напролет с Тамарой, терпеть ее выходки, мириться с перепадами настроения... Кошмар.

Тамара остановила машину возле двухэтажного кирпичного домика, на котором висела солидная табличка « Интерпродтрест».

— Это что? — осведомился я.

— Я хочу одолжить денег, — пояснила Тамара. — Здесь работает один знакомый Джорджика, он сейчас занимается организацией похорон... Я думаю, он войдет в положение и даст мне с полтысячи долларов на текущие расходы.

— Интересно, — сказал я, — почему бы нам было не заехать сюда сначала, одолжить пятьсот баксов, а потом уже поехать в ресторан и пообедать как приличным людям?! — Я гневно посмотрел на Тамару и демонстративно отряхнул колени недавно купленных брюк, которые после проползания по асфальту выглядели уже не столь шикарно.

— Так у меня же был стресс, — пояснила Тамара. — А когда у тебя стресс, обо всем остальном забываешь. Честное слово. — И она приложила ладонь к левой груди, но только я ей не поверил. Просто еще раз посмотрел на грудь.

Тамара оставила меня сидеть в машине, а сама пошла в дом из красного кирпича. Я включил приемник, и «Европа-Плюс» ударила по мне сразу из четырех колонок. Минут через пять дверь «Интерпродтреста» отворилась, но по ступеням спустилась не Тамара. Это вообще был мужчина, точнее — молодой парень лет двадцати с хвостиком. Что примечательно — кавказской наружности. Недолго бы он вот так погулял по центральным улицам города, неизбежно бы нарвался на проверку документов. Однако здесь парень чувствовал себя вполне уверенно и беспечно. А вот я отчего-то заволновался.

Засунув руки в карманы синих спортивных штанов, парень неторопливо приблизился к «Ягуару», равнодушно посмотрел на меня и тихо сказал:

— Пошли.

— Чего? — пытаясь звучать круто, сказал я.

— Вылезай, брат. Пошли, разговор к тебе есть.

— Какой еще разговор?

— Э, — парень раздраженно дернул плечом, — пошли, узнаешь.

— Ну вот что, — начал я, но тут же осекся. Попытка быть крутым провалилась.

— Пойдем, брат, — настойчиво повторил парень, демонстрируя мне «парабеллум». — Там люди ждут. Тебя ждут.

Я вылез из «Ягуара» и зашагал к кирпичному домику, подозревая, что ничего хорошего внутри меня не ждет.

— Это он? — спросил сидящий на кожаном диванчике узколицый немолодой грузин с крючковатым носом и с тростью на коленях.

— Это он, — подтвердила Тамара. Она тоже сидела на диванчике, но на благоразумном расстоянии от грузина. Тамара улыбалась, но улыбка ее была какая-то нервная.