Нина Стожкова - Танго со смертью

— Нет, вы все неправильно поняли. Меня временно взяли в отделение на место Татьяны, чтобы ни у кого не возникло по поводу меня ни одного ненужного вопроса. Оказавшись внутри коллектива, я могла проще и быстрее выяснить то, на что у обычного полицейского ушло бы намного больше времени. Короче говоря, Омар Омарович, пожалуйста, никому пока не рассказывайте, что я не только медсестра, но и полицейский, работаю под прикрытием.

Омар Омарыч с изумлением взглянул на девушку. У него впервые, наверное, не нашлось указаний для медсестры.

— Да-да, меня направили к вам, потому что начальству надоели «висяки» в конце прошлого года. На Петровке сразу заподозрили, что с кончиной молодого доктора все не так просто. По ходу дела обнаружилось одно обстоятельство…

— Какое? — с нетерпением спросил Омар Омарович.

— Вот об этом я пока не могу вам ничего сообщить, — улыбнулась медсестра, — скажу только, что это связано с довольно редким в ниши дни способом убийства. Лучше вы, Омар Омарыч, расскажите мне о назначениях новым пациентам из ваших палат. Мне ведь еще две смены тут вкалывать…

Марианна Мухина с каждым днем нравилась Бармину все больше. Девушка оказалась не только легкой в общении, но и очень толковой в житейских вопросах. Она быстро купила все необходимое для поездки, затем так же стремительно сложила вещи Бармина в маленький чемоданчик на колесах. Для себя Марианна выбрала небольшую спортивную сумку, куда тоже запихнула все самое необходимое. Бармин с удовольствием про себя отметил, что девушка не стала набивать багаж нарядами и косметикой, а довольствовалась спортивной одеждой.

— А сарафаны и купальники для Адриатики? — лукаво спросил старик.

— Если что-то понадобится, купим потом на месте, — беззаботно махнула девушка рукой. — Надеюсь, на банковской карте у вас еще остались денежки?

— Даже не сомневайся, моя милая! — успокоил ее Иннокентий Михайлович. — У меня открыт в банке валютный счет. Денег на нем должно хватить и на летние платья и босоножки для тебя, а также на курортные радости типа ужина в ресторанчике у моря.

«Эх, все равно помирать, — с внезапной бесшабашностью, не свойственной ему прежде, подумал Бармин. — Причем довольно скоро. Либо этот мерзавец Андрюха со своими головорезами достанет меня где угодно, либо мое заштопанное сердце не выдержит стрессов и остановится. Так почему бы не прожить оставшиеся месяцы весело и приятно? В конце концов, второй жизни никто, даже доктор Омаров мне не обещал» …

— Ой, как это все волшебно звучит! Я никогда не ужинала в ресторане у моря, — кокетливо взглянула девушка на подопечного. — Прежде я даже мечтать не смела о чем-то подобном, с моей-то зарплатой молодого врача.

— Ну, если в такие места попадаешь в первый раз, то, наверное, это и вправду приятно, — покровительственно усмехнулся бывший дипломат. — А потом… потом ко всему привыкаешь. Мне по работе приходилось постоянно бывать на званых обедах и ужинах в посольствах и в самых дорогих ресторанах. Знаете, Марианна, через какое-то время все это стало наводить на меня страшную тоску. К сожалению, от пребывания в самом роскошном месте наши проблемы не исчезают. Наоборот, вид веселых и беззаботных людей заставляет еще острее чувствовать собственные потери, беды и одиночество, даже ошибки, в конце концов. Впрочем, что это я все о себе? Типично стариковский эгоизм. Вы — то совсем молоденькая и, естественно, пока воспринимаете жизнь с чистого листа, без черновиков и чернильных пятен… В общем, не буду утомлять вас своим стариковским брюзжанием. Это я, старый перец, должен гордиться, что окажусь на Средиземном море в компании молодой и красивой девушки, к тому же доктора.

— Какой же вы старик? Респектабельный и элегантный мужчина. Вы еще молодым фору дадите! — вскричала Марианна и, подскочив к оторопевшему Иннокентию, пылко поцеловала его в губы.

Валерий Башмачков работал над последними главами своего готического романа, однако совсем не чувствовал облегчения от того, что конец работы близок. Проблема была в ускользающей развязке. Сюжетные линии не хотели сходиться в один узел, и от этого писатель постоянно пребывал в раздраженном состоянии духа. Он решил на время съехать от Лины в свое «логово одинокого волка», пока не закончит работу. Лина тоже постоянно психовала. Ее бесило то, что они с Башмачковым до сих пор не смогли распутать эту странную историю с похищением дипломата и то, что она по-прежнему ничего не знала о смерти доктора Могильного. Верочка постоянно всхлипывала в телефонную трубку, что тоже не прибавляло Лине оптимизма. Лишь Элеонора Березкина пребывала в отличном расположении духа, несмотря на то, что едва не стала жертвой рыночных гангстеров. Когда ее освободили, Башмачков строго-настрого запретил Лине лезть в историю с поддельными монетами, потому что, по словам следователя Васильева бухгалтер Березкина могла быть в этом деле не единственной пострадавшей. Впрочем, пострадавшей Элеонора теперь не выглядела, скорее, наоборот. Лина не узнавала своего главбуха. Элеонора перекрасилась в яркую блондинку, укоротила юбку и свои роскошные волосы, полюбила в одежде яркие цвета, что было ей прежде не свойственно. Для Лины главным признаком того, что с Березкиной что-то не так, стал квартальный отчет. Элеонора отвезла его на сутки позже в налоговую, что прежде невозможно было даже себе представить. В общем, Лине стало очевидно: Березкина влюбилась. Оставалось узнать — в кого… Так же сильно Лине не терпелось узнать, где скрываются Марианна и Иннокентий, а еще — кто подставил пожилого дипломата. Лине давно поняла, что за аферой с поддельными монетами стоят не жуликоватые таджики, косившие под строителей, и не простоватые барыги, облапошивавшие доверчивых дамочек на рынках, а кто-то намного более серьезный.

«Допустим, Иннокентий Бармин скрывался в клинике от крестного отца монетной мафии, — размышляла Лина. — Значит, бывший дипломат знал что-то такое, за что его могли убить. Похоже, мафиози решил подло подставить Бармина и в случае малейшего срыва криминальных планов все на него свалить. Недаром же этот мерзавец размножил фотографии Иннокентия и раздал их своим шестеркам на рынках, а потом парочку из них увидела Элеонора. Неплохо придумал, гад! Впрочем, если этот криминальный тип имеет отношение к антикварному рынку, то его непременно должен знать кто-то из столичных антикваров. В общем, придется еще раз наведаться в антикварный салон, хотя мне там вряд ли обрадуются».

Консультант антикварного салона Ольга взглянула на Лину с подчеркнутым равнодушием. Наверное, вспомнила, как та заявилась к ним с фальшивыми монетами. Лина постаралась задобрить эксперта и улыбнулась Ольге как можно лучезарнее: