Кэрол Дуглас - Котнэппинг

…Боже. Она забыла про кошачий лоток. Он там и остался, в ванной. Надо выбросить. Утром. Которое, кстати, скоро наступит. Прекрасно — еще одна ночь коту под хвост.

А потом… Что это? Звук. Мягкий, царапающий звук. Возле окна. “Замечать слишком многое может быть опасно”. Задвижки в этом доме плевые. В пятидесятые никто не волновался за свою безопасность; в конце концов, Супермен — старый добрый Джордж Ривз [50] Джордж Ривз — американский актер, исполнитель роли Супермена в фильме “Супермен в Скотланд-Ярде” (1954 г.) — всегда мог прилететь на помощь с черно-белого экрана.

Она прислушалась. Тишина. И затем — опять это царапанье, скребущий звук, повторяющийся снова и снова. Специально. По скорлупке ее квартиры. Царап, царап, царап. Никаких деревьев или свисающих веток не было возле стен или окон. В Лас-Вегасе деревья и кусты не растут, если их не поливать, а поливать дорого, и Электра могла себе позволить развести зелень только вокруг бассейна.

Босые ноги Темпл коснулись пола спальни. Паркет не мог остудить горящие ступни. Она тихонько двинулась вперед сквозь знакомую полутьму, мечтая о каком-нибудь оружии, мечтая о Максе, который сам по себе был — обоюдоострый меч.

В гостиной красивая французская дверь, ведущая на балкон, выглядела крайне ненадежно: всего лишь стеклышки, рама и тонкие неубедительные рейки. Она вообще когда-нибудь запирала ее на ночь? Обычно Темпл чувствовала себя такой защищенной, что забывала это делать.

Царап, царап, царап.

Стоп.

Тишина.

Она же двигалась. Ее могли услышать.

Темпл затаила дыхание. Она чувствовала, как ее легкие расширяются.

Царап, царап, царап. Слишком настойчивый звук, чтобы исходить от чего-то неодушевленного.

Может быть, это Макс. Вернулся. Это было бы на него похоже: тайное явление в ночи. Сюрприз!..

Царап, царап, царап.

Темпл схватила керамическую фигурку павлина ар-деко, стоящую на столике. Хвост мог сыграть роль неплохой дубинки. Она прокралась к двери, чувствуя себя голой в своей тонкой футболке, чувствуя холод в теплой, душной комнате.

Царап, царап, царап.

Балкон был — сплошная терра инкогнита, искривленный пейзаж со складными креслами и кактусами. Звук шел оттуда, из-за двери.

Темпл подобралась поближе. Она должна была посмотреть.

Тень шевельнулась в темноте. Она должна узнать, что там. Безумное — бессмысленное? — желание узнать.

Тень вытянулась — выше, выше, выше, — вдоль хрупкого, тонкого стекла, добралась до ручки двери. Французский замок рычажного типа. Ручка шевельнулась под нажимом. Темпл занесла над головой керамического павлина.

Тень зевнула. Свет луны блеснул бриллиантом в крохотном остром зубе.

— Луи!

Темпл отперла балконную дверь. Тень лениво втекла внутрь и потерлась своим пушистым боком о ее ногу.

Кошачий вальс

Во-первых, скажу сразу.

Я волен приходить и уходить, когда вздумается. И, если есть на свете воля, я пользуюсь ею в полной мере. Я не просто так родился и вырос в Лас-Вегасе.

Я, конечно, с нежностью отношусь к Ники Фонтане и его расторопной женушке, мисс Вэн фон Райн, но они под воздействием стресса склонны меня недооценивать.

Я гулял сам по себе с тех пор, как был еще щенком, фигурально выражаясь, и моя дорогая мама тыкала меня носом и подталкивала к спасительным мусорным бакам на задах отеля “Сандс”.

Что бы вы себе ни думали, моя дорогая мама была начисто лишена материнских сантиментов: должен вам сказать, что нас у нее было семеро, и все мы были заброшены с младенчества. Это потому, что дорогая мамочка была femme fatale [51] Femme fatale (фр.) — роковая женщина. , и в те времена, когда я родился, у нее не имелось доступа к средствам контрацепции.

Короче, я шнырял туда-сюда там, где положено и где не положено, с тех пор, как был ростом по колено полицейской собаке — и ни одна собака меня даже не замечала.

Французский замочек на двери мисс Темпл Барр для меня — детская забава, особенно, когда дверь не заперта на ключ, а рядом имеется терракотовый горшок, на который можно взобраться. Кстати, о детях — дети, именно они, в человеческом воплощении, а не козлятушки-ребятушки, — причина того, что я опять появился здесь.

Во время долгой поездки в “Хрустальный феникс” в тесноте навороченного “корвета-конвертабл” мистера Ники Фонтаны, я очень близко общался с моими друзьями. И до меня дошло, что, помимо запаха пустынных роз в легком ветерке Лас-Вегаса, привычного аромата “Опиума” от мисс Вэн фон Райн и любимого одеколона мистера Ники Фонтаны “Русская кожа”, от некогда любящей (меня) четы ощутимо пованивает памперсами!

Если кто-то подумал, что обратно в ночные покои мисс Барр меня привела некая слабость лично к ней, он должен зарубить у себя на носу, что Полуночник Луи никогда не был и не будет козлом отпущения ни для женщины, ни для мужчины, ни для рода человеческого вообще! Компренде [52] Comprende? (исп.) — ясно? ?

Я просто понял, что мой прежний карт бланш на свободу перемещений в “Хрустальном фениксе” теперь должен быть ограничен присутствием гнусного, воющего и ползающего существа, вторжение которого в мою жизнь совершенно непереносимо. Я выбираю круг общения среди особ одного со мной уровня интеллекта, не говоря уже о способах перемещения.

Нет никаких шансов меня переубедить, и никаких аргументов вроде того, что мелкая Гнусь вырастет, я не принимаю. Существует масса документальных подтверждений тому, что выращивание этих существ занимает невыносимо долгое время, не говоря уж о деньгах. У меня, может быть, и девять жизней, но я достаточно научен моим долгим жизненным опытом, чтобы не тратить ни одну из них на бесплодные усилия.

Должен признать, что мое возвращение в “Серкл Ритц” было именно таким, на какое я рассчитывал.

— Ах, Луи, — мурлыкала мисс Темпл Барр с восторженной нежностью, с какой, должно быть, Лесли Карон ворковала между съемками эпизодов “Жижи” [53] “Gigi” (1958 г.) — музыкальный фильм Винсенте Миннелли и Чарльза Уолтерса, названный лучшим мюзиклом со времен “Моей прекрасной леди”. с моим человеческим тезкой, Луи Джорданом, в их лучшие дни. Она гладила мою голову и обнимала мое запыленное тело — путь от “Хрустального феникса” до “Серкл Ритц” был долог и труден.

Она потащила меня на кухню и сунула банку слегка заветренного тунца прямо из холодильника мне под нос. Потом опомнилась и открыла свежую банку лосося в собственном соку, приемлемой комнатной температуры. У этой крошки есть шанс.

Она ласкала меня так, что я улетал из рая в ад и обратно. Я был мурлычущим котенком в ее руках. Кстати, позже до меня дошли преимущества владения тихим уголком вдали от Стрипа с его постоянным бедламом (от слова “беда”, принимая во внимание местные нравы). Ежу понятно, что интимное знакомство с мисс Темпл Барр исключительно в моих интересах. Я не хочу в мои годы иметь незаслуженную репутацию сентиментального раздолбая. Как сказали мои камрады из “Хрустального феникса” не далее чем восемь часов назад, я волен гулять сам по себе. И я предрекаю, что судьба уготовала мне некоторое время гулять самому по себе рядом с мисс Темпл Барр. Она, если мне будет позволено так выразиться, любопытна, как кошка, но невероятно наивна, и страшно нуждается в опеке кого-то вроде меня.