Галина Куликова - Эрос пленных не берет

— А вдруг нет? Вдруг по твоим следам пошел бы кто-то еще? Мне надоело размышлять о степени своей неуязвимости. Но потом я все же решил оставить тебя в покое. Кстати, ты без Лизы и без Дины ничего не можешь доказать. Но ты знаешь обо мне. И когда ты исчезнешь, исчезнет и знание.

Они стояли возле стеллажа с книгами. Маргарита спиной прижималась к полкам, чувствуя, как на спине от их прикосновения остаются вмятины и канавки. Захар нависал над ней, демонстрируя свое доминирующее положение.

— Ты мне сразу не понравилась, — сказал он. И в этот самый миг, совершенно неожиданно для них обоих, в кухне раздался страшный грохот, звон разбитого стекла, громкий вибрирующий вопль, топот, и через секунду в комнате появился детектив Лагута с разинутым ртом и выпученными глазами. Руки его были раскинуты в стороны, словно он хотел сгрести все, что попадалось ему по пути. Он лошадью промчался по комнате, высоко вскидывая ноги и издавая длинное ржание. В руках у него не было ни пистолета, ни какого-нибудь другого оружия, зато по воротнику пиджака бегала белая мышь.

Воспользовавшись секундным замешательством Захара, Маргарита завела руку назад и нащупала чугунную голову Гоголя, стоявшую там с незапамятных времён. Она давно хотела куда-нибудь ее пристроить, например, отдать бабке Матрёне с первого этажа, чтобы она использовала ее как груз при засолке капусты, и вот теперь эта голова спасет ей жизнь.

Она даже не размахивалась, а просто подняла руку и тюкнула Захара чугунным Гоголем по лбу. Он отшатнулся и вытаращился на нее, и она поняла, что, наверное, нужно было бить гораздо сильнее. Лагута еще раз вскрикнул, по телу его прошла судорога, и мышь, слетев с пиджака, приземлилась на пол. В ту же секунду за спиной Захара неизвестно откуда появился Вечерников. Вот просто возник, как будто выскочил из-под земли. Или это она на секунду опустила веки?

Вечерников развернул Захара к себе лицом, провел серию коротких ударов в живот и повалил его в кресло.

Маргарита смотрела на Валерия во все глаза. Вот уж кого она не ожидала увидеть в своей квартире! Да еще в роли спасителя.

— Что это такое? — спросил Вечерников, обращаясь к Лагуте. Голос у него был сердитый. — Психическая атака?

Тот вертелся на месте и переступал с ноги на ногу.

— У меня две фобии — я боюсь мышей и воды, — пробормотал он. — Откуда здесь столько чёртовых мышей?!

— Приглядывайте за ним, — велел Вечерников, показав подбородком на обездвиженного Захара. — И вызовите подмогу, что ли. Как там это у вас делается?

— Это у всех делается одинаково, — пробормотал сыщик. — Берется телефон и набирается «ноль два». Боже, как же я их ненавижу! У них отвратительные морды, отвратительные усы… И еще эти отвратительные хвосты!

— У кого? — переспросил Вечерников.

— У мышей, разумеется.

Маргарита поняла, что произошло. Банка с мышками осталась на холодильнике, когда ее принес Жора, а Лагута стоял, прислонившись к нему спиной. Или боком. Потом он поднял руку, задел банку, она опрокинулась набок, и мыши мгновенно вылезли оттуда. Или выпали. А может быть, выпрыгнули. В общем, они посыпались на Лагу-ту, и тот выдал нормальную человеческую реакцию — заорал и стал бегать по помещению и размахивать руками, пытаясь стряхнуть с себя «эту дрянь».

— Где вы были? — Вечерников повернулся к Маргарите.

— Я ездила за информацией, — проблеяла она, неожиданно увидев свои поступки со стороны и ужаснувшись.

— Там вы узнали, кто убил трех человек. И, обременённая этим знанием, потащились домой через всю Москву, да?

Маргарита виновато кивнула.

— Но вы-то как здесь оказались?! И как вы попали внутрь?

— Я использовал отмычку, — подал голос Лагута. — Плёвое, кстати, дело. После того, как вы мне позвонили, я мигом собрался и поехал сюда. А Валерий Васильевич решил, что я преступник, и мы с ним немножко повздорили.

— Мы выяснили отношения, — подхватил Вечерников, — но не успели толком ни о чем договориться, как явились вы в сопровождении Захара. Услышав, что несет этот тип, мы спрятались на кухне, решив, что преступнику нужно дать выговориться до конца. Однако ваши мыши разрушили наши планы.

— Но как вы сами здесь очутились? — продолжала допытываться Маргарита, обращаясь к Валерию.

Вечерников пожал плечами и сказал:

— Прямо среди ночи мне позвонил какой-то не то Буратейкин, не то Куродейкин и стал орать, что вы в опасности и что я обязан ехать сюда и спасать вас. Что сначала вы охотились на убийцу, а теперь будто бы убийца охотится на вас.

— И вы ему поверили? — обалдело спросила Маргарита.

— Я не мог рисковать, — пожал плечами Вечерников.

Среди ее знакомых не было мужчин, готовых сорваться с места, чтобы проверить звонок незнакомого, истерично орущего мужика, просто чтобы не рисковать… ею. До сих пор не было.

Пока они разговаривали, Лагута развил бурную деятельность: дозвонился до своих дружков из милиции и связал Захару руки и ноги.

— Он уже приходит в себя. Можете мне объяснить, что произошло?

— Это все очень сложно, — ответила она, очертив в воздухе руками большой круг. — Объёмно. Но поскольку вы работаете на Гуха, должны быть хоть немного в курсе.

— А я так вообще не в курсе, — встрял Вечерников. — Но, честно говоря, я вижу, что у дамы дрожат губы. Может быть, мы отложим объяснение на потом?

— Его же сейчас увезут! — воскликнула Маргарита. — Я заявлю о том, что он на меня напал, и его заберут. Надеюсь, что навсегда. И что из тюрьмы он больше никогда не выйдет. Ведь он убил мою подругу! И еще двух женщин — практически у меня на глазах! Я хочу, чтобы он сам сказал мне — за что.

— Будете его допрашивать? — с подозрением спросил Вечерников.

— Конечно, буду! Хоть я его и разоблачила, на некоторые вопросы у меня до сих пор нет ответов. А я хочу знать правду!

— Не желаю в этом участвовать.

— Тогда пойдите и успокойте Суродейкина, он живет в квартире напротив. С ним сейчас соседка, лечит его от отравления тухлой рыбой.

— Весёленькая у вас лестничная площадка, — пробормотал он. — В какой, говорите, он квартире? А тухлую рыбу уже вынесли?

— Рыбу он всю съел.

— Теперь понимаю, почему он так орал по телефону.

— По-моему, этот тип так ничего и не понял, — заметил Лагута, который забрался с ногами в кресло и тревожно озирал ковёр. Мыши по-прежнему гуляли на свободе, и это приводило его в смятение. — Я его ни секунды не подозревал. Нет, в самом начале подозревал, конечно. В начале я подозревал каждого. Но у него не было видимого мотива.

В квартире Маргариты яблоку было негде упасть. Явился взбудораженный Безмельников, потом приехал расстроенный Квитковский, и в довершение всего возник бледный Жора, под горлышко заправленный марганцовкой. Если учесть Вечерникова и Лагуту, занявших два имеющихся у Маргариты кресла, ансамбль получился довольно внушительным.