Анастасия Краун - Экзопулус вздымает волны

Артем внимательно следил за своим рецензентом, пытаясь предугадать, какое впечатление производит его статья, но выражение лица Якова Юрьевича отображало странное сочетание строгости и лености, будто непреклонный критик делает одолжение очередному писаке, слезно умоляющему оценить его труды. Артему стало казаться, что Косторович мог бы добиться неплохих результатов в покере, если бы не выдававшая его бородка, которую он поглаживал с разной частотой — ровные мягкие движения прерывались тяжеловесными и напряженными, что привлекло бы внимание любого профессионального игрока в первые же минуты.

«Первый успех к Феликсу пришел в 2009 году, когда его первая самостоятельная выставка „Roota Slang“, посвященная конфликту технологий и человека, привлекла внимание критиков продуманным сочетанием живописи и инсталляции. Вторая выставка 2011 года на тему беспринципности современного маркетинга и рекламы под названием „Cherryland“ взорвала мир современного искусства, а две самые известные работы „Cherryhouse“ и „Cherryroad“ были проданы за 215 и 165 тыс. долларов соответственно».

— Насчет этой выставки… — Яков Юрьевич прервал просмотр статьи и задумчиво постучал карандашом по столу. — Я был на ней в 2011 году: у меня были дела в Лондоне, и мне удалось ее посетить.

— Вот этот вот… «Шеррилэнд»? Правильно?

— Именно. Замечу, что в то время она действительно произвела впечатление на многих посетителей. Если предположить, что главная цель искусства — не оставить равнодушными тех, кто ознакомился с работами, можно сказать, что выставка действительно была весьма успешной. На нашем сайте нужно разместить фотографии в хорошем качестве, читатели должны иметь представление, о чем идет речь. Одного названия недостаточно.

Артем бегло сделал пометку в дешевом блокнотике, который он постоянно носил с собой, отлично понимая, о чем именно ему говорит Яков Юрьевич. Внимательно проштудировав интернет, он выучил всю творческую историю Феликса и наизусть помнил, как выглядит почти каждая его картина. «Cherryhouse» — разрушенный наполовину торговый центр, со стекающими по стенам тяжелыми красными каплями. Мелкие торговцы собирали капли в большие ведра с яркими кричащими наклейками «SPECIAL OFFER», «TODAY ONLY», «MEGA SALE», «BUY 1 GET 1 FREE», «HOT PRICE» и «25 % OFF» [28] «Специальное предложение», «Только сегодня», «Мега-распродажа», «2 по цене 1», «Суперцена», «Скидка 25 %» (англ.). . «Cherryroad» — автомобиль класса люкс, разбитый почти вдребезги на дороге из вишневых ягод, под плакатом о занимательных аттракционах. Была еще одна занимательная вещица — «Cherryboy»: там крупными мазками был изображена статуя Аполлона в стиле эпохи Возрождения. Аполлон был обвит засохшими ветками и густо обклеен дешевой рекламкой спа-салонов и фитнес-клубов, эта картину тоже горячо обсуждали в сети.

— Хорошо, сделаю.

Помимо того вышеупомянутая выставка запомнилась оформлением — разбросанные по периметру огромные вазы с канапе, фонтаны с ароматизированными коктейлями и белое полотно в изысканной золотой раме на входе, при надавливании на которое рукой проступал оттиск ладони ярко-красного цвета. К концу выставки полотно было усыпано этими кровавыми отпечатками, отмеченное многими как «смелая, интересная деталь». Стены белоснежного зала были опутаны тонкой паутинкой прозрачных трубочек, наполненных свежим вишневым соком. На концах трубочек были отверстия, спрятанные за картинами, которые, следуя тщательно сконструированному алгоритму, медленно выпускали вишневые капли, стекающие по стенам и образовывая на полу темно-багровые лужицы, разливающиеся по мелким канавкам.

Как сказал позже один из критиков, «открытые вены настоящего искусства… рваные раны одиночества и отчаяния… невыносимое чувство тревоги и красоты». Так и было задумано.

Правда, были многие, кто комментировал выставку довольно скептически, фразами подобно «даже сами полотна на выставке рыдали кровавыми слезами, что уж говорить об ее посетителях». Но цель была достигнута — Феликс получил известность, деньги, внимание со стороны прессы, приглашения на интервью и множество поклонников. Единственное — это было семь лет назад, и Феликс познал не только как проснуться знаменитым, но и как проснуться забытым всего за несколько лет. Первый и последний триумф Феликса Петрова.

— Яков Юрьевич, при необходимости можно добавить детали: например, одна посетительница даже в суд подала, что после этого больше не может посещать свой любимый ресторан по пятницам, в который она ходила почти пятнадцать лет лакомиться вишневым чизкейком…

— Если вас захватило непреодолимое желание писать биографии, можете увольняться и полностью посетить себя сему увлекательному занятию. Добавите свою лепту для сборника «Жизнь великих людей».

— Нет, я не про это…

— Вы и так достаточно наплодили здесь ненужной информации. Пары фраз о прошлых выставках с фотографиями будет вполне достаточно. В первую очередь, мы сейчас комментируем скандал и его причины, не отходите от темы.

— Я понял.

Феликс очень гордился этой выставкой. В своих бесконечных интервью он много рассуждал о том, что маркетинговые компании в состоянии опошлить любую вещь, даже изначально прекрасную, как настойчивые рекламные акции доводят потребителей до отвращения. Это и показывают его работы — даже если рекламировать в таких количествах обыкновенную вишню, любимую многими, менее чем за час человек уже будет не в состоянии даже взглянуть на нее. И это настоящее лицо рынка. А после упомянутого судебного разбирательства все однозначно подтвердили правильность идеи Феликса.

Косторович, сдержанно откашлявшись, принялся что-то писать на принесенных ему листах, подчеркивая одни слова и вычеркивая другие, мелким убористым почерком пририсовывал к абзацам вопросительные знаки и одному ему понятные аббревиатуры.

«На фоне нескончаемых провалов Феликс называет себя чуть ли не единственным творцом настоящего искусства. Однако с этим утверждением согласны далеко не все. К примеру, один из ведущих экспертов в области современной культуры, профессор датской академии искусств Мартин Хольберг заявил следующее: „Нет более удручающего зрелища, чем художник, цепляющийся за остатки былой славы. Возможно, Феликс Петров был слишком переоценен в свое время, многие восприняли эксцентричные работы как новаторство… Все ожидали, что за густым туманом юношеского максимализма сокрыты цветущие сады гениальных мыслей, но вместо них мы наткнулись на редеющую поляну схематичных клише…“ Другие эксперты позволяют себе намного более резкие высказывания…»