Дарья Донцова - Фиговый листочек от кутюр

Во главе стола, на том месте, которое обычно занимал Глеб Лукич, сидела очаровательная старушка, та самая, похожая на булочку.

– О, – сказала она, – а вот и милая гостья, представьте нас друг другу!

Ефим, более мрачный, чем обычно, буркнул:

– Может, обойдемся без Малого театра?

Бабуся не заметила грубости, а может, просто не поняла, что ей нахамили. Ее лицо сияло самой радостной, приветливой улыбкой. Кара попыталась загладить бестактность муженька:

– Роза Константиновна, это Лампа. Лампуша – это мама Ефима, Роза Константиновна.

– Ах, у вас интересное имя, – заморгала бабушка, – никогда не слышала подобного. А полностью, если с отчеством, как вас величать? Лампада?

Я глянула на старушку, та цвела улыбкой. Нет, похоже, не издевается, и впрямь не знает.

– Евлампия Андреевна, но лучше просто Лампа.

– Ах, ах, ах, Евлампия! Ну надо же, так звали мою бабушку, вот уж не предполагала, что встречу в нонешние времена молодую женщину с подобным именем. Хотя, помнится, когда Фимочка был маленьким, мы ездили каждый год на Рижское взморье, в те годы считалось очень полезным снимать дачу на Балтийском море. Так вот, жили у старой латышки Эльзы. У той, только представьте себе…

– Роза Константиновна, – перебила свекровь Карина, – я вам положила чудесное мясное суфле, Евгений теперь специально для вас будет готовить диетическое. Кушайте, остынет.

– А я не люблю горячее, – не сдалась старушка и, ковыряя вилкой нежное мясо, продолжила: – У этой Эльзы имелось четыре сына, а муж во время Отечественной войны сотрудничал с фашистами. Кстати, латыши встретили немцев с распростертыми объятиями, надеясь, что Гитлер победит коммунистов. Но вышло по-иному.

– Мама, ешь! – грубым тоном сказал Ефим.

– Да, да, спасибо, чрезвычайно вкусно, – закивала головой Роза Константиновна. – Мужа Эльзы, естественно, посадили, она одна поднимала детей. Первый мальчик…

Голос старухи, неожиданно громкий, звонкий, какой-то въедливый, проникал в меня почти до печени. Иногда, когда собеседник начинает вываливать мне на голову кучу ненужных сведений, я, старательно изображая на лице полнейшее внимание, просто отключаюсь, начиная думать о своем. Впрочем, наверное, всем встречались на жизненном пути редкостные зануды, которые на дежурный вопрос: «Как дела?» – мигом начинают рассказывать вам о всех своих проблемах. Но Роза Константиновна обладала тем редким тембром голоса, о котором мечтают политические деятели. Господь наградил даму явно элитными голосовыми связками. Во-первых, если закрыть глаза, то создается полное впечатление, что кричит молодая женщина, а во-вторых, от ее рассказов, казалось, некуда деться. Уйти в себя невозможно, голос навязчив и громок, а убежать из столовой просто неприлично, все-таки даме явно за семьдесят!

– Второй сын оказался более удачным, – гремело под потолком, – у него родилось двое детей, ну да о них потом.

Ефим встал, молча взял тарелку с недоеденным мясом и ушел.

– Он сначала пытался работать врачом, – сообщила Роза Константиновна, перекрывая гудок электрички, проносящейся мимо Алябьева, – но Эльза…

– Ой, – подскочила Кара, – надо же, я совсем забыла!

Качая головой, она вынеслась за дверь.

– Эй, погоди, – выкрикнула Тина, кидаясь за ней, – ты мне нужна!

– Нам тоже! – проорали Кирюшка с Лизаветой и, прихватив со стола по два пирожка с капустой, спешно ретировались.

– Ее возмутило, что невестка не подает ему завтрак, – не останавливалась бабуля, – и она…

Максим судорожно закашлялся:

– Извините, мне надо выпить микстуру, простыл.

Через минуту в столовой остались только беспрестанно болтающая Роза Костантиновна, я и Настя, не сумевшие найти повода для бегства. Впрочем, мне повезло. Не прошло и пяти минут, как в дверь заглянула горничная Ася и вежливо сообщила:

– Евлампия Андреевна, там к вашим собачкам ветеринарша приехала.

Обрадовавшись сверх меры, я понеслась на выход, голос Розы Константиновны подталкивал меня в спину, словно железный кулак. Впрочем, старушку не смутило, что у нее осталась лишь одна слушательница, бедная Настя. Бабушка повернулась к ней и воскликнула:

– Деточка, сейчас все расскажу!

Последнее, что я увидела, закрывая дверь столовой, это абсолютно несчастный взгляд девушки, предназначенной в жертву говорливой старушонке.

С ветеринаром нам повезло. Милая, отлично знающая свое ремесло Леночка очень любит животных. Они платят ей тем же и охотно идут к ней в руки. У Лены имеется машина, весьма потрепанная «Ока», на которой она лихо рулит, никогда не отказывая своим пациентам. Впрочем, у нее двое детей, не слишком большой оклад, и ей очень нужны деньги.

Рыженькая собачка спокойно дала себя осмотреть.

– Явно домашняя, – пробормотала Лена, – блох нет, когти подстрижены, уши чистые, да и кормили, похоже, очень хорошо, совсем не истощенная. Ба, да на ней ошейник, смотри.

Я наклонилась и увидела на шее собачки тоненькую полосочку светло-коричневой кожи, почти слившейся по цвету с густой рыжей шерстью.

– Надо снять, – посоветовала Лена, – иногда с изнаночной стороны хозяева пишут адрес или телефон.

Мы стащили полосочку и обнаружили на ней надпись, сделанную синей шариковой ручкой: «Эми».

– Эми, – позвала я.

Собачка затрясла хвостом, выражая полнейшую радость.

– Вот и познакомились, – улыбнулась Лена и стала осматривать ее лапу.

Спустя некоторое время ветеринар пробормотала:

– Странное дело. Кости целы, никаких ран нет, я думала, может, в подушечке застряла заноза, но, похоже, нога совершенно целая и здоровая. Интересно, отчего Эми ее поджимает?

– Она громко заплакала, когда увидела меня, – сказала я, – и заковыляла на трех ногах.

– Ну, ну, – пробормотала Лена и спросила: – Эй, Эми, хочешь кушать?

Волшебный глагол мигом был понят найденышем. Собачонка резво соскочила с дивана и забегала по комнате на четырех конечностях, не испытывая ровным счетом никаких неудобств.

– Знаешь, что я тебе скажу, – протянула Лена, – тут чистая психология. Эми – настоящая симулянтка, помнишь, как Муля залезала на диван и изображала умирающего лебедя?

Я засмеялась: конечно, помню. Наша толстенькая, прожорливенькая Мулечка обожает перекусить, но вот беда, ей велено сидеть на диете. У мопсов случается ожирение сердца и, как следствие этого, преждевременная смерть. А мы не хотим, чтобы Мульяна покинула нас. Поэтому и стараемся строго придерживаться предписанного ветеринаром рациона. Мясо, овощи, фрукты, нежирная рыба и никаких конфет вкупе с кашей и макаронами. Но Мульдозер, так прозвал мопсиху Кирюшка, как все тучники, обожает именно то, что строго запрещено. Она, конечно, слопает и мясо с овощами, но без упоения и восторга, а вот от мороженого или ватрушки с творогом может прийти в настоящий экстаз.