Евгений Мишагин - Английский след. Детектив с элементами иронии и любовного романа

— Настенька! — с радостью воскликнул на весь автобус Саша.

Но тут оказалось, что следующая остановка пригородного поселка ее, и она сошла. Саша искренне расстроился, конкретно с ней так ни о чем и не договорился, в смысле адреска или где-то встретиться.

Он пересел поближе к водителю, между первой дверью и мотором. Теперь он хотел разговорить водителя, сориентироваться по местности, чтобы знать в случае чего. Тот говорил что-то себе под нос, ничего конкретного так и не ответил. Проезжали вдоль сосновых посадок, дорога хоть и считалась асфальтированной, но в одном месте так разбита, что ее объезжают по обочине, по песку, где в яме автобус застрял. «Этого еще не хватает, придется выталкивать эту рухлядь, — подумал Саша. — В корочках [1] ботинки из тонкой кожи по грязи шлепать! Тоже мне, местные власти — дорогу не могут сделать».

Водитель подергал автобус вперед-назад и выбрался сам. На улице уже стемнело. Деревенька оказалась живая, с крепкими домами, с освещением на столбах. Во всем чувствовалась прошлая сила: «электрификация всей страны», добротный сельмаг, опять же, у которого разворачивается автобус. А вот узнать о нужной семье у магазина ему не очень везло. То его не понимали, о ком он спрашивает — девичьей фамилии Ксении он не знал, допустил в расследовании оплошность, опыта еще маловато. Кто откровенно не хотел ему отвечать, после первого же вопроса настораживался, говорил: «Не знаем таких» — и уходил. Только одна пожилая женщина поняла, кого ищет этот заезжий молодой человек:

— Клава Зайцева вам нужна. Правильно, она живет с внучкой. А дочь у нее Ксюша, училась в Москве и там вышла замуж. Родила девочку, только она вот почему-то все больше здесь с бабушкой живет. Уж не знаю, почему родной матери с отцом ребенок не нужен. Родят и сбросят матери на руки, расти, мама, а мы карьеру будем делать.

— Да-да, вот именно она мне и нужна, — обрадовался Саша: наконец встретил человека, который знает, кто ему нужен.

— У нас деревня из двух улиц состоит, — с гордостью сказала местная жительница, — пойдете вдоль этой улицы, примерно в середине деревни будет колодец, большой такой, знаете, «журавль» мы называем.

— Так-так, найду.

— Ну вот, от этого колодца дома три пройдете, и по правой стороне будет такой проулок, сейчас темновато, но найдете, с двух сторон заборы пойдут, а посередине тропка, так вы по ней-то и бегите. Вдоль речки в один ряд другая улица проходит, с левой стороны, по-моему, второй дом, сам он деревянный, а кухонька пристроена кирпичная, там еще здоровенное дерево в три обхвата растет, так это и будет дом Клавы Зайцевой. Не найдешь, так спросишь, кого встретишь. Только скажи, Клаву Зайцеву ищу, а то Зайцевых-то у нас в деревне домов десять будет.

Саша пробирался по скользкой дороге, уже не думая о чистоте своих ботинок. «Вот колодец-журавушка, три дома по правой стороне и проулок, тропочка утоптанная, но после дождя местами размыта, пойдем ближе к заборчику, тут твердый дерн. Так, поворот налево, второй дом, а вот и гигантское дерево, как его обойти, здесь лужа, нужно ближе к дереву держаться. Вижу, в окнах горит свет. Постою подумаю, что хозяйке наврать, зачем приехал в такую даль. Они деньги делят, а меня хотят обвинить в преступлении, нехорошо это с их стороны. Да, но мамаша Клава здесь ни при чем, и пугать ее с ребенком не стоит. Скажу, как и планировал раньше, правду, все как есть. Я представитель адвокатского агентства, выясняю круг наследников, от кого, мамаша, родилась ваша внучка, в смысле ее папы, вот и все».

— Ой!.. — вскрикнул Саша, зажимая голову, падая лицом в грязь.

Очнулся он и почувствовал, как кто-то сильный волоком тащит его по мокрой траве, крепко ухватив за воротник. Вокруг высохшие колючки, кустарник, рядом узкая речонка бежит, в небе темно, звезд не видно. Первое, о чем подумал Саша: «Пока живой, куда меня тащат, в речку топить? И кто тащит? Не тот ли сосед по купе? Значит, он меня все-таки выследил, сошел с поезда как-то хитро, я его даже не заметил. Опять допустил ошибку, тоже мне сыщик, вот теперь расхлебывай эту кашу сам, раз вляпался. — В голове шумело, сопротивляться сил не было. Сумка на ремне висела на шее и болталась на животе. — Вот радость-то, потащили в гору, а не в сторону речки».

Вскоре его резко бросили, он стукнулся головой об землю.

— Ой! — простонал Саша. Повыше головы кто-то тяжело дышал.

«Видать, запыхался бедняга. Вот и юмор в голову уже лезет, значит, ничего, жить будем, — подумал он и тут же пожурил себя: — Не спеши, приятель, неизвестно еще, чем все закончится. А может, это здоровенный медведь поужинать захотел, наверняка же здесь водятся медведи».

— Ты, фраерок, в гору сам поползешь или тебе помочь?! — повыше головы громко прозвучал хрипло-пропитой мужской голос.

«Вот тебе и мишка косолапый», — подумал Саша и подавленным голосом ответил:

— Я не знаю.

Он хотел повернуться, чтобы увидеть, с кем ему придется иметь дело.

— Ай! — крикнул он от полученного удара ногой в живот.

— Поползешь, фраерок! Я тебя пинками погоню!

И Саша, цепляясь за траву, пополз в гору, рядом сопровождали его тяжелые шаги. У забора он схватился за доски и попытался встать, сопровождающий мужик помог ему, поддержав за локоть. Голова слегка кружилась. Он потрогал затылок, волосы слиплись в крови. Видимо, этот дал по голове чем-то увесистым. В темноте разглядеть, кто захватил его на этот раз, было трудно. Мужик словно понял мысли своего пленника, пошатываясь, подошел ближе к Саше. Волосы у него были взъерошены, лицо небрито, под пиджаком и рубахой просматривалась тельняшка. Но главное, мужик был молод, силен, в лице уверенность в своих силах. Готов к схватке. Раньше Саша нигде его не видел — это уже радовало.

— Давай, фраерок, дальше ножками до баньки топай сам, — сказал мужик, показывая рукой на открытую калитку. — Там по-мужски с тобой толковать будем, а то я лежачих не бью.

Изо рта у него несло перегаром.

— То-то я вижу, как ты мастак лежачих бить, — уже с дерзостью ответил Саша.

— Это тебе так, фраерок, для разминки.

Драться с ним Саша был пока не готов. Он, опираясь на забор, зашел в чей-то огород. У старой покосившейся деревянной баньки они остановились. Мужик открыл дверь и скомандовал:

— Давай заходи, фраерок, гостем будешь!

Саша не торопился выполнять команду то ли приглашение:

— Послушай, мужик, ты, вообще-то, от меня чего хочешь, а?

— В бане у меня пузырь стоит, сначала выпьем, а потом и поговорим с тобой по-мужски. Я, может быть, этого разговора с тобой несколько лет жду! — закричал мужик, стуча кулаком себя в грудь, приблизив свое лицо вплотную к Сашиному лицу так близко, что он увидел, как слезятся его глаза.