Дарья Донцова - Дневник пакостей Снежинки

– Нет, нет, нет, – твердила Шереметова, – нет!

– Украшение не ваше? – прищурился полицейский. – Не советую лгать. Наш эксперт непременно найдет на застежке следы ДНК, невидимые глазу частички кожи.

– Серьга моя, – подтвердила мать Алексея, – действительно я уронила ее у Зиновьевой, но намного раньше. В тот день, когда приходила беседовать с ней о моей законной части наследства.

– Почему же вы не потребовали вернуть украшение? – поинтересовался следак.

– Бижутерия дешевая, – объяснила Шереметова, – не хотелось еще раз встречаться с глупой, дурно воспитанной бабой, которая согласилась жить с убийцей Лерочки из-за его денег! Ненавижу! Пусть они сдохнут: и мать! И девчонка! И подруга их! Все! Все! Гадины! На золоте едят! Деньгами, которые в крови Валерочки испачканы, пользуются. Их убить надо! Всех!

Я прервала рассказ, взяла чашку с чаем и залпом ее осушила.

– Жуть, – оценила историю Маша, – Шереметова решила обокрасть Алевтину и ударила свою внучку? После такого побоишься от себя ребенка на метр отпустить.

– Именно так и поступила Алевтина, – пояснила я, – она накрепко привязала Зяму к себе. Девочка повсюду ходила только с матерью, она ничего не помнит о нападении.

– Как так? – удивилась Маша.

Я развела руками.

– Когда Зяма пришла в себя, стало ясно: ее память словно ластиком стерли. Девочка рассказала следователю, что пришла из школы, открыла дверь… далее провал. После травмы у Зямы возникли головокружения, проблема с координацией движений. Нападение Шереметовой поставило крест на мечте девочки стать балериной. Но сейчас она все равно занимается в академии танца, овладевает профессией хореографа. Алевтина не нуждалась в деньгах, она пообещала дочке организовать для нее балетную студию. Девочка получит аттестат и будет учить малышей танцу.

– Как жаль Зяму! – ахнула Маша. – Надеюсь, бабку надолго засунули за решетку, такого монстра нельзя оставлять на свободе.

– Шереметовой стало плохо во время допроса в полиции. Она злобно кричала, попыталась исцарапать следователя, упала… – вздохнула я, – пока «Скорая» ехала, она скончалась. Липа была так потрясена этой историей, что до сих пор помнит почти наизусть, что у Шереметовой спрашивали в полиции и как она отвечала. Следователь дал Але почитать запись допроса, а та попросила, чтобы это сделала Липа, потому что Зиновьева очень тяжело переживала случившееся с Зямой. Вот такая история.

– Кошмар, – выдохнула Маша, – родная бабушка! Из-за денег! В голове не укладывается. Сама выгнала сына! А потом примчалась за наследством!

– Светлана Федоровна дочь обожала, – напомнила я, – мать никак не хотела принять правду: произошел несчастный случай! Ей нужно было найти виновного в гибели Леры. И он оказался под рукой. Нелюбимый сын, лентяй, который целыми днями мастерит что-то в своей комнате, занимается, по мнению Светланы Федоровны, ерундой. Гордиться таким сыном трудно. А что отвечать на вопросы друзей и соседей, когда те интересуются:

– Как Леша? Куда поступил? Где учится? Или он работает?

Стыдно же признаться:

– Он балбесничает, дома сидит.

Алексей вызывал у матери одни негативные эмоции и чувство собственного бессилия. Думаю, она сына давно терпеть не могла, еще с тех пор, когда он на второй год пару раз оставался.

– О проблемном мальчике обычно заботятся больше, чем об отличнике, – возразила Манюня, – ему особое внимание требуется.

– Думаю, настоящая мать всех одинаково любит, – возразила я, – и больных детей, и здоровых, и умных, и несообразительных, и послушных, и хулиганов. На то она и мама. Более того, такая женщина хорошо относится и к чужим отпрыскам. Для женщины, которая на самом деле любит своего сына, нет чужих плохих детей. Но не все такие. К сожалению, многие гордятся только своим ребенком, они говорят знакомым и незнакомым: «Мой Ванечка в четыре месяца сам ест с ножом и вилкой, играет на скрипке, знает английский. Вашему Пете два года, а он до сих пор таблицы Брадиса не выучил? М-да! Может, вам его к детскому психологу отвести? Налицо умственное отставание».

Маша ухмыльнулась.

– Одно время я пыталась читать форумы мамаш. Надеялась найти там полезные советы. Ну, например, какой стульчик Дунечке лучше купить? Однако я быстро сообразила, что в интернете просто ярмарка тщеславия. Хвастаются приобретением самых дорогих товаров, годовалые девочки у них все, как одна, модели с мировым именем, ходят в Париже по подиумам. Нормальные адекватные матери в Сети редкость, часто у них закрытые аккаунты, они общаются только со своими.

– Светлана Федоровна, наверное, не могла даже самой себе признаться: терпеть не могу Алексея, – предположила я. – Она испытывала дискомфорт из-за того, что ненавидит сына. Если разобраться, по сути, он ничего плохого не сделал. Ну, учился отвратительно, ну, на второй год оставался, ну, в институт не поступил, был неконтактный, что-то там мастерил… Но мамаши-то и уголовников любят. Материнская любовь вообще слепа. Кроме того, в обществе принято громко вещать об обожании кровиночки. Неуютно небось Светлана себя чувствовала. И тут! Появился повод от всей души возненавидеть Лешу. Он убил Валерию! Однако если разбираться до конца, то девочка вошла без спроса в спальню брата и сама схватила кружку, которая находилась под напряжением. Алексея можно упрекнуть в бесцеремонности, он воспользовался любимой чашкой сестры без спроса. Но и она поступила не очень красиво. По идее, Валерия должна была дождаться брата и выговорить ему: «Ты такой-сякой, противный, наглый! Зачем унес мою кружечку?» И все. Максимум, что могло произойти, – скандал у брата с сестрой.

– Ужас! – в очередной раз произнесла Маша.

– Спустя годы Светлана Федоровна узнает, что ее сын-неудачник стал богатым, получал за свое дурацкое изобретение ну очень большие деньги, – продолжила я, – а после его смерти все досталось невестке и дочери Алексея. Но она же мать! Ей тоже положен процент! Вот она и решила провести беседу с Алевтиной. Но мать стала ругать Лешу, рассказала, как он убил Валерию, нарисовала портрет жуткого монстра. Да только Аля, в отличие от Светланы Федоровны, искренне и по-настоящему любила своего мужа. Понятное дело, она возмутилась и выгнала свекровь. А Шереметова решила во что бы то ни стало получить деньги, потому что банк загнал ее в угол.

– А как она дверь в дом взломала? – спросила Маша.

– Зяма мне сообщила, что пару раз теряла связку ключей, – сказала я. – Алевтине пришлось перекодировать замки. Да не в них дело, а в том, что кто-то мог подобрать ключи и влезть в дом. До того как Светлана Федоровна напала на Зяму и ударила ее, Аля спокойно оставляла дочь одну в особняке, разрешала ей без сопровождения ходить в школу. Похоже, Светлана не собиралась убивать внучку. Она ведь пришла в то время, когда Зяма должна была сидеть на уроках. Но в академии случилась авария, канализацию прорвало, всех детей отпустили. Мать Алексея не ожидала увидеть внучку, вошла в коттедж…