Елена Логунова - Шерше ля фарш

— Этот журнал я сохранила, — сказала Алка. — Как знала, что еще понадобится!

— Ладно, что тут?

— Кто, — поправила подружка. — Это топ-5 самых желанных холостяков в мире. Они все долларовые миллиардеры моложе тридцати пяти лет. Смотри, вот это Скотт Дункан из Техаса. Тридцать два года, американский предприниматель, владеющий состоянием в пять с половиной миллиардов долларов. По-моему, ничего так, а?

— С ума сошла? Русская женщина не может выйти за мужика по имени Скотт! Как я его буду звать ласково — Скотик мой?!

— Да, это неловко. — Алка не стала спорить. — Тогда вот этот — Томас Перссон, тридцатилетний шведский бизнесмен, состояние которого оценивается в два миллиарда восемьсот миллионов долларов. Владелец бренда H&M.

— Терпеть не могу эту марку, — скривилась я.

— Тогда третий номер: Эван Томас Шпигель, двадцать четыре года, один и семь десятых миллиарда баксов. Между прочим, паренек является разработчиком приложения Snapchat.

— У-у-у, ботан!

— Тогда этот вот — Карл Эрик Хаген. Двадцать семь лет, состояние такое же, как у отвергнутого тобой ботана, но этот явно горячий скандинавский парень, смотри, какая у него порочная улыбочка.

— Он толстый и похож на пьяного Карлсона!

— А чем плох Карлсон?

— Я повторяю: он толстый!

— И вовсе незачем было так орать. — Подружка выбила из уха мою горловую руладу. — Все, остался только один кандидат, зато какой! Ему тридцать один год, он не толстый, не ботан — известный раллийный гонщик, немецкий аристократ, состояние — полтора миллиарда долларов, и имя максимально не скотское, тут ты точно не сможешь быть в претензии. Готова?

— Ну?

— Принц Альберт Второй Мария Ламораль Мигель Йоханнес Габриэль фон Турн-унд-Таксис!

Я действительно заинтересовалась:

— Ты это сейчас по бумажке прочитала или заранее выучила наизусть?

— Выучила! И тебе советую выучить!

— Зачем?

— А вот представь: сидим мы в офисе с девочками, обсуждаем мужиков, и тут вдруг кто-то задает тебе неловкий вопрос о твоей личной жизни. И что? Ты краснеешь, бледнеешь и признаешься, что трагически одинока? Нет! — Алка развернула плечики и улыбнулась, как Одри Хепберн. — Ты говоришь: «Ах, у меня такие высокие стандарты… Мой идеал — принц Альберт Второй Мария Ламораль Мигель Йоханнес Габриэль фон Турн-унд-Таксис!» И все такие — бряк отпавшими челюстями о столы!

— Картинка маргарином, — согласилась я, начиная хихикать.

Потом нас обеих прорвало, мы хохотали и катались по дивану, держась за животики. Мне стало легче и значительно веселей.

Уходя к себе, я забрала у Алки журнальчик и перед сном заучила затейливое имечко немецкого принца как скороговорку.

Вдруг и вправду пригодится.

Новый рабочий день в славном агентстве «МБС» начался с небольшой сенсации. Стараниями секретарши Ниночки утренний кофе, до основательной заправки которым наш офисный механизм не заводится, был приправлен пикантным слухом.

Накануне вечером красотка Ниночка, романтически ужиная в ресторане с очередным поклонником, наблюдала в аналогичной диспозиции Зару Рафаэловну!

Поверить в это было трудно, ибо все давно убедились, что вечная любовь и истинная страсть Заразы — это деньги, и эротичному процессу их обретения она предается двадцать четыре часа в сутки.

Публика, собравшаяся у кофеварки, взволновалась.

Чего ждать от коммерческого директора, закрутившего роман, никто не понимал, но сам факт казался противоестественным и даже общественно опасным.

Кто будет приносить нам денежные заказы, если Зара Рафаэловна с головой нырнет в любовь? В плане бизнеса это жутко деструктивное чувство! Созидательны амурные истории разве что для художников и скульпторов, которые в паузах между интимными актами хватаются за кисти и резцы, запечатлевая томных полураздетых возлюбленных на зависть потомкам.

— Ты, Мордвинова, снова что-то не так поняла, — упрекнул секретаршу Веник, огорченный как открывающимися перспективами, так и тем, что на сей раз не он распространил любопытную сплетню. — Наверняка это была деловая встреча, а вовсе никакое не свидание.

— Веня, а ты ходишь на деловые свидания с декольте до пупа? — огрызнулась оскорбленная Ниночка.

Режиссер покраснел и проворно слинял в задние ряды. Коллеги проводили его заинтересованными взглядами и снова уставились на секретаршу, ожидая подробностей.

— Они держались за руки, и мужчина глядел на Заразу с такой тоской и нежностью! — Ниночка закатила глаза.

— А что за мужчина-то? — спросила наша бухгалтерша Дарья Петровна — женщина основательная, как бульдозер.

Наших офисных джентльменов, за исключением только Бронича, она мужчинами не считает, презрительно называя их всех «эти шкеты».

— Внушительный мужчина. — Ниночка руками обрисовала в воздухе нечто вроде ионической колонны — такой, знаете, с крупными завитками сверху.

— Кудрявый? — уточнила я.

Секретарша кивнула.

— Жаль кудрявого, — закручинилась Дарья Петровна, горестно хлюпнула кофейком и ушла.

Ни у кого не было сомнений в том, что любовь безымянного кудрявого с нашей Заразой будет недолгой, но до гроба. Как у богомолов в живой природе, где самка откусывает голову партнеру сразу после спаривания.

В задумчивости офисные труженики привычно рассредоточились по линии трудового фронта, и вскоре рабочий день рекламщиков понесся, как обычно, бешеным галопом, с хрипами и ржанием.

К нам с Трошкиной примчался Веник.

С разбегу уточнил неуважительно:

— Это вы у нас теперь писатели про где пожрать?

— Мы у нас фуд-блогеры, — ответила я нарочито неэмоционально, но при этом напоказ взвешивая в руке увесистое пресс-папье. — А тебе-то что?

— А то, что нужно срочно придумать слоган для рекламной акции кафе «Волшебный Сад». — Веник швырнул мне на стол листовку. — Суть акции в том, что каждый, кто закажет в этом кафе целую пиццу, получит в подарок кувшин домашнего лимонада. Сочините-ка что-нибудь быстренько, это малобюджетный заказ с оплатой максимум часа работы креативного сотрудника.

— Да запросто!

Я встала, высоко подняла голову, выдвинула вперед правую ногу, взмахнула дланью и сходу выдала в подражание Маяковскому:

Трошкина зааплодировала.

— Супер! — восхитился Веник. — Запиши это и пришли мне по мейлу, я согласую с клиентом.

— А где спасибо? — покричала я вслед ему, уже убегающему. — Где номинация на премию за вдохновенный и доблестный труд? Вот так всегда! Ах, как же я устала от этой бессовестной эксплуатации человека начальством!

— Вспомни о том, что у нас скоро отпуск, и тебе станет легче, — посоветовала Алка.