Наталья Александрова - Дело – труба!

Подозрительный парень ходил по магазину кругами, и с каждым кругом подходил все ближе и ближе к Калмыкову.

И тут Леня понял, кого он видит.

Несомненно, это был вор-карманник, и он наметил Калмыкова своей жертвой.

Леня подошел поближе и встал так, чтобы ничего не упустить и, если понадобится, вовремя вмешаться.

Вот карманник поравнялся с Калмыковым…

Вот его рука словно невзначай коснулась куртки Сергея и тут же отдернулась, словно обожглась…

Леня внимательно следил за происходящим и, к своему удивлению, увидел, что вор ничего не вытащил из кармана. Наоборот, он что-то в него опустил. Кажется, это был листок бумаги.

Ага, вот оно что!

Тот, кто назначил встречу Калмыкову в этом магазине, нанял этого карманника, чтобы незаметно передать Сергею какое-то сообщение… умно! Так оно, конечно, безопаснее, чем появиться на людях самому – или самой…

Выполнив свое задание, карманник развернулся и прежней расхлябанной походкой покинул магазин.

Леня на мгновение задумался: как поступить? Последовать за вором, перехватить его и попытаться выяснить, кто его нанял?

Да нет, вор, скорее всего, даже не видел своего заказчика – или заказчицу – и уж точно ничего о нем – или о ней – не знает.

Нет, лучше проследить за Калмыковым…

Сергей стоял на прежнем месте, все так же внимательно следя за входом в магазин.

Вот ведь балбес!

Не почувствовал, что ему в карман что-то подложили.

Впрочем, карманник действовал аккуратно, профессионально, так что Калмыков и не мог ничего почувствовать.

Выходит, карманник переиграл, сделал все слишком незаметно. Калмыков может и не заметить послания. Простоит здесь полчаса, час и уйдет, разочарованный…

Что же делать?

А может, не следить за ним? Может, заменить его, попытаться самому встретиться с тем или той, кто назначил ему свидание? Тем самым Маркиз избавит клиента от серьезной опасности и сам сумеет больше разузнать…

Первым делом нужно раздобыть записку, которую воришка подсунул Калмыкову.

Леня никогда не промышлял карманными кражами, но в молодости он работал фокусником, а принципы в этих двух занятиях сходные. Главное – ловкость рук и умение в самый нужный момент отвлечь внимание жертвы…

Леня такой же развинченной походкой, как давешний карманник, обошел магазин, боковым зрением следя за Калмыковым.

Тот начал заметно нервничать – ну да, время встречи пришло и миновало, а никто к нему так и не пришел.

Леня прошел совсем рядом с клиентом и окликнул продавца, который укладывал стопку джинсов на верхнюю полку:

– Молодой человек, у вас есть ковбойские шляпы?

При этом он едва заметно коснулся кармана Калмыкова двумя пальцами правой руки. При этом его пальцы на какую-то долю секунды проникли в карман.

– Шляпы вот там, на том стеллаже! – показал ему продавец. – Вам какую – стетсон?

– Спасибо, я сам посмотрю… – Леня отошел к стеллажу с головными уборами, завернул за этот стеллаж, чтобы его не было видно со стороны, и незаметно вытащил из кармана листок, который перекочевал к нему из кармана Калмыкова.

На этом листке было написано всего два слова: «Третья кабинка».

Леня взглянул на примерочные кабинки.

Кабинок было пять, каждую из них закрывали распашные деревянные двери, как в салуне из классического вестерна, и на каждой двери была прикреплена подкова с номером.

Сейчас все кабинки были свободны.

Леня еще раз мельком взглянул на Калмыкова. Тот явно нервничал, поглядывая то на дверь магазина, то на часы.

Ну и пусть немного поволнуется…

Леня взял с вешалки синюю джинсовую куртку своего размера и направился в третью кабинку.

Войдя в кабинку, он внимательно огляделся по сторонам.

Вроде бы ничего подозрительного.

Обшитые деревом стены, на которые тут и там были прибиты подковы и шерифские звезды, крючки для одежды, на полу – маленький коврик, небольшой пуфик, на котором валялся рекламный проспект этого же магазина…

Что имел в виду человек, который назначил здесь встречу?

Может быть, он прячется в соседней кабинке и сейчас даст о себе знать?

Леня прижался ухом к левой стенке, замер, прислушиваясь, но оттуда не доносилось ни звука, ни шороха.

Точно так же прислушался у правой стенки.

И там ничего.

На всякий случай тихонько постучал в стенки костяшками пальцев – и снова никакой реакции.

Но ведь карманник не зря подсунул Калмыкову листок с надписью: «Третья кабинка».

Леня еще раз огляделся.

Деревянная обшивка стен, развешенные по ней звезды и подковы, коврик на полу, обитый кожей пуфик, на нем – яркий проспект, раскрытый на середине…

Маркиз пригляделся к странице проспекта.

На ней была фотография точно такой же примерочной кабинки, может быть – этой самой. В кабинке стояла улыбающаяся блондинка в синих джинсах и ковбойской рубашке, узлом завязанной на загорелом животе.

И тут Леня заметил на стене кабинки, за спиной у модели, розовый крест.

Леня поднял проспект, чтобы внимательнее рассмотреть фотографию, и понял, что крест, на который он обратил внимание, нарисован поверх страницы розовой губной помадой.

Точно такой же, какой были обведены часы на открытке, которую получил Калмыков.

Помадой его первой жены Светланы.

Так вот тот знак, который он безуспешно искал в кабинке!

Розовым крестом на фотографии была помечена одна из шестиконечных металлических шерифских звезд, прибитых на стене для красоты и ковбойского антуража. Леня сравнил фотографию в проспекте с реальной стеной и нашел ту самую звезду. Она была прикреплена к задней стенке кабинки на высоте человеческого роста.

Маркиз осторожно дотронулся до звезды, попробовал повернуть ее, потом просто нажал посильнее – и тут деревянная обшивка стены сдвинулась в сторону, и за ней открылся проход, вполне достаточный для взрослого человека.

Леня едва не закричал: «Ура!»

Он протиснулся в проход и сделал несколько шагов вперед.

Стенка за ним с негромким скрипом задвинулась, и Маркиз оказался в темноте.

Впрочем, скоро его глаза привыкли к этой темноте, и он разглядел впереди едва заметные лучики света.

Он медленно двинулся вперед, каждый раз проверяя пол перед собой, чтобы не наткнуться на какое-нибудь препятствие.

И эта осторожность оправдалась: при следующем шаге нога Лени нащупала пустоту. Он замер, прислушался к своим ощущениям и понял, что впереди него ведущие вниз ступени.

Спускаться в темноте по лестнице куда труднее и опаснее, чем идти по прямому коридору. Леня двигался медленно и очень осторожно – и наконец ступени кончились, и Леня снова двинулся по ровному коридору.

Лучики света впереди приближались, становились более яркими, и наконец Леня уткнулся в стену.