Варвара Клюева - Язык мой – враг мой

Все покачали головой. Я растерянно переводила взгляд с одного на другого и натыкалась на ответные недоуменные взгляды.

Первой опомнилась Татьяна.

— Так ведь это же яд! — воскликнула она. — И ты его выпил! Марк, тебе нужно срочно промыть желудок!

Она не знала Марка и его отношение к физиологии. Он скорее предпочел бы умереть, нежели добровольно подвергнуться упомянутой процедуре.

— Нет! — в остервенении крикнул он. Потом, видно, сообразил, что ответил не слишком вежливо, и добавил: — Я глотнул совсем чуть-чуть. Ничего мне не сделается.

Тут смысл Татьяниных слов дошел до Ирочки.

— Яд?! — пискнула она севшим голосом и, позабыв о своей головной боли, резво вскочила на ноги. — Ярослав, немедленно уведи меня отсюда! Я больше не выдержу! Не могу я сидеть здесь и каждую секунду опасаться за свою жизнь. Никогда бы не подумала, что у тебя такие странные друзья. Одни во время отпуска позволяют себя убить, другие убивают сами!

Я удивленно воззрилась на Ирочку. Неужели от пережитых испытаний у нее прорезалось чувство юмора? Если так, то в этой ужасной истории был бы хоть один приятный момент. Но Ирочка говорила совершенно серьезно — по крайней мере, внешне.

— Мне все это надоело! Я хочу домой, в Москву! Немедленно, сию же минуту!

— Ирина, перестань, — попыталась урезонить ее Татьяна. — Нам всем тяжело, но…

— Это тебе-то тяжело?! Да ты ящерица хладнокровная! Вокруг тебя хоть всех поубивают, ты и глазом не моргнешь. Боже, что за уроды собрались вокруг меня? Одни зубы скалят, когда впору в петлю лезть, другие — колоды бесчувственные… Сплошная кунсткамера! Все, не могу больше! Не хочу, не хочу, не хочу… — И Ирочка зарыдала.

Ярославу ничего не оставалось, как увести ее в пансионат. Второй Славка и Татьяна ушли почти сразу вслед за ними.

— Марк, ты бы все-таки выпил марганцовки или соды, — посоветовала Татьяна перед уходом. — Мало ли какая гадость содержится в этом антикомарине?

— Что за чертовщина здесь творится? — воскликнула я, когда они ушли. — Кто вылил Марку в кружку эту мерзость? И главное — зачем? Если это шутка, то автор — полный дебил. Если покушение на убийство, то убийца явно спятил. Не мог же он всерьез рассчитывать, что Марк преспокойненько выпьет эту отраву до конца? Не настолько у Марка хорошие манеры, чтобы не подавать виду, когда ему в чай подливают яд.

Леша задумчиво вертел в руках пустую бутылочку из-под комариного зелья, которую нашел тут же, неподалеку от стола.

— Да, непонятно, — согласился он. — Разве что кто-то хотел таким образом положить конец неприятному разговору…

— Так мы, когда чай сели пить, уже прекратили всякие разговоры, — напомнил ему Марк и сплюнул в кусты. — Дьявол, какой же мерзопакостью вы меня опоили.

Генрих тяжело вздохнул:

— Говорил я, их вообще не нужно было затевать.

— А что ты предлагаешь? — спросил Марк. — Вести светские беседы о погоде?

— Нет. Но не стоит переходить на личности. В лучшем случае это приведет к ненужным ссорам и обидам. А возможно, Ирочка не так уж и не права. Такие разговоры могут оказаться просто опасными.

— А вы заметили, что, как только речь зашла о Славкиных мотивах для убийства, у нее внезапно разболелась голова? — встрепенулась я. — Думаете, это совпадение?

— Верно! — подхватил Прошка. — Если уж кто и мог устроить такое идиотское покушение на Марка, то только Ирочка. Никто другой просто не додумался бы до такого гениального хода.

Леша покачал головой:

— Что-то не верится. Истерика выглядела вполне убедительно. Надо быть очень хорошей актрисой, чтобы устроить подобный спектакль.

— Она и есть актриса, — напомнила я. — А насколько хорошая, мы попросту не знаем. Говорят, даже самые лучшие актрисы, за редчайшим исключением, дуры набитые.

— Нет, — сказал Леша. — Если выбирать из этих двух женщин, я бы скорее поставил на Татьяну. Ирочка верно подметила: очень уж она хладнокровно держится. И мотив Татьяны теперь более или менее прорисовывается. Владислав мог рассказать ей о своих разногласиях с Мироном. Помните, он еще ходил встречать Генриха с девочками, когда Ярослав побежал успокаивать Мирона после Варькиной эскапады? Для Владислава разногласия с Мироном, возможно, и не имели особого значения, а Татьяна — кто знает, как она все это восприняла? Славка же работал не покладая рук, спал небось за компьютером, а когда добился результатов, какой-то болван решил все выбросить коту под хвост.

— Ты Славку не знаешь, — возразил Генрих. — Он никогда ни с кем, кроме Ярослава, ну и, может быть, Мирона, своими неприятностями не делился. Но с Мироном — в меньшей степени. Чтобы Славка посвящал в свои дрязги жену? Да ни за что на свете! И потом ты забываешь, я же был с девочками, когда он нас встретил. Никаких секретных разговоров они с Татьяной не вели, я помню. Славка все больше молчал. Варька, а что у тебя произошло с Мироном? Все упоминают какой-то скандал, а я ничего не понимаю. Давно хотел тебя спросить, да как-то не было случая.

— Ерунда, не стоит вспоминать, — отмахнулась я и поскорее перевела разговор на менее опасные рельсы. — Генрих, ты ведь чаще других общался с Мироном и Славками, жен их видел. Какое у тебя сложилось впечатление об отношениях в этой теплой компании? Как они ладили между собой?

— Славки с Мироном давно ладят прекрасно. Никаких трещин в их взаимоотношениях, кроме того случая, я не заметил. Девочки отдельно от мужей почти не общались, а когда встречались, держались очень любезно, но немного отчужденно. Вели между собой ничего не значащие разговоры, какие всегда ведут малознакомые люди. И Мирон, и Славки относились к женам друг друга с уважением. Ну, Нина, понятное дело, была своя, но с Ириной и Таней все тоже держались по-дружески. Словом, нормальные были у них отношения. Во всяком случае, я не заметил оснований для убийства.

— Я не хотела вам говорить, потому что получила эти сведения от Ирочки, а она раздобыла их нечестным путем… Но теперь подумала: может, это важно? У Татьяны в жизни была какая-то то ли трагедия, то ли драма. Ты что-нибудь слышал об этом, Генрих?

— Слышал, что была, но какая именно — не знаю. Ярослав предупредил нас с Прошкой, чтобы мы ни Славку, ни Татьяну о ее прошлом особенно не расспрашивали. Наверное, тебе действительно не стоит нам рассказывать, Варька. Ты ведь не думаешь, что между Таниным прошлым и этими убийствами существует связь?

— Даже более того: я пыталась эту связь изобрести, но не смогла. Насколько я поняла, Татьянина трагедия произошла довольно давно и далеко от Москвы. Мирон с Нинкой никакого отношения к Мичуринску не имеют?

— Нет. Они там и не бывали никогда, хотя Славка не раз приглашал их погостить, — ответил Генрих.