Дарья Донцова - Пятизвездочный теремок

— Мальчик, не уходи, — заплакали вроде в доме. — Хочешь денег?

— Кто же откажется, — заявил Антон.

— Запомни телефон… позвони Татьяне… скажи… Хухря… катакомбы, тебя наградят… проси… сколько… хочешь… номер очень легкий…

Телефон, который озвучила якобы незнакомка, и впрямь оказался проще некуда, он состоял из одних единиц и двоек.

— Ты меня не обманешь, — крикнул Антон и поспешил назад.

На следующий день в школе он хотел сказать Постиной, что она зря старалась, сидела в запертом доме. Антон ее прикол вмиг раскусил, но девочка не явилась на занятия. На последнем уроке классная руководительница объяснила:

— Иру вчера утром положили в больницу, у нее аппендицит вырезали. Давайте запишем для нее коллективное пожелание здоровья.

И лишь тогда у Антона включилось логическое мышление. Он же пошел гулять по лесу спонтанно, ему надоело сидеть в избе с одноклассниками и бесконечно жевать пироги. А еще Тоша не любит духоту, хозяйка же избы натопила до ужаса. Как Ирка могла узнать, что он наткнется на домик? Паренек никому не говорил, в какую сторону потопает. И он понятия не имел, где находится строение. Кроме того, и дверь, и ставни постройки были тщательно заперты снаружи. Ну никак Постина не могла внутрь попасть. Может, там и впрямь кто-то находится? Вероятно, надо отправить эсэмэс. Звонить он не станет. Антон получит от Татьяны двадцать тысяч, купит Нине планшет. У него прекрасная память, а телефон, состоящий из двух повторяющихся цифр, запомнил бы кто угодно. Имя Татьяна тоже не сложное. Что такое Хухря, Антон, правда, понятия не имел.

После уроков он сбегал на рынок, купил «серую» симку, отправил эсэмэс, вернулся домой и сел за компьютер. Мальчик постоянно помогал матери, которая очень плохо владеет Интернетом, он имел доступ в банк. Он легко включил на маминой карте «анонимный взнос» и стал ждать. Дальше все известно.

— Ты получил деньги, — пробормотала я, — молодец.

— Да, — кивнул подросток, — купил Нине гаджет и пока спрятал.

Я встала.

— Одевайся.

— Зачем? — спросил Антон.

— Ты не подумал, что несчастная женщина в тщательно закрытом доме чья-то пленница? — спросила я. — Не сообщил о ней в полицию, не поднял шума, не привлек внимания.

— Когда деньги пришли, я передал информацию ее сестре, — возразил Антон, — слово в слово.

— Но не сообщил адрес, где искать беднягу! — процедила я. — Поехали.

— Куда? — испугался паренек. — И как я объясню, где тот дом? В лесу он находится.

Но я уже говорила по телефону с Володей Костиным.

— Понял, — коротко ответил мой ближайший друг, а теперь правая рука Макса, второй человек в нашем агентстве, — выезжаем. Жди нас в фойе санатория.

— Лучше в номере, — возразила я, — не хочу, чтобы подняли шум, надо действовать тихо.

— Я выполнил все, что обещал, — заныл Антон, всовывая ноги в сапоги, — эсэмэс отправил.

— Иногда требуется сделать больше, чем просили, — буркнула я.

— Вы куда? — занервничала Антонина Семеновна, выбегая в прихожую. — Что происходит?

— Нормалек, ма, — отмахнулся сын, — я скоро вернусь.

— Поехали с нами, — предложила я учительнице, — Антон вам все по дороге объяснит.

— Боже, — прошептала я, — что здесь происходило?

— Похоже на тюремную камеру, — сказал Костин, — на полу грязное одеяло, к стене цепь прикована, грязи по колено.

— И ведро, — пояснил эксперт Сергей Чесноков, который прибыл вместе с Вовой, — оно туалетом служило.

— Где пленница? — спросила я.

— Когда мы приехали, замок на двери был заперт, — сказал Чесноков, — но внутри не оказалось ни одного человека. Вывод: арестанта увели.

— Эй, сюда, — крикнул из коридора другой наш сотрудник, Леонид Бурков, — я думал, это шкаф, а там вона чего!

Я кинулась на зов, увидела открытую дверь в стене, прошла в нее и очутилась в небольшой комнате, там стояли письменный стол, около него стул, а напротив табуретка. Вся мебель была привинчена к полу.

— Напоминает кадр из сериала о жестокостях НКВД в тридцатых годах, — заметил Володя, — интересный, однако, домик.

— Почему Галя сказала Антону про катакомбы? — спросила я.

— Мы не знаем точно, кого тут держали, — возразил Костин.

— Но женщина просила позвонить Тане, — напомнила я. — Антон мог не разобрать слово «Хухрик», ему послышалось Хухря.

— Это не доказательство, — уперся Володя.

— Нашли пуговицу, — сообщил Леня, входя в помещение, — вот она.

Я взглянула на прозрачный пакет, который Бурков держал в руке, вытащила телефон, сделала фото и отправила Тане с вопросом: «Когда-нибудь видели эту пуговицу?»

Ответ прилетел мгновенно.

«Да. На кофте Гали. Она ее надела в день исчезновения. Розовый шерстяной кардиган».

Я хотела сказать Володе, чтобы он наконец признал: тут держали Галю, но не успела, телефон затрезвонил в руке. Меня искала старшая сестра Утятина.

— Слушаю, — произнесла я, включая громкую связь.

— Вы нашли Хухрика? — закричала Таня. — Где? Нет, нет, я не то спросила. Галочка жива? Скажите «да»! Умоляю, скажите «да». Пусть будет «да». Ну, пожалуйста!

У меня перехватило дыхание, я протянула трубку Володе, тот откашлялся.

— Добрый день, Татьяна. Я Владимир Костин. К сожалению, мы пока ничего не знаем о судьбе вашей сестры.

— Это ее кофточка, — перебила его Утятина, — такими в Москве не торговали. Галя привезла две из Италии. Голубую подарила мне, розовую оставила себе. Пожалуйста! Скажите честно, что с ней. Лучше ужасная правда, чем ужас без конца. Я готова принять любую весть! Сестры больше нет?

Костин тяжело вздохнул.

— При проведении следственно-оперативных действий обнаружена пуговица. Мы пока не можем утверждать, что она от вещи Галины.

— На матрасе есть волосы, — сказал Сергей, — несколько с луковицами.

Володя кашлянул.

— Татьяна, у вас остались вещи Галины? Зубная щетка? Расческа?

— ДНК, — прошептала Таня, — я ничего в ее комнате не убирала. И в ванной все на месте.

— Вот и хорошо, мы их возьмем. Я позвоню, — пообещал Костин и нажал на экран.

Я посмотрела на часы.

— Надо Кису из детского центра забрать. Я просила Филиппа найти информацию по Ларисе Гурковой, подруге Галины. Таня полагает, что сестра с ней уехала.

— Кабы противный мальчишка сразу бросился в полицию, возможно, был бы шанс найти женщину живой, — в сердцах воскликнул Костин.

— Он ребенок, — защитила я Антона.

— Жеребенок, — только сильней осерчал Костин, — живо сообразил, как деньги стребовать. Надо узнать, кому это строение принадлежит. Похоже, в доме давно не живут. Здесь сыро, холодно, грязно…

— Зачем ставить железную дверь и делать такие же ставни? — с запозданием удивилась я.

— В Подмосковье часто грабят дачи, — подсказал Сергей, — у моего соседа по садовому товариществу все унесли, а что не стащили — разломали. Я еще могу понять человека, который имущество забирает, его продать можно. Но на фига стулья в щепки превращать?