Дарья Донцова - Пятизвездочный теремок

— Позвони Вале, он же дома.

Елизавета возмутилась:

— Я же только что объяснила: он спит. Чтобы мужа телефон не разбудил, я убрала на городской трубке звук, его мобильный отключила, пожалуйста, поторопись.

И я поспешила. Вошла в кухню, и что? Ничего на плите нет! Начала Лизин номер набирать, слышу в ответ: «Абонент вне зоны доступа». Заглянула в спальню, Валя спит. Ну я и подумала: мальчик встал в туалет, увидел, что варево кипит, выключил конфорку и снова лег. И уехала. Да, я приезжала в квартиру, но по просьбе невестки, и провела там минут десять. Лифтерша врет! Я полчаса не сидела. Вот она меня внизу задержала, клянчила нагло бесплатные путевки. Аж пять штук, на месяц. Я отказала ей. Консьержка разозлилась и оболгала меня.

— Только что вы говорили, что давно не посещали квартиру Валентина, — напомнила я.

— Забыла, — жалобно пролепетала владелица «Теремка», — совсем из головы выпало.

Невестка поднялась.

— Слышали? Все у нее врут, и я, и дежурная. И как может выпасть из памяти поездка к Вале, который в тот день умер? Она забыла? А я очень устала. Голова заболела. И надоело постоянно Риту на лжи ловить. Могу итог подвести. Старший Браков избежал суда и следствия, моя свекровь убила Льва Валентиновича, потому что не хотела прослыть вдовой убийцы. Как вы недавно говорили, серийные маньяки не меняют один раз избранный способ расправы над жертвами. А я вот подумала: если человек однажды решил свою проблему, убив кого-то, то, когда у него опять возникнет схожая ситуация, он снова станет киллером. Смог перешагнуть единожды грань, которая отделяет нормальную личность от психа, способного уничтожать себе подобных? Все! Теперь остановиться трудно. Маргарита думает только о себе, об отелях, деньгах, боится, что ее бизнес пошатнется. Убивая мужа, она не хотела стать изгоем общества, не желала слышать за спиной шушуканье, намеревалась сохранить свое положение в обществе…

— Только ради сына, — прошептала Рита.

— Ой, да ладно, — отмахнулась Лиза, — хватит врать! Ты исключительно о себе, любимой, заботишься! Когда Валентина отпустили, ты приехала к сыну в гости и угостила его лекарством. Один раз уже так делала, второй легко повторить. Препарат вызвал инфаркт. Она придумала тело Ларисы на шоссе бросить не для того, чтобы Валю из-под удара вывести! Нееет! Маман надеялась, что сына отпустят, она его, как мужа, отравит и снова останется чистенькой. А я, дура, ей помогала. Потому что любила супруга, даже такого, как Валя, несчастный, разве он в своей генетике виноват? Конец истории. Делайте с ней что хотите. А я сейчас уеду в квартиру, где жила до брака с Валентином, и постараюсь прийти в себя.

— Не я, Елизавета все придумала, — прошептала свекровь. — Ты намерена уехать? Только сию секунду верни…

Рита сделала вдох.

— …верни… мне… прямо сейчас… отдай…

Борисова зашаталась, Костин вскочил и поддержал ее.

— Лампа, зови врача.

Я схватилась за телефоны.

— Не волнуйтесь, — спокойно сказала Елизавета. — Перед вами очередной спектакль.

— «Скорая» едет, — перебила ее я, посмотрела на Маргариту, которую Володя положил на диван, и вдруг поняла: ей совсем не так плохо, как она пытается изобразить.

На следующий день утром Киса убежала на занятия, я начала спешно складывать вещи и вдруг услышала стук в дверь.

— Откройте, Лампа, это Елизавета, — донеслось из-за створки. Я открыла.

— Слушаю вас.

— Уезжаете? — грустно осведомилась молодая женщина.

— Да, — коротко ответила я, — скоро появятся специалисты с аппаратурой, начнут поиск тайника, где может находиться Галина или ее труп. Придумайте, как вы объясните людям присутствие в отеле парней со всякими странными штуками в руках.

— Скажу, что мы собираемся менять проводку, а ее в плане нет, сейчас составляем, — сказала Елизавета. — Лампа, у меня огромная просьба к вам…

— Знаю, я не болтлива. Но не уверена, что вам удастся скрыть то, что произошло, — перебила ее я.

— На днях я закрою этот «Теремок» на ремонт, — пояснила Елизавета, — у остальных гостиниц названия слегка разнятся: «Теремок в лесу», «Теремок на озере» и так далее. Всего пять здравниц. Очень надеюсь, что в случае шума клиенты не сопоставят их с головным «Теремком», который закрыт на обновление.

Мне надоело слушать Лизу.

— Прошу меня извинить, я намерена уехать сразу после обеда, времени на сборы мало.

— Конечно, конечно, — кивнула Елизавета, — я просто хотела сказать вам «до свидания».

— Прощайте, — сказала я.

После ухода Лизы я продолжила складывать чемодан и была вынуждена снова отвлечься на стук в дверь. На сей раз ко мне рвался следователь Карпов.

— Привет, выспалась? Угости кофейком, иначе я засну, — на одном дыхании выпалил он, — шикарная в твоем номере машинка. В баре тут мерзкое пойло подают. Ну, значит, мы поймали Призрака дорог.

Я остановилась на полпути к шкафчику.

— Кого?

— Призрака дорог, — повторил Виктор, — вот уж глупая манера давать серийщикам клички. Весной я ходил на семинар по психологии, там профессор объяснял: нельзя преступника приближать к себе. Если подозреваемого нет, никакого имени во время следственно-оперативных действий не всплыло, не приклеивайте неизвестному прозвище. Это плохо со всех сторон. С одной — вы начинаете относиться к преступнику личностно, приписываете ему качества, которыми он, скорее всего, не наделен. «Шахматист». Так мои парни прозвали военного, он каждой жертве в карман-сумочку засовывал страницу из учебника по этой игре. А какое у нас мнение о шахматистах? Умные люди просчитывают свои ходы намного вперед, дураки в шахматы не играют. У бригады возникает ощущение, что она гоняется за человеком с мегамощным мозгом. Сами его обозвали, сами поверили, сами приуныли. И второе. У прессы повсюду есть информаторы. За слив инфы платят. Кое-кто из наших продает сведения репортерам. Выходит статья «Шахматист разыграл кровавую партию». Народ в ужасе!

— Что твои люди придумали для Валентина? — перебила его я.

— Призрак дорог, — повторил Карпов, — я ведь им запретил. А толку? Между собой так говорили, мне в уши гудели: «Имени нет. Нам его что, «преступником» называть?» И чего? В газеты это попало! На телике в программе «Болтун» так его величали и…

Я взяла местный телефон:

— Алло! Ресепшен? Зоопарк работает?

— Нет, — ответил женский голос, — у Вероники мать умерла. Ника попросила две недели отпуска.

— Она куда-то уехала? — удивилась я, памятуя жалобы Ники на тотальное безденежье.

— Про нее не знаю, Алексей тут, но он вроде в Москву подался на базу за кормом для животных, — объяснила администратор.

Я положила трубку на столик и поспешила в прихожую.