Людмила Киндерская - Таланты и преступники

— Подождите, — Алька так резко вскочила из-за стола, что едва не разбила пепельницу. Та, подпрыгнув на месте, разметала по столу окурки. — Погодите, не ругайтесь, неприлично так себя вести на поминках! Мы знакомые Евдокии. Мы у нее лекарство покупали.

— Какое еще лекарство? Она, насколько мне известно, доктором не работала, да и провизором тоже, чтобы заниматься реализацией лекарств.

— А вы, возможно, ее недостаточно хорошо знали? И вам неизвестно про ее занятия? — спросила Светка с ехидцей.

— Ну, во-первых, уберите за собой свинарник, — скандалистка брезгливо указала на засыпанный пеплом стол. — А во-вторых, я самая близкая ее родственница, сестра ее мужа, другой родни у нее не имеется. Так что, уж поверьте, я про нее знаю все.

— Так, значит, вы Анна. Нам Евдокия много про вас рассказывала.

Анна снова прикурила сигарету и посмотрела на подруг, на сей раз, внимательнее.

— И что же она про меня говорила?

— Она говорила, что вы очень молода и красива. Она гордилась вами, — заискивающе сказала Алька.

Анна довольно хохотнула, мельком глянув на себя в зеркало. И правда, хороша: копна непослушных рыжих волос, зеленые раскосые глаза, пухлые губы…

— Насколько я знаю, самой близкой родственницей Евдокии является ее дочь, — мстительно проговорила Светлана. От которой не укрылось, с каким самодовольным видом Анна на себя посмотрела.

— Понятно, — с неприязнью протянула золовка умершей, — наслушались жалостливых рассказов этой шлюшки. А она вам рассказала, что мать ее из дома выгнала и за что именно? Небось про любовь-морковь наговорила… Так вот, не слушайте ее. Она давно по мужикам таскалась. Я брату своему, Борису, и намекала, и прямо говорила. Только он не хотел меня слушать. Ну а потом, когда все случилось, у него, слава богу, хватило ума выставить потаскушку за дверь. И мы уж думали, что больше она никогда на нашем горизонте не появится, да вот пару лет назад объявился сын мерзавки. Ну, я ему все и рассказала про его мать, а потом и бабка это подтвердила. Начал он таскаться к Евдокии, а она прямо души в нем не чаяла. Предупреждала я ее, что яблоко от яблоньки недалеко падает, только она меня не послушала. А вот теперь мы имеем то, что имеем.

— Но Наталья уверена, что Андрей бабушку не трогал, — начала было Алька.

— А что она еще должна сказать?! Она же его воспитала, наркомана, а теперь не верит, что он настолько «хорошо» воспитан, — и Анна хохотнула смехом гиены.

Поняв, что разговор опять уходит от интересующей их темы, Алевтина сделала вид, что абсолютно согласна с Анной, покивав сочувственно головой.

— Да вот ужас-то, растишь их, растишь, а они потом такое вытворяют. А мы с подругой сейчас места себе не находим. Что нам теперь делать-то? Кто нам лекарство доставать будет?

— Да какое лекарство, о чем вы? — Анна с досадой затушила сигарету.

— «Онколайф» мы покупали.

— Ну так в чем дело, идите к врачу, выписывайте рецепт, да покупайте, какая проблема? — Анна пожала плечами.

— Но ведь тот, аптечный, нереально дорогой! А нам Евдокия его гораздо дешевле продавала.

— Ну и почем, если не секрет? — спросила Анна, пристально глядя на Алевтину. Та смешалась:

— Ну, я не могу вам так прямо сказать, Евдокия просила не говорить.

— Так ведь теперь Евдокии нет, — голосом змея-искусителя проговорила Винникова.

— Но есть врач, Зотикова Елизавета Петровна. Это она из Белоруссии привозит, а там гораздо дешевле можно приобрести. Ну и продает, добрый человек. Не по себестоимости, конечно, но все равно цена хорошая. Только без Евдокии она ни с кем не разговаривает. И что теперь делать? Никаких денег не хватит, чтобы «Онколайф» по такой дороговизне покупать. Правда, Евдокия вроде говорила, если что, то можно через вас лекарство заказать.

Анна удивленно изогнула брови:

— Ерунда какая-то! Вы, дамы, что-то перепутали. Возможно, она имела в виду какую-то другую Анну.

— Может быть… Вы же, все-таки, родственница, вдруг что узнаете. Позвоните нам тогда, пожалуйста, мы вам будем очень признательны.

И Алька продиктовала Анне свой номер телефона.

— Не знаю, смогу ли я вам помочь, но поспрашиваю людей.

— Ой, мы вам так благодарны, вы не только красивая, а еще и добрая, — зачастила Алька, пятясь из кухни. — Мы, пожалуй, пойдем…

— Погодите, идите к гостям, неудобно так сразу уходить. Тем более что вы там одни трезвые остались. А через полчасика и двинетесь домой. Заодно поможете мне убрать, я хочу закруглять уже эти посиделки.

В комнате, куда подруги вернулись после долгого отсутствия, шли оживленные разговоры, стучали вилки, звякала посуда. Натальи за столом не было. Подруги посидели, томясь, минут двадцать, затем Анна с металлом в голосе объявила о том, что поминки окончены. Народ потянулся к выходу, с неудовольствием на нее поглядывая.

Когда, убрав со стола, подруги вышли на улицу, им показалось, что даже дышать стало легче, несмотря на уличную духоту.

— Ты видела эту горгону? Вот баба! Недаром Серафима говорила, что Анька — это не Фомина, она покажет Зотиковой кузькину мать.

В этот момент Светлану окликнула Наталья.

— Девчонки, а я вас поджидаю. Знаете, я позвонила мужу, посоветовалась с ним, и мы решили попросить вас помочь. Докажите невиновность нашего мальчика. Вы не волнуйтесь, мы заплатим.

— Да вы что?! Мы не будем брать денег. Мы просто постараемся помочь, — возмутилась Алька.

Светка ущипнула Альку за плечо.

— Девочки, любая работа должна оплачиваться. Ведь у вас же будут накладные расходы, бензин, ну и все прочее… Не обижайте меня…

— Конечно, не обидим. Не волнуйтесь. Мы сначала преступника найдем, а потом уже все подсчитаем, — протарахтела Светлана.

— Давайте обменяемся телефонами, а завтра созвонимся и встретимся, чтобы обо всем поговорить. Сегодня такой день насыщенный, да и мне надо показаться на работе, хоть у меня и выходной.

Сказав это, Алька сразу вспомнила об Остапове и спохватилась, что у нее сегодня не звонил телефон. Она полезла в свой холщовый мешок, по недоразумению именуемый сумкой, достала мобильник и обнаружила там шестнадцать непринятых вызовов. Почти все были от шефа, но встречались и незнакомые номера. Только тут Алевтина увидела, что у телефона отключен звук. Когда они со Светкой собирались на поминки, она убрала звук сигнала — вдруг зазвонит в самый неподходящий момент!

— Ой, Светка, поехали скорее, мне уже несколько раз звонил Остапов. Распрощавшись с Натальей, подруги направились в «Сатори».

Остапов проснулся поздно и в великолепном настроении. То, что произошло вчера в клубе «21», превзошло все его самые смелые надежды. Вечер был настолько блистательным, что даже видавшие виды члены клуба восхищенно цокали языком.