Дарья Донцова - Укротитель Медузы горгоны

Дези замолчала, я перевела дыхание.

– Вы отдали Глаголевой рисунки к «Отелло»?

Дочь Пряховой поморщилась.

– Я не смотрела записи, схватила первое, что попалось под руку. Нам очень нужны деньги. Мама никогда те книжечки не проверяет, они мертвым грузом на антресолях лежат. Кому это барахло нужно?

Я отвернулась к окну. Вот тут Дези сильно ошибается. Берти тщательно зарисовывал все придуманные мизансцены, и если его наработки попадут в руки любого театрального режиссера, тот оценит, какой клад ему достался. Теперь понятно, почему Розалия Марковна влезла в долги, заняла крупную сумму у соседки – она решила купить наследие Альберта Сергеевича Вознесенского.

– Маме я велела увольняться из «Небес», – завершила рассказ Дези, – пристроила ее гардеробщицей в студию Николая Хоменко. Розалия более к нам не являлась. Ой, унесло меня в сторону от главной темы… В общем, ищите Пиратова. Наверняка именно он спустя много лет решил уничтожить всех свидетелей убийства Олеси Колковой. Почему мерзавец только сейчас стал истреблять бывших актеров театра «ОЗА», понятия не имею, но это точно Борис. Вернее, тот, кто назвался Борей Пиратовым. Я буду очень довольна, если его найдут и накажут. Пока был жив Берти, мама ни за что не пошла бы в милицию. Да и после его смерти. К тому же столько лет прошло. Я полагала, что история, случившаяся давным-давно, никому не интересна. Если ты расскажешь ее следователю, буду тебе благодарна. Я считаю, что зло надо наказывать независимо от срока давности. А то что получается, убийца ходит по улицам, наслаждается жизнью. Разве это справедливо? Мама очень нервничает, вспоминая тот страшный день, когда репетировали убийство Дездемоны. Ее мучает чувство вины перед загубленной душой девочки. Но сомневаюсь, что преступник переживает. Такие люди умеют себя оправдать, они не терзаются муками совести и ни в чем никогда не раскаиваются. Хочу только попросить. Если подонка найдут, не сочти за труд, загляни сюда и сообщи маме, это снимет камень с ее души. Надеюсь, я не ошиблась, доверившись тебе. А то подчас бываю наивна, верю людям на слово, а меня обманывают. Но мне почему-то кажется, что ты хороший человек.

Именно в эту минуту в моей сумке затрезвонил телефон. Звонил Якименко с вопросом:

– Ты меня искала?

– Да, – ответила я, глядя в глаза Дези. – Нашла связь между убитыми и теперь знаю, кто ваш маньяк.

– Через час в кафе «Хитрый пес». Пойдет? – спросил Игорь Сергеевич.

– Постараюсь успеть, – ответила я.

Выслушав мой обстоятельный рассказ, Якименко начал терзать меня вопросами, и я поняла, что чувствуют люди, которых он допрашивает всерьез. Мало того, что он заставил меня пару раз повторить всю нашу беседу с Наиной Федоровной, а потом и с ее дочерью, он еще в деталях выяснил, чем я вчера занималась. Причем периодически прерывал мое повествование. Ну, например, говорил:

– Вы с Мишей сидели в кафе, когда я позвонил, да? А что ели-пили?

Я замирала от неожиданности с открытым ртом, пару мгновений моргала и лишь потом отвечала:

– Э… э… Невзоров заказал пиццу, я салат «Цезарь» без заправки, еще взяли большой френч-пресс жасминового чая. Но Михаил не успел поесть как следует. Проглотил пару кусков, залпом осушил чашку и убежал.

– Ага, – кивал Игорь. – Ну, продолжай.

Я говорила минут пять, и снова Якименко влезал с каким-нибудь дурацким вопросом. В конце концов я страшно от этого устала. Но мой рассказ наконец подошел к финалу, и я поделилась некоторыми своими соображениями.

– Знаете, что мне пришло в голову, пока я ехала сюда? Никто не знал, что Фаина – дочь Розалии и что Глаголева придумала, как дать Кругловой шанс выйти на сцену. А теперь вспомним про две чашки капучино, появившиеся у Мускатовой в гримерке. Таткина из вредности не принесла актрисе ее костюм. Именно поэтому, выпив два раза кофеек, Света отправилась в костюмерную, где и заснула на диване. Фаина взяла наряд, где-то переоделась и поспешила на сцену. Тут убийца, не поняв, кто перед ним, зачем-то отправил женщину в костюме кормилицы в гримваген, где уже было установлено зажигательное устройство.

– Что, их так легко спутать? – хмыкнул Якименко.

– Да, – кивнула я. – Только представьте: широкая многослойная юбка, балахонистая кофта, плюс шаль на плечах. Такая одежда полностью скрывает фигуру. Я и, допустим, вон та посетительница в бордовом платье, нарядившись подобным образом, станем неотличимы.

Якименко обернулся:

– В той мадам примерно восемьдесят кило веса.

Я стояла на своем.

– Тем не менее я права. Светлана худенькая, со спины смотрится прямо-таки юной.

– А лицо? – задал ожидаемый вопрос Игорь Сергеевич.

– У кормилицы на голове капор, который полностью скрывает волосы, а широкая оборка на нем прячет от постороннего взгляда физиономию. Но самое главное другое. Вы же помните, что Обоймов извратил пьесу, как мог? Так вот! На лице кормилицы была ярко-красная бархатная маска, оставляющая открытыми только глаза. Выйдя на сцену, исполнительница через пять минут снимала ее и швыряла в зал. Но в кулисе-то она стояла в ней! Тот, кто отправил Фаину в гримваген, точно перепутал ее с Мускатовой. Глаголева не собиралась лишать жизни свою дочь. Да, актриса – дама вредная, капризная, пафосная, но не убийца. И откуда приме театра «Небеса» знать о том, как составить зажигательную смесь? Нет, тут действовал маньяк. Вы понимаете, куда я клоню?

– Уточни, – велел Якименко.

– Глаголева, родив, избавилась от ненужного ей ребенка. Дочь выросла, нашла мать и шантажом потребовала дать ей возможность выйти на сцену, – затараторила я. – Очень неприятное происшествие для Розалии. Но, по случайности, именно в тот день, когда Фаине предстояло участвовать в спектакле, маньяк задумал уничтожить Мускатову. Он просто обознался, убил не ту. Значит, Светлане сейчас грозит опасность. Вот только ее фамилии в списке членов театра «ОЗА» нет.

– Можешь назвать всех участников «Общества злых ангелочков»? – спросил следователь.

Я вытащила из сумки айпад.

– Да, информация продублирована в планшетнике.

– Дай сюда, – велел Игорь Сергеевич, вынимая свой телефон. – Алло, Миша, глянь там в сведениях по Мускатовой. Она, если я правильно помню, была замужем, сейчас в разводе. Какая у нее девичья фамилия? Верно, у меня как раз девичья память, все забываю. Как? Светлана Иосифовна Регентова?

Я едва не захлопала в ладоши. Регентова есть в списке.

– Буду называть фамилии, а ты смотри в базе, – приказал Якименко помощнику. – Андрей Игоревич Ванин. Что с ним? Год рождения восьмидесятый. Ага, погиб в ДТП в начале нулевых, сел пьяным за руль. Машина горела? Нет? Едем дальше. Ольга Тимофеевна Жарова, возраст тот же. Трое подходят? Называй профессии. Ольга Жарова, теперь Михайлова, бухгалтер. Ольга Жарова, медсестра, и Ольга Жарова, костюмер, по мужу Таткина, в разводе с две тысячи третьего года.