Рудольф Вчерашний - Чисто компьютерное убийство

— Это Петляков вас беспокоит, — представился Валерий Яковлевич. — Меня просили позвонить…

— Секунду, — сказала трубка ему, а кому-то там, на другом конце провода, сообщила: — это ваша «Петля».

Затем отчетливый, хорошо поставленный голос поинтересовался, как идут изобретательские дела. Петля виноватым тоном ответил, что связи с нужным клиентом пока не было, тот в командировке. Трубка молчала.

— Алло! Вы слышите меня? — Молчок. — Вы слышите меня? Алло! — повторял Петляков, не повышая голоса. — Алло! Вы слы…

— Ага, — сказала трубка, и тут же раздались короткие гудки.

Этот эпизод поселил в душе Петлякова непонятное чувство одновременно и страха, и неуверенности в себе, и ожидания чего-то неприятного. Он теперь ежедневно до часу ночи звонил и звонил своему знакомому — гудки оставались пугающе длинными. Наконец ему пришла в голову простая мысль — съездить к нему на квартиру.

Сергей Ильич Гаврилов — а это оказался он, собственной персоной, в махровым халате, с торчащими из него голыми икрами ног, — не сразу открыл дверь, долго всматриваясь в глазок.

— Ты, Валера, что ли? — для достоверности спросил он, открывая обыкновенный французский замок.

— Да ты, никак, приболел? — Валерий бочком протиснулся мимо Гаврилова в тесную прихожую и, протягивая хозяину до поры покоившуюся у него под мышкой красочную продолговатую коробку с французским «Наполеоном», добавил: — А то я звоню, звоню, думал, ты исчез куда-то. Вначале сказали — в Москве, а потом — вообще тебя нет.

— Раздевайся, проходи. У меня тут, сам понимаешь, холостяцкий бардак. Да еще, видишь ли, телефон пришлось отключить. Конспирация, понимаешь. — И Гаврилов рассказал, что скрывается от притязаний одной дамочки, которая якобы обвиняет его в измене и терроризирует по телефону всякими угрозами. А на прошлой неделе его в собственном подъезде пытались избить какие-то юнцы, и, как он предполагает, это тоже связано с претворением угроз настырной дамочки. «Мне бы твои заботы», — подумал Петляков, прошел в комнату и передал по «мобильнику» водителю, ждущему внизу, в машине, что задержится минут на тридцать.

Гаврилов не скрывал, что коньяк «Наполеон» французского разлива пришелся ему по душе. Но, с другой стороны, такая штуковина является символом чего-то торжественного и очень важного. Придвинув журнальный столик к дивану и поставив на него маленькие массивные стопочки, он накромсал хлебным ножом залежавшийся в холодильнике лимон и стал ждать, что скажет гость. Спрашивать: «Ну, рассказывай, с чем пришел», вроде как-то и неудобно — ясно, с чем пришел, с коньяком, да не с простым. А вот зачем? — это другое дело. И гость не стал затягивать с прояснением ситуации.

— Видишь ли, Сергей Ильич, — начал Петляков, — ты мне недавно забрасывал удочку насчет покупателя на твою идею с изобретением. По контролю за территорией.

— Подожди-ка, ты о чем? — Гаврилов изобразил усилие, с которым он вспоминает об этом разговоре, хотя до мельчайших подробностей его помнил. Действительно, он предложил самому Петлякову быть заказчиком и профинансировать разработку идеи с инфразвуковой защитой территории. Для складов большой базы это, казалось, было самое то. Петляков тогда попросил поподробнее рассказать, как это все выглядит, как действует, сколько это может стоить, и добавил, что сможет, вероятно, еще кое-кого заинтересовать подобным предложением, даже вызвался быть посредником в поисках заказчиков. «На комиссионных началах, разумеется», — полушутливо, полусерьезно сказал тогда он.

— Идет! — согласился Гаврилов и популярно объяснил, как действует эта штуковина, что собой представляет. Единственное, от чего он ушел — это от оценки стоимости. Просто сказал, что цена, поскольку устройство оригинальное и еще не растиражировано, будет приличная. Он не договорил тогда, что идея еще не испытана, требует серьезных проверок на «натуре», поскольку не ожидал, что Петляков так быстро развернется.

Сейчас Гаврилов изображал, что вспоминает этот разговор.

— Да-да, вспоминаю. Так что, уже и покупатели нашлись?

— Нашлись, Сережа, и очень такие, как бы это сказать… из самых крутых. — Валерий Яковлевич даже понизил голос при воспоминании о встрече с Кызей. — И их интересуют условия сделки. Люди, скажу тебе, очень серьезные. Пожалуй, даже серьезнее ваших военных.

Сергей сразу догадался, какого сорта эти покупатели. Мелькнула неприятная мысль, что этими заказчиками могут быть воинственные представители Северного Кавказа. Поэтому вслух он произнес:

— Валерий Яковлевич! Во-первых, из заказчиков я знаю, и намерен знать в будущем, только одного — тебя. Дела я буду иметь только с тобой, а что там у тебя за спиной, меня не интересует. Вернее, интересует, раз ты мой партнер, но формально, так сказать, юридически, — я об этом не знаю и знать не хочу. Это первое условие. А, во-вторых, — я же тебе говорил и говорю, что система еще требует натурных испытаний и доводки. Вот на это-то и нужны еще средства и время.

«Интересное кино получается, — думал Петляков, — Кызя, потребитель товара, желает иметь дело только со мной, и вся ответственность за неудачу возлагается на меня. Гаврилов, предлагающий свою идею кому-нибудь за деньги, тоже не хочет знать прямого покупателя, и здесь ответственным снова становлюсь я. Стало быть, моя ответственность удваивается, следовательно, и гонорар должен быть удвоен». Эту очевидную и сугубо коммерческую мысль он попытался внушить и своему собеседнику.

— Так что, Сергей Ильич, вопрос о цене твоего товара приобретает первостепенное практическое значение. Ты уж, пожалуйста, сделай сейчас хотя бы грубую, самую первичную прикидку.

— Ну, хорошо, — согласился Гаврилов, — давай завтра подъезжай к пяти к бассейну на Лесной. Я подготовлю тебе смету, так сказать.

На следующий день Петляков уже бегал глазами по листку бумаги с выжженными на нем лазерным принтером буковками и циферками. Здесь учтены были авторский интеллектуальный труд — так оценивалась сама идея — стоимостью пятьдесят тысяч долларов, основное и вспомогательное оборудование, включающее все необходимое, от компьютера, с соответствующим программным обеспечением, до мерной линейки для измерений расстояний между генераторами инфразвука — это еще тридцать пять тысяч, работа операторов, накладные, вспомогательные и прочие расходы. Итого, набегало сто тысяч. На словах автор и продавец идеи требовал пятьдесят процентов аванса на проведение испытаний. Кроме того, просил предоставить испытательный полигон. Запрашиваемый срок проведения всех подготовительных и испытательных работ предполагался два месяца.

Наконец-то Валерий Яковлевич с облегчением мог позвонить по одному из телефонов «Общества изучения массового потребительского спроса» и, назвав себя, попросил соединить его с Казимиром Пырьевичем. На том конце провода вели себя так, как будто все эти несколько суток непрерывно дежурили у телефона в ожидании его звонка, потому что, как только он произнес последние слова, ему сразу же ответили: «К тебе приедут. Жди».