Рудольф Вчерашний - Чисто компьютерное убийство

— Да вы и без меня уже наверняка заметили, раз копнули и мои, и гавриловские заявочные бумаги. Гаврилов зарегистрировал свое изобретение чуть ли не годом позже того, как была подана моя заявка. Приоритет здесь считается со дня подачи заявки, поэтому, будь моя заявка одобрена, он принадлежал бы мне.

— А то, что его результаты зафиксированы в закрытых отчетах, не дает приоритета?

— Об этом можно было бы говорить, если бы такие отчеты существовали в природе. Но их нет! Нет — и все тут! Я тоже не первый год замужем за секретной наукой, и раз уж утверждаю, что их нет, значит, все тщательно проверил.

— Но это ваше утверждение равносильно утверждению о том, что Гаврилов воспользовался теми данными, которые содержались в вашей отвергнутой заявке, для подачи их в качестве своего изобретения! Короче, попросту украл вашу, как теперь говорят, интеллектуальную собственность. Вы это хотели сказать?

— Хотел, может, и я, а сказали вы. И думаю, что вы правы! Более того, когда мне удалось посмотреть описательную часть заявки Гаврилова (да-да, не удивляйтесь, у нас и такие возможности есть), я обнаружил там целые фрагменты текста с моей характерной стилистикой. Хотя кое-что перефразировано, переставлено, но шило из мешка торчит на все острие.

— А совпадения вы исключаете? Ведь они бывают, согласитесь.

— Вы сами не верите в то, что говорите. Есть признаки, в которых совпадения невозможны, иначе бы все ваши экспертизы по папиллярным узорам, графологические, иридодиагностика и прочие пришлось бы выбросить на свалку.

«Ну, про экспертизы и стилистику мы еще поговорим. Тут вы сами себе выкопали яму», — подумал следователь, а вслух продолжил:

— Итак, у вас есть основание полагать, что Гаврилов украл у вас идею изобретения, будем называть вещи своими именами, и выдал ее за свою.

— Думаю, что так и было, — без недомолвок согласился Юрий.

— И у вас, как у всякого нормального человека, должна была возникнуть мысль о восстановлении справедливости. Это, согласитесь, естественная реакция. И что же вы предприняли в такой ситуации?

Александров давно понял, куда клонит этот простоватый с виду следователь военной прокуратуры, и решил немного поиздеваться над ним:

— А что бы вы предприняли на моем месте? Вызвали бы его в коридор, отвели в сторонку и сказали: «Как вам не стыдно?» А он бы покраснел до корней волос и извинился, мол, «Ой! Я больше не буду». Или вызвали бы его на дуэль и получили заряд в собственный живот — мол, пусть теперь он всю жизнь корчится в муках совести? Нет, уважаемый гражданин следователь. Я сделал по-другому — нанял киллеров и шлепнул его. Вы ведь к этому клоните?

— А в вас есть изюминка. Колорит какой-то особый, — нисколько не обижаясь на Александрова, произнес Паламарчук. — И все же вы не ответили на мой вопрос.

— Если вы подметили во мне изюминку, то это заблуждение. Во мне целый мешок изюму, могу поделиться, А что касается ответа на ваш вопрос, то скажу так: мне казалось, его и убить мало, простите за откровенность. На земном шарике только немного чище бы стало. Но я его не убивал.

— Ну, ладно. Вернемся тогда к вопросу об экспертизах, которых, как я понял, вы не отвергаете, так?

— К чему вы это?

— К тому, что экспертиза установила авторство еще одной заявки, о которой мы пока не говорили. Ее прислал из Серовска некий гражданин Барабашкин Ю. А. Так вот, этот Барабашкин не только взял на вооружение вашу тактику, ваши результаты, ваш стиль и даже пунктуационные и грамматические ошибки. Экспертиза говорит, что у заявок, подписанных вами и Барабашкиным, один автор. И автор этот — вы!

— Что вы говорите! Это такая новость для меня! Может, вы поведаете и о том, каков результат рассмотрения заявки этого Барабашкина? — Юрий продолжал играть со следователем. Видимо, он чувствовал свою стопроцентную неуязвимость и мог себе позволить игру с огнем. — Может, вы мне скажете, что изобретение, подписанное Барабашкиным, так же как и предшествующее, подписанное мной, тоже отвергнуто? И тоже на основании отрицательного заключения, данного неким научным светилом С. И. Гавриловым? Впрочем, когда вы мне об этом сообщите, я не знаю, потому что сейчас мой обеденный перерыв закончился. Если я вам еще нужен, а думаю, что нужен, то вызывайте меня по всем правилам. Все равно без протокола нам не обойтись. Ведь так, гражданин следователь? Я правильно употребляю терминологию?

— Вы все употребляете правильно, — сделав ударение на слове «все», ответил Паламарчук. — И об отрицательном результате вашей же заявки, посланной якобы из Серовска, тоже намекаете правильно, и, думается, неспроста. А повестку я вам обязательно пришлю, по всем правилам.

За те три дня, которые поместились между этими разговорами и появлением Александрова в прокуратуре по повестке, следователь сделал все возможное, чтобы докопаться до истины и понять, где собака зарыта. Он уже нисколько не сомневался, что смерть Гаврилова как-то связана с тем, что тот похитил и воспользовался чужими изобретениями. Но как? Ему выделили в помощь трех лучших спецов — компьютерщиков, и они буквально файл за файлом перерыли содержимое компьютерной памяти. И молодой старлей, из тех, что консультировали Василия Аполлинарьевича при первом его знакомстве с обстоятельствами дела, нашел-таки какие-то фрагменты неизвестной программы. Он доложил об этом следователю, пояснив, что его внимание привлекли некоторые сохранившиеся комментарии, в которых фигурировали термины «infrazvuk» и, в русскоязычном написании, «ОСПА». Но что это была за программа и каков смысл и назначение этих терминов, установить невозможно. Про программу по некоторым признакам еще можно предположить, что это могла быть самонастраиваемая программа управления каким-то процессом оптимизации. Причем в ней задействованы и каналы управления звуком, да и колонки действительно были подключены. Но это все, что смогли установить спецы-компьютерщики, большего они были не в состоянии сделать.

Теперь у Паламарчука появилась хоть какая-то, пусть и микроскопическая зацепка, есть с чего начать разговор с Александровым. Тот пришел в назначенное время и с лицом, ничего не выражающим кроме скуки, уселся на предложенный стул напротив следователя. После обязательных протокольных вопросов, касающихся личности и паспортных данных свидетеля, следователь еще раз попросил повторить все, что Александров говорил при первом неофициальном разговоре, чтобы протокольно зафиксировать эти сведения. Затем спросил:

— Вы признаете, что вторую заявку, посланную из Серовска, написали вы и подписались вымышленным именем Барабашкин Ю. А.?

— Да, ее написал я и подписался вымышленным именем Барабашкин Ю. А.