Дарья Донцова - Другая жизнь оборотня

– Денежный переулок шикарное место, – с завистью протянула Лариса, – у меня там подруга жила, правда, в коммуналке.

– Три сотни метров? – вытаращил глаза Сергей. – Сколько же они стоят?

– Очень много, – вздохнул Анатолий. – Мне на такие хоромы и за пять жизней не заработать. Эй, хозяева, вы чего, не знали про фатерку?

– Мама, это правда? – подпрыгнула Нина. – Про Арбат?

Елена повернулась к адвокату.

– Юрий Петрович, вы же занимались делами отца. Расскажите нам про недвижимость.

– Впервые о ней слышу, – признался Горюнов. – Возможно, покойный Олег Ефремович был в курсе, он со Шкодиным работал очень долго, а я всего пару лет. В документах никаких упоминаний о квартире в Денежном переулке нет. В завещании сообщается, что дом, где мы сейчас находимся, переходит во владение Антона. Клиника становится собственностью Нины. Луиза получает драгоценности.

– Он мне украшения давно подарил, – пробормотала вдова.

– Не буду все рассказывать, – спохватился Юрий Петрович, – не волнуйтесь, никто не обижен. Луиза, вы станете очень обеспеченной дамой. Антону отходит здание, а вам начинка: коллекция картин, фарфор и все прочее. Повторяю: никто не обижен. Но о квартире я не слышал. Если на нее есть документы, то они где-то спрятаны.

– Тоша! – встрепенулась Луиза. – Ты был в курсе? И Дарья, похоже, знала? А она-то при чем?

Сын академика опустил голову.

– Прости, мама. Я услышал о квартире отца несколько дней назад. Мне Алиса позвонила после того, как в первый раз у нас побывала и ушла, пообещав затеять эксгумацию тела. Девчонка много чего наговорила, а под конец заявила: «Хочешь убедиться, что твой папа не был святым? Дам тебе ключи от квартиры и адрес. Езжай прямо сейчас и изучи там обстановку». Я отправился ночью в Денежный и обомлел, не знал, к кому обратиться за советом. Уж точно нельзя было никому из вас правду сообщать, близких друзей у меня нет, а Дарья мне очень со Степаном помогла. Вот я и обратился к ней, будучи полностью душевно раздавлен. Мне требовалось с кем-то поговорить!

– Да что там такое? – воскликнула Луиза. – Почему ты мне не позвонил?

– Или мне? – возмутилась Нина.

Антон вжался в кресло.

– Я не мог. Вы родные, я не отважился вам рассказать. А Дарья чужая. Она показалась мне самым лучшим собеседником в этой ситуации. Я потерял голову.

– Ты хотел скрыть от нас наличие апартаментов? – прямо спросил Кирилл. – Продать их втихую?

– Конечно, нет! – возмутился Антон. – Я просто растерялся. Если б ты туда вошел, тоже, наверное, обалдел бы и не знал, куда бежать. Нельзя о таком никому рассказывать!

– О чем? – закричала Нина. – Что там, подпольный цех по пошиву фейковых сумок Гермес и Шанель? Нелегальные гастарбайтеры пашут?

– Публичный дом? – предположил Анатолий. – Девки и мамка?

Антон, словно не слыша их вопросов, продолжал:

– Спасибо Дарье, ей в голову замечательное решение пришло: надо всю обстановку продать, сделать совковый ремонт, поставить старую мебель и уж тогда сказать про квартиру. Дескать, отец мне о ней рассказал, он ею не пользовался… Ну, как-то так… Но у меня денег нет… в двух банках кредит на ремонт не дали… Не знал, что делать…

Луиза встала.

– Я хочу услышать правду про эту квартиру. Когда Виктор ее купил?

– Не две копейки, однако, отдал, – заметила Лариса. – Странно, что жена не заметила исчезновения громадной суммы из семейного кармана. Или у вас столько денег, что на какие-то сто миллионов и внимания не обратили?

Я подняла руку.

– Господа, давайте успокоимся. Мы с Вадимом Олеговичем сейчас вам кое-что расскажем. Но сначала я спрошу: Лариса, Анатолий, Виктория, Вера, вы вспомнили, что делали в те дни, о которых говорится в завещании?

– Очень приблизительно, – вздохнула Виктория, – лишь общие события того года. Не все же, как вы, маниакально расходы записывают. Но я надеюсь, что Луиза все же отдаст мне люстру из гостиной.

– С какой стати? – вспыхнула Елена. – В документе четко указано: рассказываете, что сделали хорошего в указанный день Виктору Марковичу и тогда забираете выбранную вещь. Не рассказываете – ничего не получаете.

– И вы не помните ничего, что вас связывало с Виктором Марковичем? – спросила я.

– Нет, – хором ответили любители подарков.

– В тот год я в морге работал, – протянул Анатолий, – санитаром. Он тут неподалеку находился. Может, Шкодин ко мне зачем-то приходил? Например, покойника ему надо было обмыть, одеть, загримировать.

– Чушь собачья! – фыркнула Нина. – У нас все живы.

– Помолчи, а? – попросил Кирилл. – Дарья, что вы хотели сказать?

Я посмотрела на Вадима.

– Пусть господин Легасов начнет. У него документы.

– Хорошо, – кивнул начальник полиции. – Но мне придется вернуться на много лет назад, в тысяча девятьсот шестьдесят второй год. Итак, шестнадцатилетний Виктор Маркович Шкодин приезжает из Грузии в Москву…

– Что? – перебив его, засмеялась Луиза. – Отличные у вас документы. Моему супругу тогда исполнилось двадцать шесть. И он коренной москвич, из семьи врачей, которые рано ушли из жизни.

– Откуда у вас эти сведения? – спросила я. – Кто рассказал вам биографию мужа?

Вдова усмехнулась.

– Виктор Маркович сам рассказал мне о своих родственниках. Кроме того… Понимаете, я появилась в доме после кончины Валентины, первой супруги Виктора Марковича, пришла няней к Антону. Поэтому прислуга считала меня равной себе, сплетничала о хозяине. Ведь так, Зина?

Сидевшая тише мышки кухарка кивнула.

– Неужели вы никогда не видели паспорт мужа? – задала я провокационный вопрос.

– Не говорите глупости, – вспыхнула Нина, – мы все по разным поводам брали в руки папины документы. И отлично знаем, когда он появился на свет.

– Не попадалось ли вам его свидетельство о рождении? – поинтересовался Вадим.

– Можете себе представить, попадалось, – возмутилась Нина. – Оно сейчас у мамы. Желаете на него взглянуть?

– Было бы неплохо. Если не трудно, принесите, – попросил Легасов.

– Сейчас, – пообещала Луиза и ушла.

– Совершенно не понимаю, к чему этот идиотский разговор, – разозлилась Елена.

Вадим вынул из сумки ноутбук, открыл его и начал рассказывать.

…Виктор Маркович Шкодин появился на свет в тысяча девятьсот сорок шестом году в небольшом провинциальном городке в Грузии. Его мать Медея Дадиани была мегрелкой и удивительной красавицей. Даже на фото в паспорте она выглядит потрясающе. Отец будущего академика Марк Шкодин родом из Челябинска, в Грузии он проходил срочную военную службу. Во времена СССР границ между союзными республиками не существовало, интернациональные браки считались обыденностью. Восемнадцатилетний Марк встретил двадцатидевятилетнюю Медею и через два года женился на ней. Да, невеста была старше жениха на одиннадцать лет, но это никого не смутило. Шкодин остался жить в Грузии, и его можно понять: там очень тепло, зима короткая, по сравнению с Челябинском климат просто райский, вкусные фрукты, вино, шашлык…